Обвиняется в убийстве
Шрифт:
До женитьбы Каллен был настолько сдержанным и строгим, что даже вызывал недовольство отца, ворчавшего, что тот похож на "серую мышь". Теперь же он жил только Присциллой и смотрел на все ее глазами. Он стал сторониться чопорного высшего общества и предпочитал посещать дискотеки и модные ночные клубы. На всякого рода развлечения он тратил такие огромные суммы, что старик, должно быть, уже не раз перевернулся в своем гробу. Немаловажной статьей расходов был особняк стоимостью 6 миллионов долларов. Старик Дэвис вряд ли построил бы такой дом для себя, но именно это, видимо, и побудило Каллена пойти на такой шаг.
Говорили, что Каллен построил особняк, чтобы увековечить свой брак с Присциллой. Поначалу, видимо, так оно и было. Однако постепенно положение изменилось. Во всяком случае, брак оказался не таким прочным, как особняк. Хотя Каллен и удочерил старшую дочь Присциллы Ди и дал ей свою фамилию, отношения между отчимом и падчерицей складывались далеко не лучшим образом. Ди не привыкла к суровой дисциплине, поэтому, как рассказывала Присцилла,
В августе 1974 года, ровно через шесть лет после смерти Кеннета Дэвиса-старшего и скандальной женитьбы его среднего сына на женщине явно чужого круга, Присцилла подала на развод, после чего Каллен из особняка переехал в мотель. Предстоял сложный и изнурительный бракоразводный процесс. Супруги обвиняли друг друга в обмане и предательстве, но всякий раз, когда казалось, что их тяжба вот-вот разрешится, то одна, то другая сторона находила причину отложить суд. Одновременно происходили и некоторые другие события, которые могли нарушить сложившееся равновесие сил в семействе Дэвисов. Через три месяца после того, как Присцилла подала на развод, младший брат Каллена — Билл Дэвис — возбудил судебное дело против своих старших братьев, обвинив их в сговоре с целью лишить его причитающейся ему доли наследства. Между братьями и раньше довольно часто происходили раздоры, однако на сей раз Билла Дэвиса вывели из себя два обстоятельства. Во-первых, то, что, будучи главой "Камминс сейлз энд сервис", одной из главных дочерних компаний семейной корпорации "Кендэвис индастриз", Каллен Дэвис позволял себе "непомерно высокие и расточительные выплаты и капиталовложения". Во-вторых, Билл возражал против "привлечения персонала и использования банковских операций, вкладов и кредитов компании для получения Т. Калленом Дэвисом личных займов". По словам Билла Дэвиса, компания "Камминс" по вине Каллена превратилась из доходного предприятия в убыточное, а его долг составил 46 миллионов долларов. Более того, Билл Дэвис обвинил Каллена в том, что после смерти отца тот залез в долги, сумма которых составляла не менее 16 миллионов долларов. Но, пожалуй, самым неприятным пунктом предъявленного иска было обвинение Каллена и Кена-младшего в биржевых махинациях с акциями компании "Стратофлекс" с целью уклонения от уплаты налогов. (Это была единственная крупная Компания, акции которой свободно продавались широкой публике.) Обвинение попахивало преступлением и могло повлечь за собой расследование со стороны налоговых органов.
В ожесточенной борьбе, разгоревшейся между мужем и женой, а также между братьями, прошло несколько месяцев, и Каллен стал готовиться к затяжной схватке. У него появилась новая знакомая — хорошенькая, недавно разведенная Карин Мастер, — и он из мотеля переехал к ней в район Эджвуда в Форт-Уэрте.
Присцилле тоже надоело жить одной, и она стала приглашать к себе каких-то странных типов. Сменяя друг друга, те на некоторое время поселялись в особняке, а затем исчезали. Первым в этой веренице был бывший мотогонщик по имени У. Т. Рафнер. Присцилла начала встречаться с ним еще за несколько месяцев до того, как подала на развод. Когда Каллен выехал из особняка, Рафнер вместе с целой ватагой своих друзей тут же в него въехал и оставался там целых полгода, а возможно, и дольше. Рафнер, который был хорошо известен среди наркоманов и торговцев наркотиками в Форт-Уэрте, в конце концов изрядно надоел хозяйке особняка, и его вышвырнули оттуда силой. В это время Присцилла завела роман с бывшим баскетболистом двухметрового роста по имени Стэн Фарр. К весне 1975 года Фарр уже делил с Присциллой не только особняк, но и супружеское ложе.
Бракоразводный процесс много раз откладывался. Наконец суд был назначен на 30 июля 1976 года, но и на этот раз возникли проблемы. Это был день рождения Присциллы, которой исполнялось 35 лет. К тому же она чувствовала, что ее нервная система совершенно расстроена. Ее адвокаты внесли ходатайство об отсрочке судебного разбирательства на основании письма от лечащего врача Присциллы, в котором указывалось, что по состоянию здоровья она не может присутствовать на процессе. Судья по семейным делам и разводам Джо Эйдсон обещал через несколько дней вынести решение по этому ходатайству.
