Обычная магия 2
Шрифт:
На стене, на полу, на спинке подвернувшегося стула.
Позади него Бьёрн дрался с монстром: что-то громыхало, раскалывалось, гремело.
Руслан чертил как сумасшедший, пока мел не раскрошился. Потом вытряхнул ещё кусочек — и снова принялся рисовать знаки.
За спиной послышался многоголосый шёпот. Голоса перебивали друг друга, нарастали, ввинчивались в уши, в мозг, в тело. Голову сдавило так, что Руслану показалось: сейчас череп лопнет. Он застонал и сжал виски руками.
Нет, надо чертить!
Бормотание сложилось
Он вскинул руки, прикрывая лицо. Браслет на левой руке обжёг запястье и разлетелся мелкими кусочками по полу. Стало легче. Руслан встряхнулся. Подарок от родителей — как жалко!
На лице какая-то сырость: под носом, вокруг рта. А ещё возле уха. Он поднял руку — кровь.
С трудом встряхнулся, огляделся по сторонам.
Бьёрн повалил инсанию на бильярдный стол, и та неистово дёргалась, пытаясь вывернуться. Лицо у Бьёрна в крови, но не похоже, что ему больно. Скорее наставник зол.
— Знаки! — рявкнул он.
Руслан нашарил упавший кусок мела и снова начал выводить защитные символы.
Краем глаза он заметил, что инсания вдруг обмякла, и комната тут же наполнилась шёпотом и бормотанием.
— Хороший мальчик. Слушайся. Хороший мальчик. Служи. Подчинись. Знай своё место.
Руслан успел удивиться смене репертуара, но понял, что это не к нему. Толик застыл на месте: взгляд пустой, из уха тянется струйка крови.
— Сюда. Сюда. Хороший мальчик. Ко мне. Помогай. Служи. Хороший мальчик.
Если этот парень вмешается — плохо дело. Что же делать? Рисовать дальше? Или попытаться помешать Анатолию.
— Сюда. Помогай. Хороший мальчик! Служи! Ко мне!
Руслан посмотрел на Толика. Тот медленно, через силу, повернул голову и посмотрел на Марго. Та плакала, глядя на отца.
Толик, чеканя шаг, пошёл к Подольскому и Бьёрну.
— Молодец. Хороший мальчик. Ко мне. Молодец!
— Простите, Виктор Семёнович, — сказал он, подойдя, ухватил хозяина за руки и прижимал к столу.
Инсания завизжала на грани ультразвука.
— Держи крепко, — велел Бьёрн.
Закрыл глаза, припечатал ладонь к груди Подольского и начал что-то говорить на незнакомом Руслану гортанном языке.
Инсания раскинула крылья — во все стороны полетели буквы и обрывки слов. Но Бьёрн и Толик стояли как горы. До Марго буквы не долетали — её надёжно прикрывала широкая спина Толика. Руслан, стиснув зубы, продолжал чертить знаки.
Бьёрн, продолжая говорить, отошёл от стола, нашёл рюкзак и вынул спицы. По одной вонзил в крылья, не переставая читать неведомое Руслану заклинание. Потом вынул колья и фляжку, положил её на грудь Подольского. Размахнулся колом и ударил плашмя по фляжке.
Вспыхнуло белым — и бесконечная тишина поглотила комнату. Руслан потерял возможность видеть, слышать, говорить, чувствовать своё тело.
А потом из тишины вышел довольно усмехающийся Бьёрн и сказал:
— Сделали!
…Подольский, заботливо уложенный на диван, очнулся примерно через час.
За это время Марго успела выплакаться, умыться и снова накраситься. Толик с чувством выругался, пока девушка ходила приводить себя в порядок, и спросил, что это было. Не у Бьёрна с Русланом, нет. Скорее у Вселенной.
Видящие стёрли кровь, собрали спицы, колья, зачистили знаки. Наставник проверил всех присутствующих на предмет остатков инсании — всё чисто.
— Ох, неужели упился так с непривычки, а? — Подольский оглядел разгромленную бильярдную. — Да-а-а, «белочка» пришла… вот ведь…
Его взгляд упал на испуганную Марго, и он попытался вскочить:
— Доча, ты как? Я тебя не обидел?
Она помотала головой и спряталась за Толика.
Подольский беспомощно покачал головой и посмотрел на Бьёрна с Русланом:
— Вы уж простите, ребята. Сам не знаю, что на меня нашло! Зачем-то вас сюда притащил. Да ещё и напугал. Ох, старею, видимо…
Марго подскочила к отцу, обняла его и в который раз за вечер заплакала, бормоча «папа, папа». Он нежно обнял дочку и прижал к груди.
Бьёрн повернулся к Толику и спросил:
— Отвезёшь нас в город?
— Если Виктор Семёнович не возражает.
— Не возражаю. Счас только кое-что уладим. Доча, милая, погоди-ка.
Подольский встал, пошатнулся. Толик тут же подхватил его под руку.
— Ох, точно, старость. Езжайте, ребята, а мне тут доча расскажет, каких дров я наломал. Компенсацию я вам выплачу. Не спорьте даже. Нет и нет. Ваше время потратил, так хоть деньгами верну.
Они попрощались с Подольским, и Толик повёл их на улицу, к машинам.
У гаража их догнала Марго.
— Бьёрн, ты прости, но я, наверное, больше к вам не приеду…
— Никаких проблем, Марго. Будь счастлива.
— Буду, — она улыбнулась и посмотрела на Толика, выводящего «мерседес» из гаража.
Ритуал
к30 января
Перед Бьёрном сидел парень-гот, которого Руслан точно видел на Лысой горе, а вот имя посетителя напрочь вылетело из головы.
— Я видел следы ритуала на старом кладбище. Кажется, того самого, — парень выделил голосом «кажется». — Как будто кто-то распечатал там… ну, сам знаешь что.