Общая теория права. Том II
Шрифт:
Иногда правомочия на свои действия включаются и в состав правоотношений активного типа (секундарные, вторичные правомочия в гражданском праве). Однако эти правомочия имеют дополнительный, вторичный характер, выражают внутренние механизмы в функционировании и развитии правоотношения; к тому же и они соединены с правомочием требовать от других лиц воздержания от действий известного рода.
Основными разновидностями правомочий на свои действия являются следующие.
1) Право на фактическое обладание социальными благами, и их использование. Сюда относятся правомочия, входящие в состав важнейших социально значимых субъективных прав — конституционных, личных прав гражданина, права собственности, прав автора и т. д. Особенность данной разновидности правомочий состоит в том, что они всегда связаны с реальным, наличным объектом — материальным или духовным благом [112] .
По
112
Применительно к данной группе правомочий (субъективных прав) необходимо признать справедливым теоретическое положение, сформулированное М.С. Строговичем: субъективное право есть всегда право на что-то, на какую-то ценность — материальную или духовную (см. — Проблемы советского социалистического государства и права в современный период. М., 1969, с. 224; см. также: Строгович М.С. Основные вопросы советской социалистической законности. М., 1966, с. 170–171).
2) Правообразовательные правомочия, вытекающие из административной и процессуальной правосубъектности. Права на положительные действия могут проявляться как непосредственное выражение административной и процессуальной правосубъектности. Они реализуются в односторонних активных действиях лица, которые приводят к возникновению определенных юридических последствий. Причем одни из них, исходящие от государственных органов, имеют властный характер (правообразовательные правомочия, входящие в состав компетенции); другие, обращенные к государственным органам, не имеют властного характера (правообразовательные правомочия, входящие в состав пассивной административной и процессуальной правосубъектности отдельных лиц, — такие, как право на жалобу). Своеобразие правомочий рассматриваемого вида в обоих случаях состоит в том, что они существуют в рамках общих правоотношений и автоматически порождают юридический эффект — влекут за собой возникновение обязательных юридических последствий.
3) Секундарные (гражданские правообразовательные) правомочия в правоотношениях активного типа. В правоотношения активного типа, в частности в гражданско-правовые обязательства, могут включаться правомочия, имеющие дополнительный характер. Это, например, право на зачет встречных однородных требований, право стороны прекратить обязательство своим односторонним волеизъявлением, право на принятие наследства.
В отличие от правообразовательных правомочий, вытекающих из административной и процессуальной правосубъектности, правомочия данной группы существуют в рамках конкретных правоотношений, и для их возникновения необходимы дополнительные юридические факты. Обычно эти правомочия входят в состав основных правоотношений в качестве вторичных элементов. Отсюда- их характеристика как секундарных (вторичных) правомочий.
Действие секундарных правомочий касается внутренних механизмов развития правоотношения, его возникновения, прекращения. Их содержание сводится к одному — к возможности совершить одностороннее волеизъявление (сделку), которая автоматически порождает обязательные юридические последствия.
Поэтому, как и большинству других прав на активные действия, правомочиям рассматриваемой разновидности не корреспондируют какие-либо особые, самостоятельные обязанности. Их юридический характер выражен в автоматизме наступающих юридических последствий [113] , а также в органически связанных с ними правомочиях требовать от других лиц воздержания от действий известного рода [114] .
113
См.: Исаков В.Б. Фактический состав в механизме правового регулирования. Саратов, 1980, с. 95–102.
114
В юридической литературе вопрос о секундарных правомочиях решается по-разному. Так, М. М. Агарков считал, что секундарные правомочия не относятся к категории субъективных прав, а являются лишь проявлениями правоспособности (см.: Агарков М. М. Обязательство по советскому гражданскому праву. М., 1947, с. 70–73). Аналогичную точку зрения защищает Р. О. Халфина (см.: Халфина Р. О. Общее учение о правоотношении, с. 235). По мнению же С. Н. Братуся, секундарные правомочия являются настоящими субъективными правами (см.: Братусь С. Н. Субъекты гражданского права, с. 9—11).