Через три дня, в понедельник 2 августа, Каллен, Кен-младший и их главный консультант по финансовым вопросам Уолтер Стриттматтер пригласили на совещание юристов, чтобы обсудить иск, возбужденный Биллом Дэвисом. Стриттматтер вспоминал впоследствии, что все они сидели в зале заседаний на пятом этаже "Мид-континент билдинг", когда в штаб-квартире корпорации стало известно, что судья Эйдсон удовлетворил ходатайство Присциллы. Эйдсон не только снова отложил бракоразводный процесс, но и предписал Каллену выплатить сумму в 52000 долларов для покрытия расходов по содержанию особняка и оплаты услуг адвокатов Присциллы, а также увеличить размер выплачиваемого ей пособия с 3500 до 5000 долларов в месяц. Говорят, что Каллен отнесся к этой вести спокойно, однако Кен-младший был возмущен и не скрывал этого. Дело было не в деньгах. Всех присутствовавших на совещании взбесило то, что впредь им нужно теперь было постоянно обращаться к судье Эйдсону за разрешением на любую сделку корпорации и что тот присвоил себе право указывать Каллену, как ему вести свои дела. Каллена же вывело из равновесия другое: Эйдсон запретил ему приезжать в особняк или каким-либо иным образом докучать жене, с которой он больше не жил. Теперь Каллен уже не говорил, что построил особняк для Присциллы. Это был его особняк. "А она там лишь гостья", — говорил он со злобой. Каллен утверждал, что еще до замужества Присцилла подписала добрачный контракт, в котором отказывалась от всяких прав на состояние Дэвисов.
2 августа Каллен работал до восьми вечера. Где он находился потом в течение четырех или пяти часов, никто не знает.
В ту роковую августовскую ночь Присцилла и Стэн Фарр вернулись в особняк около полуночи. Кто-то, видимо, отключил систему охранной сигнализации, потому что та не сработала. Однако Присцилла не придала этому особого значения и пошла выключить свет в кухне. Андрия в ту ночь оставалась у нее, поэтому Присцилла подумала, что ее 12-летняя дочь отключила сигнализацию случайно. Но девочка этого сделать никак не могла, так как лежала в подвале уже мертвая, с простреленной грудью. Глаза Андрии оставались открытыми, словно смерть настигла ее столь внезапно, что она не успела даже осознать этого. Когда Присцилла. шла к лестнице, ведущей в спальню, из помещения, где находилась прачечная, вышел человек в черном и, сказав: "Привет", выстрелил ей в грудь. Стэн Фарр бросился на помощь, но убийца остановил его четырьмя выстрелами. Затем он поволок огромное тело Фарра через холл и кухню, направляясь к подвалу, где уже лежало тело Андрии. Охваченная ужасом, Присцилла, зажав рукой рану, выскочила во двор и побежала вниз к соседнему дому, владельцев которого она совершенно не знала. Она стала громко стучать в дверь и кричать: "Меня зовут Присцилла Дэвис! Я живу в большом доме на пустыре у Хален-бульвара! Я тяжело ранена! Там Каллен! Он убивает моих детей! Он убивает всех подряд!.."
Старику Дэвису нравилось напоминать окружающим, что деньги не свалились ему с неба. Он ратовал за усердие в работе, твердо стоял за свободное предпринимательство и свято верил, что деньги сами могут за себя постоять. Больше всего, однако, он верил в семейные устои и в свою способность воспитать детей по собственному образу и подобию. Старику, вероятно, было приятно сознавать, что после его смерти вся финансовая империя перейдет к трем его сыновьям "целой и неделимой". Однако его собственный жизненный опыт свидетельствовал о том, что это вряд ли произойдет.
Старик сознательно насаждал среди своих сыновей дух конкуренции, заставлял их делать самую грязную работу, а затем, как дотошный и придирчивый сержант, проверял, как они справились с порученным делом.
Кен-младший — первенец и тезка старика — был его любимцем и в каком-то смысле духовным наследником. Родившись в начале "великой депрессии", когда старик только начинал свое дело (оно было связано с поставками нефтеоборудования в Форт-Уэрте), Кен-младший был единственным из сыновей, хоть в какой-то мере испытавшим на себе тяжелые времена (трудности повседневной жизни, создаваемые самим стариком, в расчет не принимались). Кен был маленьким, как и его отец, хрупким мальчиком, которого (по вполне понятным причинам) никто не осмеливался называть "малышкой Кеном". Билл (младший из трех сыновей) был мягким, не таким прагматичным и более походил на свою любящую мать. Алиса Баунд Дэвис любила всех троих, но больше всего Билла; Каллен был самым тихим" замкнутым и сдержанным ("слабаком", как говорили некоторые) — не то чтобы мямлей, но каким-то неуверенным в себе. Однако из всех троих больше всех, пожалуй, восхищался отцом и старался во всем ему подражать Каллен. Все трое, несомненно, знали об ожидавшем их наследстве, но виду не показывали. Старик крепко держал их в руках, строго следя за содержимым их кошельков. Каллен, например, должен был стричь траву на огромной территории их дома на Риверкрест-драйв точно так же, как это делал в свое время Кен-младший и как это предстояло делать Биллу, и получал за эту работу такую же плату — 25 центов.
Если Каллен Дэвис чем-то и отличался от людей своего круга, так это выбором женщин, которые становились его спутницами. Одна из представительниц семейства Ванзандт, потомков первых поселенцев в Форт-Уэрте, основавших "Форт-Уэрт нэшнл бэнк", вспоминала, что еще до женитьбы на Сандре у Каллена выработался определенный подход к женщинам. "Он был для них чем-то вроде Пигмалиона, — рассказывала она. — Он встречался с девушками, так сказать, "из другой деревни". Все они были хорошенькими, но у них не было ни состояния, ни положения в обществе. Возьмите хотя бы Сандру. Типичный пример "девушки из другой деревни". Обыкновенная буфетчица, неотесанная, но хваткая. Она быстро поняла, что от нее требуется, моментально освоилась в новой среде и научилась делать именно то, чего от нее ожидало местное общество".