Объятия времени - Амнезия
Шрифт:
– Не понимаю вопроса. Кто?
– Старик Фил, тот, что передал тебе винтовку. Где он? Ведь это по его наводке ты искал меня?
Стрелок медлит. Ясно, что пытается что-то скрыть. Что у него на уме? Почему скрывает личность? Зачем изменять голос? Что происходит?
– Скажи мне, хранитель Воронов Тиден, что ты знаешь о своем прошлом?
Пытается перевести тему, играет. Чтож, хорошо, поиграем по твоим правилам.
– Только то, что получил пулю в голову и потерял память на этой почве. Некоторые моменты из жизни, вырванные кусками из моего сознания. Не более.
– И то, что имя твое не Тиден, да?
– Так просвети же меня!
Стрелок подошел к своему оружию и одел на плечо. После этого очень медленно прошел к одной из лавок. Сел, насупился.
– После твоего ухода пришлось неслабо постараться, чтобы тебя найти. Потеря памяти – это самое меньшее, что может происходить с тобой, исправить это могут только Вороны. Однако, есть одна загвоздка. Орден давно уже не действует официально.
– Официально? Вокруг апокалипсис! Нет больше власти, господ, главенствующих сил! Есть только грязь на подошве мира. Мы стерты с лица земли, а мне дали второй шанс, чтобы я понял, осознал происходящее и изменил свою жизнь.
– И что же ты собираешься делать, м? Женишься, заведешь свой особнячок? Или восстановишь мир?
– То, что придется, - мне не нравится этот Стрелок. Слишком скрытный, слишком образный. Он не отвечает на вопросы, не пытается получить точных ответов. Это бессмысленная беседа. Нужно обдумывать ответы, прежде чем говорить, - зачем я здесь?
– Я проясню тебе ситуацию, но прежде придется сделать кое-что. Это опасно, может даже больно, но тогда ты поймешь хотя бы толику того, что тебе нужно знать. От тебя требуется только согласие или отказ. Что выбираешь? Останешься как есть, в поисках своих корней, не зная неприятные моменты, ступая по пути иллюзии, но в относительной безопасности для организма и рассудка… или же узнаешь то, что погубило тебя?
Вот это вопрос. Погубило? Значит что-то серьезное, иначе мне бы не пришлось приходить сюда в такой срочности. Но почему столько несказанных метафор? Где правда, а где ложь?
– Я согласен.
Но не успел я дать ответ, как Стрелок мгновенно закрыл дверь церкви на большой засов и бросил в центр помещения что-то вроде гранаты. Меня сильно ударило током. Падаю на пол и чувствую, как мышцы крутит, словно фарш в мясорубке. Стрелок появляется на линии взора и подставляет к моим глазам какой-то агрегат. Чувствую, как сознание проваливается в пропасть, и яркая вспышка слепит глаза.
*
Темное, жуткое место. Похоже на подвал, стены которого оббиты старыми досками, что скрепят, будто их треплет сильный ветер. Далеко вверху виднеется небо. Серое, но чистое, без облаков и изумрудных завитков. Оттуда, на уровне в два метра друг от друга, в случайных местах из стен торчат каменные гладкие плиты. Очевидно, для спуска, хотя скользкие от дождя камни к этому не очень пригодны. Подняться обратно невозможно. Камни идеально гладкие, зацепиться не получится. Я обмотан цепью, трое неизвестных тащат меня вниз, сильно ударяя о камень с каждым новым прыжком.
Когда мы спустились к самому низу, меня бросили на пол и несколько раз пнули. Кровь течет будто бы отовсюду. Откашливаюсь сгустками крови и сплевываю.
– Так, Оле, ты все расскажешь! Либо сейчас, либо после нескольких часов пыток
Приподнимаюсь, сплевывая кровь, но сильный удар в висок вновь бросает меня на землю. Очень больно, даже словами не описать. Тот, кто говорит, мужчина в военной черной форме и в фуражке. Трое других – в военных тактических комплектах, того же черного цвета. Кто такие? На спецназовцев не похоже. Для охраны они слишком хорошо вооружены. Частная военная организация? Уже больше похоже на правду. Но чем я мог таким насолить. Хм… наемники?
– Мы с тобой находимся в древнем и очень охраняемом месте. Знаешь форты Кронштадта? Александр первый или «чумный» форт был построен в далеких тысяча восемьсот сороковых годах. Использовался долгое время для изучения чумы. Прекрасное место. Я бывал там трижды, знаешь ли! А это! – он поднял руки, проводя ими по воздуху, - секретный форт «Вассал». Он построен относительно недалеко от последнего, но вход в эти воды запрещен, прикрываясь тем, что тут производится добыча природного газа. А принадлежит он нам. Но ведь ты даже не знаешь кто мы и зачем нам все это нужно. Да?
Он опустился ко мне и встал на одно колено, схватив мое лица и подняв на свет.
– Знаешь, я даже тебе сочувствую. Живешь себе всю жизнь в своей Норвегии. Мать русская, отец Норвежец. Учишься, работаешь, многого добиваешься. Родители погибают в аварии. Начинаешь жить сам, а тут еще и женился, потом трое детей. Денег хватает и все во всем прекрасно. Но вот только жена постоянно волнуется за отца, да? Говорит, что тот раньше работал в секретной военной организации и теперь его нашли, решили отомстить. Так все было? Ты собираешься и на всех парах несешься с семьей в Россию, чтобы не участвовать в этом. И ведь тебе даже не интересно, что происходит с ее отцом! А он сбегает, представляешь? Прямо из под носа! И тут нанимают нас, а мы находим тебя и всю твою семью!
Меня вновь начинают бить. В это время главный продолжает говорить.
– Вот кто тебя просил прятать жену? Тебя же предупредили, чтобы ты просто узнал у нее про отца, вы бы жили себе спокойно и дальше, а может вам бы еще и денег дали, а теперь что? Теперь нам приказано вышибать из тебя информацию, а даже если случится так, что ты сдохнешь, ничего нам не сказав, мы найдем твою семью! Прирежем твоих детей! А твоя жена будет пользоваться спросом у всего нашего взвода, а я лично буду так издеваться над ней, что она расскажет все! Ты понял меня? Все расскажет!
Я молчу. Своих я спрятал в горах, никто никогда не сможет их найти. Мой друг детства Эмиль, самый близкий человек, что остался в живых, принял их у себя в доме. До этого места очень сложно добраться. И обнаружить их никто никогда не сможет. Так что за них я не боюсь. Пусть твари делают, что хотят, я ничего не скажу!
– Молчишь? Молчи-молчи… скоро ты прочистишь горло, как следует.
*
Сижу в кресле, прикованный железными скобами. Страшно и больно. Стараюсь осмотреть себя единственным видящим глазом. Под ребрами вставлены странные тонкие длинные железки, ногти почернели, пальцы отбиты, несколько сломанных. В ноги вбиты крупные гвозди. Чувствую, что долго так не протяну, но эти уроды ничего от меня не узнают. Ничего!