Обучение женщиной
Шрифт:
— Сашенька! — воскликнул он. — Еб твою мать, у меня получилось!
На радостях я рассказал ему, хотя и не совсем к месту, анекдот, в котором один приятель спрашивает другого, как ему понравилась новая девушка Дуня.
— В общем ничего, много лучше, чем левая рука, но все-таки хуже, чем правая, — ответил тот.
Костя истерически захохотал, смахивая слезы, и я рассмеялся вместе с ним, захваченный его чувствами. В этот момент я почти любил его, потому что его удача была и моей удачей.
— Ну что ж, если вышло вручную, получится и машинным способом, — пошутил я.
— Ты вернул меня к жизни, — с чувством произнес он. Мы переместились на кухню, и, ожидая Аню, пили чай и беседовали там. Костя с интересом расспрашивал меня о случаях, когда я оказывался импотентом. Я удовлетворял его любопытство, вспоминая все новые истории из своего обширного опыта.
Одной из самых обидных ситуаций был случай с девушкой, которая мне нравилась в течение долгого времени, и с которой, после длительных ухаживаний, дело, наконец, пошло на лад. Мы долго целовались на улице, потом в автобусе.
— Пойдем ко мне, дома никого нет, — сказала моя подруга. К сожалению, она ошиблась, дома оказалась ее сестра, которая приехала откуда-то издалека и еще какие-то гости. Раздосадованные, мы уединились в комнате. Девушка все-таки решилась, не откладывая в долгий ящик, отдаться мне прямо здесь и сейчас, но я никак не мог преодолеть стеснение из-за незапертой двери с матовыми стеклами, отделяющей нас от гостей.
Окончательно доконал мою начинающуюся эрекцию совершенно отвратительно пахнущий противозачаточный крем, который решила использовать моя подруга. Я ласкал ее, но эрекция так и не наступила. Хотя девушка постаралась отнестись к ситуации с пониманием, ее разочарование оказалось таким сильным, что оно подавляло и меня, наполняя чувством вины и собственной неполноценности. Тогда я еще не был даосом, и очень переживал по этому поводу, волнуясь при встречах с другими девушками, что, в общем-то, не самым лучшим образом сказывалось на моей потенции.
Костя искренне сочувствовал моим переживаниям, и в свою очередь делился похожими случаями из его жизни.
Я объяснил ему, что со временем л научился смеяться над своими неудачами и относиться к ним совершенно спокойно, поскольку даосская подготовка психики помогала быть выше подобных мелких недоразумений, не теряя уверенности в себе и в своих человеческих и, в частности, в мужских качествах. Я стал спокойно относиться к проявлениям своего организма, как бы наблюдая за ним со стороны: ну не получилось, так не получилось.
Это мне напоминало анекдот о старой беззубой лошади, которая уговорила хозяина сделать на нее ставку на скачках.
— Ну не шмогла я, не шмогла, — шепелявя, объяснила лошадь, придя к финишу последней.
Я рассказал Косте о принципе даосского недеяния, об искусстве желать, не желая, действовать, не заботясь о результате, что тоже является одной из форм недеяния. В общении с женщиной, как и в самой жизни важнее сам процесс, чем результат.
Если тебе хорошо с человеком, то ты наслаждаешься общением с ним здесь и сейчас, давая ему то, что ты можешь на данный момент.
Даже если что-то не получится сразу, связи с ним постепенно укрепляются, и, в процессе взаимного обмена лаской и общением, которые сами по себе являются бесценным подарком, иногда даже большим, чем половой акт в чистом виде, постепенно, по мере укрепления привязанности, если действовать без паники и спешки, все наладится.
Конечно, в данном случае многое зависит и от партнера, но тут уже на первый план выходит умение разбираться в типах личности и выбирать себе партнера, подходящего по личностным качествам, характеру и темпераменту.
Так что мужчинам, страдающим импотенцией, не стоит отчаиваться. При правильном подходе к проблеме, они смогут осчастливить не только себя, но и многих очаровательных женщин. Нужно лишь сделать приятным сам процесс, а результат не заставит себя долго ждать.
Глава 17
Я уже несколько дней не видел Учителя, и меня терзали нехорошие предчувствия. Я сам не смог бы определить причину такого беспокойства. Ли нередко исчезал, не объясняя, куда и зачем, и я должен был бы уже привыкнуть к этим его внезапным исчезновениям и появлениям, но я чувствовал, что в данном случае что-то не так.
Поэтому, когда телефон зазвонил, и я, сняв трубку, услышал в ней голос Учителя, то испытал несказанную радость.
— Твоя грусть чувствуется даже на расстоянии, — укорил меня Ли. — Вот мне и приходится звонить. Похоже, ты сам не способен разобраться с собственными эмоциями.
— Учитель, я соскучился по тебе, — сказал я. — Когда мы сможем увидеться?
— Как истинный южанин, ты не ценишь цветов юга, — глубокомысленно произнес Ли, — и я хочу научить тебя вдыхать их аромат. Ты не должен печалиться и скучать по мне. Я постараюсь, чтобы эта наша встреча запомнилась тебе надолго.
— Где мы встретимся? — спросил я.
— После часа ночи я буду ждать тебе на нашем месте в Ялте, — сказал Учитель и повесил трубку.
Я отправился в Ялту на одном из последних троллейбусов, и, не представляя, где и как я проведу эту ночь, на всякий случай решил отоспаться на заднем сидении.
Когда я вышел на площадь ялтинского автовокзала, часы уже отмерили полночь. Я знал, что эта встреча будет необычной, и меня охватило лихорадочное возбуждение. Южная ночь всегда вызывала в моей душе особые чувства. Черный цвет в традициях Спокойных был особым цветом, цветом мудрости и осознания, и глубокая бархатная чернота ночи вызывала во мне одновременно и настороженность и смутные, но глубокие и волнующие ощущения чего-то необычного, таинственного и удивительного, скрывающегося под ее покровом.
Я вдохнул полной грудью теплый воздух красивейшего города Крыма, в котором даже бензиновая вонь автовокзала не могла заглушить ароматы цветущих растений и трав.
Я подумал, что для настоящего крымчанина, с детства успевшего облазить все самые потаенные уголки Крымского полуострова весь Крым воспринимается, как один большой город, в котором, как и в любом городе, есть места, особенно близкие и дорогие сердцу. Ялта была одним из таких особых мест для меня. Учитель уже не первый раз назначал мне свидание именно в Ялте, и эти встречи всегда оказывались в чем-то особенными.