Очень Дикий Запад

Г. Бар Ульрих

Челюсть Люка отвисла. Заметив это, Эд успокоил слушателя:

— Я сделал все, что только можно сделать после укуса.

— Антивенин?

— Нет, я приготовился к смерти. А теперь у меня будет к тебе вопрос: скажи, как ты себя чувствуешь сейчас, и как ты себя чувствовал вчера?

— Плохо. Сушит, хочется пить постоянно. Лихорадка, помутнение в глазах, рвота.

Эд почесал клинышек бородки:

— Я думал, это от яда…

Люк все никак не мог сообразить, к чему клонит его собеседник. Эд встал и водрузил левую ногу на столик так, чтобы Люк смог рассмотреть то, что открылось его взору после того, как старик оголил голень. Четко просматривался

укус змеи: две точки на припухшем выпирающем островке. Голень в том месте приняла цвет спелой сливы.

— Тебя точно «погремушка» покусала?

— Она самая, — с уверенностью подтвердил Эд. — Уж их я повидал.

— Почему ты жив до сих пор? Это больше похоже на укус ужа.

Эд нервно хохотнул.

— В том-то и дело! Вначале все было как по учебнику: резкая боль, затем головокружение, тошнота и озноб. Ничего не напоминает? — старик пристально всматривался в лицо Люка. — Опухоль росла, отек был ужасный не только на вид, но и по ощущениям. А утром вместо бесформенной колоды я увидел вполне нормальную ногу. Удивлен я был не менее твоего. Без сыворотки, без каких-либо лекарств последствия укуса сошли на нет. Правда, рана больше не уменьшается, но и не болит так, как должна бы.

Люк тряхнул головой, отрывая взор от не самой сексапильной конечности из тех, что ему доводилось видеть.

— Прикройся, «товарищ». Мы не так близки.

Эд убрал ногу со стола.

— И? — продолжил Люк. — Почему ты нас не впустил?

Старик снова сел и, обхватив руками голову, уставился в пол. Не поднимая головы, он заговорил.

— Я не поверил своему счастью, и было подумал, что меня действительно покусал не гремучник. Но — нет. Я его видел и слышал. Это был именно он. Решив, что это божье проведение, я вспомнил все молитвы, которые знал, и произнес их. Небо дало мне еще один шанс. Так я думал, пока не решил отправиться к колодцу. Взяв ведро, я вышел из дому и, не обращая внимания на ошивающихся в моем дворе двух зевак, решил набрать воды. Тем более что они со мной и не пытались заговорить. Как только я опустил ведро, один из них зарычал и бросился на меня. Я опешил. Такого еще не было. А после секундного замешательства я наконец рассмотрел, что он из себя представлял. Люк, это был уже не человек. Не знаю, как так вышло, откуда во мне взялась та прыть, с коей я метнулся к дому, но мне удалось добежать до двери, прежде чем угодить к нему в объятья. Веришь или нет, но не сомневался я ни секунды.

— В чем?

— В том, что я умер и попал в ад, — пожав плечами, ответил Эд.

— Меня тоже посещали подобные мысли.

— Я взял свой ремингтон и вышел снова. Тварь бросилась на меня, она поджидала у крыльца и похрюкивала от нетерпения… Справился я только с трех зарядов дроби, превратив лицо зомби в решето. Как назло, второй запропастился куда-то, и явсе никак не мог отыскать его глазами. И этого, убитого мной, так оставлять нельзя было. Признаюсь — я не совсем себе верил. Не верил до конца в то, что я подох и попал в ад. Вдруг я просто сбрендил и убил человека? Вдруг яд гремучника помутил мое сознание. Я испугался и захотел избавиться от трупа. Схватил его за ноги и потащил. За колодцем есть канава, туда я решил сбросить тело и прикрыть чем-нибудь, а ночью закопать, пока никто не видит. Тут-то, в тот самый момент, когда руки мои были заняты, а дробовик болтался за спиной, и появился второй.