Позиция С.Н. Братуся представляется более правильной. Необходимо лишь различать субъективное право и правомочия и видеть специфику прав на свои активные действия. В частности, по соображениям, приведенным выше, нет необходимости отыскивать для каждого секундарного правомочия особую юридическую обязанность. Их юридические функции в основном исчерпываются теми обязательными юридическими
Указанные черты секундарных прав, надо полагать, не были учтены Р.О. Халфиной, когда она, анализируя примеры рассматриваемых правомочий и признавая в принципе их существование, утверждает, что вряд ли целесообразно вычленять их из всего комплекса прав и обязанностей (см.: Халфина Р.О. Общее учение о правоотношении, с. 233).
Особенности многообразных правомочий на свои активные действия конкретизированно подтверждают то принципиально важное положение, что субъективное право играет в механизме правового воздействия специфическую и в известной степени самостоятельную роль. Собственно говоря, предпринимаемые в литературе попытки вывести субъективное право из пределов правоотношений и объясняются, надо думать, тем, что значение субъективных прав оказалось невозможно охарактеризовать только в рамках понятия «элемент правоотношения».
В чем здесь суть вопроса? Субъективное право немыслимо, невозможно вне правовых связей (правоотношений), во всяком случае, таких, которые состоят из права требования и корреспондирующей ему обязанности. Однако по своему содержанию оно нередко выходит за пределы того, что находится внутри собственно правовой связи.
Только в правоотношениях активного типа юридические возможности управомоченного в основном не выходят за пределы собственно правовой связи; они выражены лишь в праве требования управомоченного, обращенном к обязанному лицу. Вот почему при анализе права требования управомоченного в обязательственных и иных правоотношениях активного типа категория «субъективное право» употребляется с известной натяжкой: эта категория необходима для того, чтобы отразить то общее, что свойственно правовому положению управомоченного в любом правоотношении (хотя при этом своеобразие, присущее субъективному праву в полном объеме образующих его правомочий, несколько теряется).
Иной характер имеют правовые возможности управомоченного в правовых связях, охватывающих конституционные права граждан, право собственности, и др., т. е. в правоотношениях пассивного типа. Здесь уже юридические возможности управомоченного не исчерпываются тем, что находится внутри собственно правовой связи, т. е. прав требований и корреспондирующих им обязанностей. К тому же сами обязанности в правоотношениях данного типа, хотя и лежат в их основе и выражают самую связь между лицами, вместе с тем играют оградительную и в этом смысле пассивную роль (что оправдывает наименование этих правовых связей как пассивных). Главное здесь — правомочия на активные (положительные) действия, которые и придают содержанию субъективного права такой характер, когда оно в значительной степени выходит за пределы собственно правовой связи, предоставляет простор и определяет рамки для собственного поведения управомоченного. Удовлетворение интереса управомоченного и достигается при помощи его собственных действий, а не при помощи действий обязанного лица.
Надо полагать, что категория «субъективное право» сложилась главным образом для характеристики такого рода правовых возможностей управомоченного. Субъективное право в строгом смысле слова — право в полном объеме образующих его правомочий — нечто большее, чем просто право требования. Субъективное право есть право «на что-то», т. е. право, имеющее известный реальный, наличный объект, по отношению к которому можно строить свое активное поведение.
Это — входящее в состав субъективного права (при нарушении юридической обязанности) правомочие, выраженное в возможности привести в действие аппарат государственного принуждения против обязанного лица [115] .
115
Л.С. Явич определяет притязание как меру (вид) требования управомоченного к обязанному лицу, не исполнявшему своей юридической обязанности, обращенного к последнему через орган государства, который компетентен применять санкции юридических норм (см.: Явич Л.С. Проблемы правового регулирования советских общественных отношений. М., 1961, с. 126).
Притязание является своего рода продолжением исходного и обязательного элемента любого субъективного права — права требования. Вместе с тем притязание имеет иного непосредственного адресата (органы, обеспечивающие государственно-принудительное воздействие) и по-иному проявляющееся содержание (требование об исполнении обязанности при помощи этого государственно-принудительного воздействия).
Притязание представляет собой такое правомочие, которое существует в правоотношении не с самого начала его формирования, а включается при наличии дополнительных фактов (неисполнения обязанности) в состав субъективного права для обеспечения правового воздействия на нарушителя юридической обязанности.