Обжигающее чувство
Шрифт:
Когда они вошли в контрольный отсек, Томаса там не было — все пилоты уже сидели в своих машинах. Пилот Джефф Коллинз и Том — на «Дальних прицелах», Энди Уильямс и Питер О'Тул — на R-25.
Все участники испытаний окружили пульты управления и приготовились следить за полетом.
Самолеты поднялись в воздух. Все шло прекрасно, лазеры точно нацеливались на радиоуправляемые самолеты — именно так, как надо. Эвелин с облегчением перевела дух. Конечно, было бы глупо предполагать, что решены уже все проблемы, но по крайней мере здесь все было в порядке. Самолеты
Возвращаясь на базу, О'Тул летел рядом с Томом, а Уильямс шел за ними, перед Джеффом Коллинзом. Эвелин продолжала рассеянно смотреть на свой пульт, когда внезапно вспыхнул сигнал наводки у самолета Коллинза.
— Он включил наводку? — громко спросила она.
Энтони и Брюс повернулись к экрану, на их лицах было полнейшее недоумение. И тут же на экране появилась красная вспышка, грохот выстрела ворвался из динамиков в контрольный отсек.
— Я сбит, я сбит! — закричал Уильяме.
И тут же раздался вопль Джеффа Коллинза:
— В чем дело?! Почему включилась эта чертова дрянь?!
— Что случилось? — это был голос Тома, ледяной, властный, моментально заставивший всех умолкнуть.
— Контроль потерян, моя гидравлика пробита… Я не в состоянии управлять машиной! — заорал Уильямс.
— Прыгай! — заорал Коллинз. — Выходи из винта, Энди. Ты не сможешь вернуться.
Голоса перекрикивали друг друга, контрольный отсек утонул в реве и грохоте.
Вновь ворвался голос Томаса, проревевший в микрофон:
— Прыгай! Выбрасывайся, выбрасывайся, выбрасывайся… немедленно!
Железной властности этого голоса Уильяме не мог не подчиниться…
И тут динамики взорвались страшным грохотом — это R-25 с ревом вонзился в землю…
Глава 9
Уиклоу был в ярости.
Когда он вошел в контрольный отсек, лицо его было серым от гнева — страшного, холодного гнева. Голубой лед его глаз опалил четверых членов лазерной команды.
— Что, черт возьми, произошло? — слова его были резки, как удар хлыста. — Насколько мне известно, лазерное оружие не должно нацеливаться, а тем более, стрелять само по себе.
Все потерянно молчали… Вся электроника была самым тщательным образом проверена в пятницу.
— Ну? — холодным щелчком затвора прозвучало это коротенькое слово. — Я едва не потерял человека. Обломки самолета, стоимостью в сто миллионов долларов, разбросаны по пустыне в радиусе целой мили. Я спрашиваю, знает ли кто-нибудь из вас, что вы, черт побери, наделали?
Мертвая тишина воцарилась в комнате, все ждали ответа, хоть какого-нибудь ответа.
— Мы не знаем, что произошло, — тихо ответил Энтони Полански. — Но мы выясним, обязательно выясним.
— Вот здесь вы правы, вам придется это сделать. Через тридцать шесть часов доклад о том, что произошло и что вы сделали для того, чтобы предотвратить подобное в будущем, должен лежать на моем столе. Все полеты прекращаются до тех пор, пока я не узнаю причину и не буду на сто процентов уверен в том, что она навсегда устранена.
И,
Кто-то тихонько присвистнул. Лицо Энтони было мрачным.
— Мы не уйдем спать, пока не выявим причину катастрофы, — просто сказал он.
Потеря самолета сама по себе была очень серьезным происшествием, но сегодня едва не погиб пилот, — а это было главным для Уиклоу. Сам Энди ничего не мог сообщить, он катапультировался слишком поздно, и его парашют не успел полностью раскрыться, поэтому приземление прошло неудачно. Контуженный, Энди Уильямс с переломами левой ноги был уже отправлен в госпиталь.
Совершенно потрясенный Коллинз клялся всеми святыми, что не касался ни наводки, ни гашетки — и у Томаса не было оснований не верить ему. Коллинз был слишком хорошим пилотом, слишком искусным и осторожным, чтобы допустить такое, следовательно, чертов лазер каким-то образом нацелился и выстрелил автоматически. Лазерное оружие не должно активизироваться само по себе, но это случилось. И если была бы использована максимальная энергия оружия, R-25 был бы уничтожен уже в воздухе и Энди уже ничто бы не спасло.
Томас ясно видел, что сегодняшняя трагедия была тесно связана с неполадками, обнаружившимися в пятницу, и это только усиливало его гнев. Эвелин тогда заверила, что причина в простейшей поломке электроники и что она полностью устранена. А теперь оказалось, что все гораздо серьезнее, ни о каком устранении причины неполадок нет и речи — сегодня едва не погиб человек.
Уиклоу был в бешенстве, и это бешенство распространялось на Эвелин точно так же, как и на остальных членов лазерной команды. Их личные отношения абсолютно ничего не меняли. Они не давали ей никакой надежды на его снисхождение.
Не одним лазерщикам придется сегодня работать допоздна. Потеря R-25 и ранение пилота были не тем событием, на которое руководство ВВС могло бы посмотреть сквозь пальцы. Придется писать рапорты в Пентагон и командиру базы, генералу Джексону. Более того, ему не простят этого происшествия, потому что оно стряслось как раз накануне голосования в Конгрессе по вопросу финансирования проекта «Дальний прицел». Полковнику Уиклоу было поручено провести испытания и довести модель до полного совершенства. Финансирование проекта напрямую зависело от того, насколько хорошо полковник выполнит свою работу и как скоро он сумеет доказать и продемонстрировать надежность и качество самолетов.
Звонок генерала Джексона только усилил тревогу Томаса.
— Вы должны выяснить, что случилось с лазерами, и сделать все, чтобы подобное не повторилось, — сухо сказал генерал и только тот, кто знал Джексона, мог понять, что скрывалось за этим сухим тоном, — Голосование в конгрессе будет скоро, слишком скоро, чтобы мы могли позволить себе такие проколы. Какой смысл иметь новейшее в мире оружие, если оно неуправляемо? А мы должны иметь его, Томас. Не мне тебе объяснять, как важен этот проект.