Эд замолчал. Желваки заходили ходуном на его лице, выдавая крайнюю степень волнения. Сдерживал себя он недолго, и в следующий миг уже кричал:

— Он цапнул меня, Люк! Укусил, тварь такая!

Я не мог вас пустить. Я боялся, что, узнав об этом, вы убьете меня, или что я обернусь в зомби и убью вас.

Он замолчал. Лишь его рваное шумное дыхание заполняло комнату.

— Мне очень жаль мальчика, Люк. Поверь. Но… я не знаю.

Эд совсем сник, всхлипывая, сидя сгорбившись на своем месте. Ладони с висков переместились на лицо, прикрывая глаза.

— Дела… — только это и смог вымолвить Люк.

Как бы он поступил на месте Эда? Ответа нет. И не будет. На такие вопросы не может быть однозначных ответов. Если кто-то заявит, что он поступил бы так-то и так, то такое заявление можно смело отправлять в урну с надписью «бред».

— Как ты справился с тем, вторым?

Эд поднял мокрое от слез лицо. Та еще картина. Кровавое пятно от слез «поплыло», и старик стал похож на скверную карикатуру клоуна с неудачным гримом.

— Он запутался в своих брюках и повис на мне. Рубаха не выдержала и порвалась, а ремингтон удачно слетел на локоть. В общем, справился. Оттащил их по очереди за колодец и сбросил в канаву.

— Это все?

Люк видел, как Эд нахмурился, принимая какое-то решение, и после недолгой внутренней борьбы все-таки решился озвучить еще кое-что.

— Я их осмотрел.

— И?

— Не суди меня строго, но я поковырялся в них.

— Что ты сделал? — скривился Люк.

— Поковырялся. Я обнаружил странный нарост у обоих на затылке, — Эд эмоционально хлопнул себя ладонью чуть выше шеи и, видимо, перестаравшись, не рассчитал сил, поморщился. — Я взял нож и вскрыл эти наросты. Внутри первого ничего интересного кроме черной трухи я не нашел, а вот во втором…

Он замолчал и сосредоточенно принялся копаться у себя в кармане. После недолгих манипуляций удовлетворенно «крякнул» и протянул на открытой ладони свою находку.

Взору Люка предстало нечто похожее на пуговицу. Или нет, не так. Скорее это напоминало небольшую серо-зеленую виноградину. Поборов брезгливость, Люк протянул руку и взял находку. Твердая, гладкая.

— Что это?

— Фишка из Вегаса, за сто баксов, — сплюнул с досадой Эд. — Откуда я знаю? Это было в нем.

Странно. На опухоль не похоже. Хотя откуда Люку знать, как выглядит раковая или другая опухоль изнутри? Он не врач. Покатав виноградину между пальцев, он протянул находку ее законному владельцу.

— А что еще мне знать надо? Ты не отрезал от них больше ничего?

— Зачем? — искренне удивился Эд.

— За тем же, зачем ты у них в головах копошился, — пожал плечами Люк.

Эд отмахнулся. Если он и хотел ответить на этот вопрос, то очень быстро передумал. Ломая тему разговора, старик еще раз протянул Люку виноградину и, заметив вскинутые в недоумения брови, пояснил:

— Ты в город собираешься?

— Да, была у нас… — он сглотнул комок в горле, появившейся при воспоминании о Барти. — Была у нас такая идея.

— Отнеси это Холли Гаррет, может, она знает природу этой штуки.

Холли Гаррет — миловидная женщина, работающая в единственном медицинском заведении города. Как к человеку к ней у Люка претензий никогда не возникало, но вот как к специалисту… Тут было много вопросов. Настолько некомпетентного в своем деле человека город до ее появления не видал. Отправляясь к ней на прием, люди, шутя, делали ставки на то, каким будет диагноз. Как говорил местный бармен: — «Приходишь с переломом руки, а уходишь с вывихом мозга и с неизвестно откуда взявшимся воспалением легких». Не будь она любовницей мэра, давно бы вылетела с работы.