Общество с ограниченной ответственностью
Шрифт:
Дорога домой заняла немного времени. На остановке сразу нарвался на свой автобус, да и по опустевшим улицам быстро доехал до места. Во дворе уже зажгли свет, так было не темно. Я глянул на часы - восемь вечера. Подъезд встретил меня лязгнувшей дверцей. Пара ступенек до квартиры. Я заметил её не сразу. Алиса сидела на полу, обхватив ноги руками.
– Эй, живая?
– Они...
– Она тихо плакала.
– Они были здесь...
– Кто?
– Я насторожился.
– Сущности. Я видела их. Я почти взломала Матрицу, но она отправила их, чтобы помешать.
– Фух...
– Облегчение.
– А точно сущности, а не менты?
– Я их не перепутаю. Ты просто не способен меня понять. Ты просто тупое животное.
– Он начала вставать, всё ещё опираясь спиной на стену.
– Ты абсолютно тупое животное. Я... Я ненавижу тебя! Ты мразь!
Мне удалось довольно ловко поймать Алису, когда она обрушилась на меня с кулаками. Девушкой она была довольно хрупкой, поэтому особого труда не составило, сжав её одной рукой, второй быстро открыть замок и запихнуть её в квартиру. Нечего ещё соседей тревожить.
– Оставь меня в покое! Ты что не слышишь? Грязная обезьяна. Тварь! Серая масса. Скотина!
Последней каплей стала пощечина. Снова сгребаю её в охапку, забрасываю себе на плечо и тащу в ванную. Ледяная вода мгновенно превращает копну непослушных волос на голове в прилизанную прическу. Она кричит на меня ещё сильнее, пытается драться. Но вопли прерываются, когда я начинаю умывать её. Косметика превратилась в жуткую кашу. Наконец Алиса прекратила ругаться. Она только плакала. Сначала в голос. А когда я вытирал её лицо и голову - тихо вздрагивала и беззвучно что-то говорила. Я поднял её и повел в спальню. Перспектива провести эту ночь снова на кухне меня не радовала. Уложив её на диван, я собрался идти на кухню, но почувствовал, как она вцепилась в мою руку.
– Не уходи...
– Ты же только что хотела обратного.
– Я не хочу, чтобы они меня забрали... не уходи, пожалуйста...
– Алиса сжалась в позе эмбриона, обнимая мою руку.
– Опять-двадцать пять.
– Пожалуйста. Мне очень страшно... И одиноко... Останься со мной.
– Ладно. Тогда двигайся, я не собираюсь вторую ночь спать на полу.
У меня даже относительно быстро получилось разложить диван, при том, что Алиса так и оставалась на нем.
– Я хочу знать, что ты всю ночь будешь рядом.
– Никуда я не денусь. Некуда...
– Я думала о тебе сегодня...
– И?
– Я выбрала тебя...
– Её рука сноровисто расстегнула ширинку и проскочила мне в трусы.
– Я хочу тебя...
– А я тебя - нет. Либо спим, либо я ухожу на кухню.
Она остановилась, но руку не убрала. Ну и пусть. Главное, чтобы ничего лишнего. Не хочу. Не хочу и всё тут. А то получится, что всё будет только из-за жалости. А это неправильно. Да и устал я за сегодня. Надо просто отдохнуть. После всего этого я погрузился в нервный сон.
День второй
На следующее утро я встал с большим трудом. Алиса так и пролежала всю ночь, прижавшись ко мне. Судя по всему, ей снились хорошие сны. Я даже видел, как под утро она улыбалась. Но мне пришлось огорчить её, когда я выбрался из объятий, вызвав тем самым недовольное ворчание.
Работа пролетела быстро, провалившись в памяти как очередной рабочий момент. Случись что - вряд ли уже вспомню, кого видел, с кем общался, с кем здоровался. Такие дни сливаются с остальными в один тягучий, типичный.
Когда же я вернулся домой, Алисы уже не было. А вместе с ней пропала пара сувениров да пару тысяч, которые я по недосмотру оставил на полке шкафа. А может и специально. Хотел проверить её. Наверное. Проверка была успешно провалена.
