Обузданный гнев
Шрифт:
Обычно я чувствовала просто похоть. Да, я знаю, что у меня соблазнительные формы. Были и такие, кто действительно любил меня. Они говорили это и днём, и ночью. Дарили подарки, цветы и приглашали на романтические ужины. Но во время секса все были одни и те же. Забывали и о романтике, и о цветах и просто удовлетворяли свою похоть, считая, что они это заслужили. У меня было много любовников. Они оставляли на моей коже следы укусов и небольших синяков, на утро считая, что это проявление их безудержной любви ко мне.
Но Леви… Он другой. Ходит всегда угрюмый, мрачный и безразличный ко всему окружающему. Кажется,
Я думала, что это фетиш на ноги, но ошибалась. Ему нравилось всё. Ноги, руки, живот, пальцы… Ничего не уходило от его внимания. Порой мне даже казалось, что таким образом он пытается присвоить меня. Привязать к себе. Каждое его действие было немым криком: «Моё!» Хотя и он, и я прекрасно понимаем, что это не так, поэтом молчали. До сих пор молчим.
И всё-таки… Эта ерунда долго длиться не может. Чем сильнее меня пытаются лишить свободы и накинуть на шею ошейник, тем больше я буду сопротивляться. Иначе я просто не могу. Леви преданный и верный пёс. Я же… дикая и своенравная лиса. Возможно, мы чем-то и похожи, но всё же совершенно разные.
Эх… чёрт, тело всё ломит. Всё-таки вариант скакать на нём верхом был не очень хорошей идеей. Но ему вроде понравилось. Оживился сразу. Ладно, повеселились, а теперь пора вернуться в реальность.
Открыла глаза и осмотрелась. Как и ожидала, Леви был рядом и с неким утомлением и в тоже время удовлетворением смотрел в потолок. Губы плотно сжаты, обнажённая грудь, на которой я лежала, медленно поднималась и опускалась. При этом рана, что мы нанесли ему недавно, уже покрылась небольшой коркой свернувшейся крови. Ох, и устроил же он вчера концерт. Опасный ты человек, Леви Аккерман. Берёшь то, что хочешь, ни на что не обращая внимания.
Медленно привстала, слегка срывая с нас простыни и обнажая тела. Стоило это сделать, как тело заныло ещё сильнее тупой, ноющей и пульсирующей болью, отражаясь в рёбрах. Хоть корсет я не снимала, всё равно без последствий наша игра не обошлась. Ай, к чёрту! Не жалею. Ни о чём не жалею.
Обернулась и посмотрела на лежащего рядом Леви. Полностью обнажён, расслаблен, слегка потрёпан, и неустанно смотрит на меня, изучая каждый сантиметр моей спины. В глазах отчётливо проглядывался дьявольский серебристый огонёк, а так же что-то ещё… То же самое, что я видела после нашего первого раза. Сожаление?
— Опять ты так странно смотришь, — вздохнула я, небрежно тряхнув волосами, и отвернулась. — Если есть, что сказать — говори. А лучше иди в душ. Ты купаешься всего три минуты, а я три часа. К тому же учитывая обстоятельства, — показала на перебинтованную левую руку. — Возможно, сегодня даже будет дольше, — Леви продолжал лежать на кровати и смотреть на меня. При этом ни слова не произнёс. — Ты оглох? — начинала злиться. — Хрен с тобой.
Равнодушно махнула рукой и медленно поползла к краю кровати, продолжая стягивать с нас двоих одну общую простынь. При этом если себя я более или менее накрыла, сделав своеобразную греческую тунику, то Леви теперь был абсолютно голым. Ничего не прикрывало.
При дневном свете его было лучше видно. Видно то, чего не заметишь сразу в ночи и с одеждой. Это
Встала голыми ступнями на ледяной каменный пол и хромающей походкой направилась в сторону двери. Однако на полпути остановилась, так как заметила своё отражение.
— Раздери меня черти! — ахнула я, понимая, что вот с «этим» вчера развлекался наш сильнейший воин человечества. Всё тело покрывали омерзительные жёлто-фиолетовые синяки, ссадины и капли крови. Причём не моей крови, а именно Леви. Губы от страстных поцелуем вспухли и покраснели. Волосы вообще напоминали одну сплошную алую мочалку. — И как у тебя только хер на «это» поднялся? — уже чуть тише бросила я, продолжая себя рассматривать. — Хотя в темноте, наверное, не столь важны подробности… Жопа есть, сиськи есть — сойдёт.
— Возможно, — раздался голос буквально в шаге от меня. Леви также встал с кровати и, не одевшись, решил приблизиться к зеркалу, заглядывая в него вместе со мной. — Возможно, и темнота. Можем проверить, — обнял меня за бёдра и слегка притянул к себе. Ногой я почувствовала как медленно, но верно что-то принялось наливаться кровью и упираться.
— Да ты издеваешься?! — из груди вырвался нервный смех, хотя я хотела, чтобы эта фраза звучала несколько угрожающе. — После прошлой ночи ты хочешь ещё? Тебе было мало?
— Если ты не заметила, я сдерживался, — устало бросил парень, после чего уткнулся носом мне в правое плечо. Глаза при этом буквально прожигали меня. Так странно. Смотрит снизу-вверх, но это выглядит так, словно он позволяет мне быть выше его. Дал разрешение.
— Так, остынь, чёрт бы тебя побрал! — бросила я, плотнее укутываясь в простынь. Надо его как-то остудить. — Хотя теперь ясно, что ты не на внешность мою запал. С таким уродом, — вновь посмотрела в зеркало, — даже титаны трахаться бы не стали.
— Хах… — неожиданно вырвалось у Леви. Непонятно только, что это было. Смех или кашель? Он несколько расслабился, опустив взгляд, но не мои бёдра. — Боюсь, им и нечем это делать. Даже пипетки нет. Я проверял.
Тут я поняла, что ляпнула, и… замерла. Но лишь на мгновение, так как через секунду меня начало трясти от хохота. И если бы не руки Леви, придерживающие меня, думаю… грохнулась бы на пол. В итоге, даже от смеха в груди стало больно покалывать, пришлось насильно успокаиваться.
— Хорошо, — кивнула я. — Если не внешность, то, что же во мне тебя привлекает? Должно же быть что-то определённое, верно? — посмотрела на парня через зеркало и тут же добавила: — Только не говори, что это мой «ангельский» характер. Во-первых, не поверю. Во-вторых, второй волны хохота не вынесу.