Очень мужская работа
Шрифт:
Клубин и не собирался перебивать. Малоросликов был прав. То же самое Клубин годами втолковывал Комиссару. После рабочего дня — даже с применением мата.
— Над нами легионеры — хохотали. Пиндосы — хохотали, поляки анекдоты про нас рассказывали, — продолжал Малоросликов, ковыряя ногтем столешницу. Последняя затяжка так и сидела у него в лёгких, голос его срывался в сип. — Сталкеры… отребье… воздушные поцелуйчики звуковые мне слали, поздравляли с восьмым марта… открытки эти электронные… Ну да что с них взять, недаром американцы на слово обижаются… Военспецы объединённые — не лучше диких. Что русские, что украинцы. Ладно, стыд глаза не выест. Дело не делалось! Девятнадцать лет — и семь, как я тут кум! Думаете, Сергей Борисович Пинчук свой инфаркт от полевой работы получил? Нет — он рапорты писал. В м-молоко. На рапорты здоровье убил! Ладно. Я военный. Выслуга, звания, не спорю. Жалованье.
А ведь он знает, подумал Клубин, удивившись, но ненадолго. Действительно, во время Вспышки (так назвали Третий Выброс), одиннадцатого января сего года он был в Зоне на выходе, на своём ежегодном сафари. С Костей «Тополем» Уткиным в ведущих, между прочим. И ещё кое с кем. Деловое вышло сафари.
Сафари. Такое вышло сафари… Лорд Рокстон и метис Гомес… Если бы не Вспышка…
— Продолжайте, генерал-лейтенант, я слушаю вас. Выговаривайтесь.
— Об-гадились! Мировое сообщество… Супервыброс, Вспышка! И вся весна — цирк, а не Зона. Французы, остроумцы, пе-ервые драпанули. Американцев свои эвакуировали чуть ли не с орбиты… чуть доблестная украинская ПВО стрельбу по ним не начала… — Малоросликов подумал. — Поляки, правда. Молодцы, тут дурного не скажу. Но их и прижало сильно, как крыс. Вот они и… себя обороняли в основном. Мужественно, да. Нет, товарищ Клубин! Мы! — Генерал-лейтенант почти выкрикнул, но умерил себя тут же. — Мы взяли периметр Зоны под контроль. Я. Считайте — февраль, март, апрель, май. Потери мои — сами знаете. Триста семь человек! Почти девять тысяч гражданских я вывел с сопредельных территорий. А потом — лето началось. Карьер накрылся! Снег пошёл. Восстание! Пять прорывов! Я… мои люди подавили и залатали их. А вы меня мордой по столу возите, господин главный инспектор…
— Вожу, — согласился Клубин. Малоросликов не ожидал этого, но с тона не сбился. Сам себя заводил теперь. Что и требовалось. И муть в его взоре исподлобья таяла потихоньку. И краска на лицо возвращалась.
— …И Бредня вашего мои ребята вытаскивали! Мой Саркисян, уж разрешите напомнить!
Клубин едва не кивнул. Малоросликов не митинговал — нутряное лилось из него, настоящее, как будто в атаку он сынков подымал сейчас, и те — подымались…
— Ладно! Успокоилось. Отбились. Локализовали в обозначенных границах. Что там было, откуда там всё это, что за супергад в Зоне завёлся, почему гада Бредня вы мне приказали отпустить — это ваши секреты, ваша компетенция. Комиссия, комитет. Целесообразность там. Карьер прахом пошёл — радость-то какая!.. Я не учёный, мать-перемать! Но бой был — мой! И оборона моя, и преследование. И зачищал всё гадство тоже я. Имею в виду — по периметру, в Предзонье. И Пушкарёва с Уткиным я вытащил, мои врачи их спасали — хотя там уже спасать было нечего!.. И потом, вот сейчас, господин главный инспектор. Последние три недели какой другой на моём месте пил бы, не просыхая, а я по буеракам с сапёрами, по холодным вагонам с труповозами и патологами. Патолого… анатомами. — Малоросликов закурил из сложенной пополам пачки. Странно он курил — дым исчезал в его недрах бесследно. — Зажигалкой попрекнули, господин главный инспектор! Я послать-то вас не могу в ответ. Вы же вроде боевой человек, уважаемый, славянин опять же, в Зону выходили. А мордой меня, как я не знаю, как каптенармуса проворовавшегося! А машина — жены. Тесть у меня миллионер, чтоб его… П-подарочки эти его… А вы…
— Дети же есть у вас? — перебил Клубин. Хватит. Восстановление боевого духа завершено. Сохраняемся, и следующий уровень.
— У меня? Девчонки, две. Старшая и…
— И младшая?
— А… э… Да уж, сказанул! — Малоросликов фыркнул. Покрутил большой головой с большой лысиной. Захохотал — смущённо.
