Объявлен в розыск
Шрифт:
Получив на то согласие Михалыча, Николай вывел из гаража своего «Патриота», и они отправились в деревенское сельпо за провиантом и всем необходимым для знакомства.
Надо было отдать должное Николаю – делу у него было время. Может потеха часом и не ограничивалась, но дело – сразу было видно – на первом месте. Как только они приехали из магазина, тут же завернули к Михалычу. Их встретила
– Ну, проблема, конечно, не критичная, но повозиться придется. Да, ты, Михалыч, прав, стартер твой капризничает и прилично так капризничает. Но не беда, починим твою Ласточку. Поставим на ноги, то есть на колеса. А пока, давай-ка ее ко мне отбуксируем. Мне у себя работать сподручнее будет.
Они доставили машину Михалыча на участок к Николаю. Точнее за участок – поскольку николаевский участок был крайний, у забора, с выходящими в лес воротами. Там, за забором была расчищена довольно большая полянка, стоял навес, под которым находился старенький верстак. Михалыч завистливо вздохнул – хорошо тем, у кого крайние участки, можно себе еще квадратных метров землицы добавить. Пристроив Ладушку, они накрыли стол на веранде. Знакомство обещало быть обстоятельным и углубленным.
Тем временем Клавдия Васильевна вернулась домой. Необычайно сухая и теплая погода не давала ей покоя. В саду было столько дел и состоять в качестве няньки, пусть даже при собственном и горячо любимом правнуке, ей вовсе не хотелось. Включив всю свою изобретательность и обаяние, Клавдия Васильевна нашла себе замену, и свободной пташкой полетела домой. Надо созвониться с Михалычем, позвать его в сад. А то сидит, поди, сиднем дома, в телефоне зависает. И ему польза, у себя поработает, и ей – не трястись в расхлябанной электричке, а доехать с комфортом в машине. Ну и что, что она, машина, то есть, старенькая, зато везет исправно и ладно. В глубине души Клавдия Васильевна понимала, что наипервейшая причина ее отказа сидеть с Владиком, и поскорее поехать в сад вовсе не хорошая погода, а желание встретиться с Михалычем. Но эту мысль она не стала вытаскивать на свет божий, а засунула еще дальше в сокровенные глубины подсознания. Они с Михалычем просто… давние друзья. Клавдия Васильевна помнит жену его, Машеньку, царство ей небесное. Хорошая соседка была. А Михалыч с ее Петром Борисычем в шахматы на досуге не раз играли. А то и собирались они по-дружески, семьями, да чаепития устраивали. Но давно это было. И Машеньки нет уже лет семь как, а ее Петя ушел еще раньше. А они с Михалычем продолжают общаться по-соседски, помогая друг другу, кто чем может. А этим летом их общение стало несколько иным. Более теплым что ли? Более… дружеским.
Сегодня Михалыч ей и поможет добраться до места, а она угостит его свежим пирожком с яблоками. Вот сейчас допечет пирог и позвонит… Но к великому удивлению Клавдии Васильевны абонент оказался недоступен. Она перезвонила через полчаса. Снова недоступен. Что за дела? Телефон разрядился? Но почему он его не зарядил вовремя? Она же знала, насколько важен для Михалыча телефон. Случилось чего? Когда Клавдия Васильевна позвонила через час, но телефон ответил тем же «абонент недоступен», она не на шутку встревожилась. И решила, отбросив стеснение, отправиться к Михалычу домой. Она ведь не просто так в гости навязывается, она переживает за соседа… За пожилого, между прочим человека. А в таком возрасте всякое может случиться.
Клавдия Васильевна суетливо завернула горячий еще пирог и засунула его в матерчатую сумку, накинула курточку, бросила мимолетный взгляд в зеркало. Подкрасить губы? Встреча-то с мужчиной как никак. Но тут же себя одернула – какой подкрасить! С Иваном поди что-то случилось, а у нее одно кокетство на уме!
Клавдия Васильевна, как все, обращалась к Михалычу только по отчеству, но про себя, в уме, называла его Иван, а то и Ванечка. Но об этом, конечно, никто знать не должен.
Домофон тщетно разливал свои трели, но трубку в квартире никто брать не собирался и дверь открывать тоже. Тут бы Клавдии Васильевне и уйти. Но вот подъездная дверь тихонько пиликнула и медленно отошла в сторону. Обрадовавшись, Клавдия Васильевна потянула ее на себя и, чуть посторонившись и пропустив медлительную грузную тетеньку, проскользнула в подъезд. Дом был старый, без лифта, и на пятый этаж Клавдия Васильевна поднялась несколько запыхавшись, а прическа ее растрепалась. Новая металлическая сейф-дверь стойко принимала на себя слабые удары клавдевасильевных кулачков. Но тщетно. За дверью стояла ватная тишина.
Конец ознакомительного фрагмента.