С этими мыслями я отправился на кухню. Оставшись в гордом одиночестве я не расстроился. По крайней мере, на завтрак у меня теперь было в два раза больше салата с крабовыми палочками. Эстетством заниматься не стал - не для кого. Просто свалил из одной упаковки весь салат в другую. Потом замешал самое обыкновенное тесто на воде, дал ему постоять минут пятнадцать и сделал три продолговатых батона. Отправил их в печь и включил чайник. Моя гостья была большой любительницей кофе, потому
Эдик освободиться с работы не раньше четырех. Так что у меня в запасе ещё часов семь есть. Пока готовился хлеб, я сходил в спальню и включил музыку. Благо день рабочий и время уже такое, что можно включать так громко, чтобы слышать на кухне. К тому времени как я вытащил румяные батоны из духовки, кипяток уже остыл. Не дожидаясь, пока хлеб осядет, я, обжигаясь, оторвал краюху и с удовольствием накинулся на салат. Этим утром было как-то особенно тоскливо и голодно, поэтому с едой я разделался быстро. Сделав себе ещё пару бутербродов с творожным сыром, я взял чашку кофе и пошел в спальню. Благо идея о том, как скоротать время не заставила себя ждать. Пока ждал загрузку компьютера, продолжил с умилением поедать бутерброды, прихлебывая горячий кофе. Что называется, попал вовремя - кофе был не кипяток, но достаточно горячий, чтобы хватало терпения лишь на два глотка. Проверил почту, затем новости. Покряхтел, вычитав, что стабильности в мире больше нет и чихать все хотели на старые договоренности. В общем, бардак кругом. С грустью понаблюдал за "кардиограммой" доллара. Того вторую неделю уже безбожно лихорадило то вверх, то вниз. Настроения это не прибавило. Решив оставить проверку социальных сетей на потом, запустил старую-старую стрелялку и отправился стрелять по фашистам из ППШ.
Раритет был целиком пройден часам к двум. До встречи оставалось ещё пара часов, но я на всякий случай скинул Эдику сообщение.
"Всё в силе?"
" Да. Подходи к кафе"
"Как обычно?"
"Да."
Дома делать больше было нечего, поэтому я помыл посуду, которая осталась от завтрака, проверил рюкзак и двинулся на встречу. Решил не ехать, а пройтись пешком. В наушниках что-то играло, продолжая утреннюю тему. Я шел мимо второго гипермаркета, поглядывая на пустые витрины с распечатанными на принтере буквами "АРЕНДА". Последние два года только так и было. Так получилось, что торговые центры стали появляться, как грибы после дождя. При этом каждый хотел как-то выделиться на фоне других и привлечь потенциальных покупателей. В первом была огромная лестница, перед которой стоял фонтан с золотыми рыбками. Правда они очень часто дохли, то ли от плохой воды, то ли от окурков. Во втором, можно было не утруждать себя подъемами - он был сплошь напичкан эскалаторами. Третий щеголял прозрачными кабинами лифтов. А внутри... А вот внутри всё было куда как более прозаично. Первые годы развлекательных центров они радовали модными бутиками, кафе, просто магазинчиками и забегаловками, но когда центров становилось все больше, количество арендаторов капитально не увеличилось. Вот и стояли они теперь заполненные от силы на треть, не зная как заманить к себе ни предпринимателей, ни покупателей. Табличка "Аренда" стала самой популярной вывеской. В погоне за услугами все как-то подзабыли, что товары надо бы производить. А то выходило, что горстка торгашей зарабатывала деньги только для того, чтобы отнеси их другим торгашам. А те в свою очередь спустя несколько часов возвращались к первым. И это при том, что в городе, по сути, не было ни одного производящего предприятия. Мы были самым ярым представителем современного информационного общества потребителей, чья ответственность за себя и ближнего исчезала дальше собственных интересов. Общество с ограниченной ответственностью.
В кафе я пришел гораздо раньше намеченного времени. Хотя с другой стороны успел занять столик до самого часа пик. Вымыв руки в туалете, вернулся на своё место и взглядом подозвал официантку. Это была незнакомая мне по имени девушка лет двадцати. Короткая, под мальчика, стрижка, темно-русые волосы. Выразительные карие глаза улыбались мне вместе с тонкими губами, которые обнажали белые ровные зубы. Я часто попадал на её смену и по возможности старался не обижать чаевыми. Так и зародились наши исключительно формальные отношения по шаблону "клиент-официант".