— Выспаться вам надо, Малоросликов, — сказал Клубин. — Я и рад бы вам приказать сутки сна, но… Беда, зам у вас… не очень, говорящая фамилия. Гнать его вам надо. Добрые люди погибли, а этот…
— Хороший он строитель, — возразил Малоросликов. — Ну, как мужик… да, не мужик. Но строит быстро. А воровать я ему не даю. Он знает — расстреляю. И расстреляю! Некогда сейчас воровать, не вовремя.
— Хорошо, ваш Беда, не мой. Продолжим. Раз нет изменений в Зоне, то и нет,
— Да я знаю, что вы тут с утра… Доложили же мне, что вы… Стараться — рад.
— Ну, тем более вы молодчина. Новости вот какие я вам привёз. — Как бы меняя обстановку, Клубин зашевелился и выложил перед собой коммуникатор, ридер, помигал лазером стила. — Смотрите. По охране. В ближайшие сорок восемь часов Google переводит свой «сорок первый» в стационар над Зоной, пока она, так сказать, инертна. Примерно на неделю без дозаправки его хватит. Они сами на нас вышли с просьбой. Мы разрешили, поскольку достигнуты договорённости, что информацию в свободный доступ они пока не отдают, сексог ООН по Зоне четыреста пятнадцать, параграф тысяча семь. Эту информацию вы получите, больше никто, она именно для вас. В реальном времени. Гугловский монитор привезут уже к вечеру, помещение подготовьте, а лучше прямо здесь, в вашем кабинете, оборудуйте пункт. Они своих специалистов пришлют. По-русски те балакают… да они и есть бывшие русские. Только уж больше, пожалуйста, чучел голегромов в витринах не выставляйте в служебных необорудованных помещениях. — Генерал-лейтенант матернулся беззвучно и оскалился, отрицательно замотал головой. — Ну, я рад. Помните, Малоросликов, неделя! Извольте успеть с периметром. Материалы идут без перебоев?
— А, это-то точно как в сказке, разгружаться не успеваем… Стена четыре метра, полтора метра позиция, наблюдательная сеть очень хорошая, да… Очень хорошая канадская робосистема, и бетонные процессоры очень хорошие, слова дурного не скажу. С учёными пока вот не знаю, как быть. Рвутся в Зону, ругаются! Со всех сторон. Как не было этих тридцати лет. Как с ними быть? Самурая я так и не смог из его базы на нейтралке вытащить. Говорит, буду стрелять на поражение.
— Знаю про учёных, весь коммуникатор забит их прокламациями. Учёные нам нужны, Артём Аркадьевич. Да и сами вы понимаете. Будьте дипломатом. А Мураки оставьте в покое, бог с ним. Или кто там у него, Будда. Он в Зоне человек свой. Как работал, так пусть и работает.
— Есть, понял… А «сорок первый» — это сила! Объёмная съёмка, многозадачная… разрешение — десять сантиметров… Очень поможет, господин главный инспектор!
— А просто хвост нам прижало, мировому сообществу-то, товарищ генерал-лейтенант… — Малоросликов позволил себе усмехнуться. — И люди свежие у вас будут, вопрос решается. И люди правильные, не наёмные. Кстати, со спутником и так и так будет спокойней. Если и ваши дирижаблики, и «сорок первый» обрубит враз — значит, началось снова.
— Понятно. Молодцы эти гугловцы. Американцы, не пиндосы.
— И это тоже, и им, вдобавок, выгодно, поверьте. Весь мир на ушах стоит. Новости-то смотрите?
— Да я с этим всем и мундиаль весь пропустил!..
— Сами они виноваты, нечего было цикл сбивать… Да, весь мир и именно на ушах. Наш с вами чернобыльский кризис посильней получается, чем мексиканский. Очень, очень много материалов вынесли из Зоны за столько-то лет. Представляете, что было?
Малоросликов покосился на свою витрину и так глубоко вздохнул, что Клубин невольно прикинул, на сколько им двоим теперь может хватить кислорода в кабинете.
— Но это не наша забота. Не ваша, если ещё точней, — продолжил Клубин. — Далее, обращаю ваше внимание. Я сказал, что политика кончилась. Это не совсем так. Контрразведчики и внутренняя служба безопасности Института прогнозируют в ближайшее время начало активных действий со стороны выживших Хозяев и аффилированных с ними лиц, то есть профсоюза. Хозяевам надо домой, остальные сходят с ума, лишившись доли в Карьере… В Киеве, в Москве их депутатики и сенаторишки, не считая президентов, в очереди стоят к… трибунам. Благо Брюссель хоть мы прикрываем, но и там неспокойно, свара всё-таки будет… Мы с вами, генерал-лейтенант, сейчас — пока — массовые убийцы, оборотни в погонах… дурацкое выражение, откуда они его выкопали?.. В связи с этим, первое…