Очень плохой босс

Навьер Рита

Но затем, без всяких переходов, музыка изменилась, и по залу прокатился довольный гул.

Вся троица вмиг перестроилась. Танец их стал более плавным и развязным, если не сказать пошловатым.

Они призывно качали бёдрами, то и дело оглаживая свой пах. Потом скинули кожаные жилетки, демонстрируя довольной публике рельефные торсы.

Ещё несколько пируэтов и па — и вот они уже все трое ловко вынырнули из штанов и остались… в стрингах. Этот маневр встретил бурное одобрение в зале.

Шоу

и впрямь здорово завело публику. Стрип-дэнсерам хлопали, улюлюкали. Даже у Лёльки загорелись глаза.

Я тоже немного разволновалась. Жарковато мне стало, что уж скрывать. Вообще я не любитель подобного, но было в этом что-то первобытное и притягательное. И коктейли, кстати, мы как-то незаметно опустошили, права была Лёлька.

20

Вновь заиграла приятная музыка, софиты погасли и приглушённый свет разлился по всему залу, но взбудораженная публика ещё гудела.

— Ну что, как тебе шоу? — хитро подмигнула мне Лёлька. — Порозовели-то щёчки, гляжу…

Я пожала плечами, ещё больше краснея, как скромная восьмиклассница, и, чтобы скрыться от её проницательного и насмешливого взгляда, обернулась к барной стойке, будто там меня что-то заинтересовало.

К счастью, тех двоих, что строили нам глазки, там уже не было. У стойки бара на высоком табурете восседал лишь один мужчина и на нас не смотрел. Остальные его товарищи, видимо, уже нашли, чей вечер скрасить.

Однако с этим красавчиком было что-то не так. Он как будто не вписывался в общую картину, хотя с виду вроде такой же метросексуал, как и все прочие здесь. Уверенные расслабленные манеры, причёска, дорогущие шмотки, золотые часы на запястье. И этот ровный бронзовый загар, когда на дворе лишь конец апреля.

Что же тогда не так?

И я поняла — в отличие от остальных здешних жиголо этот не скользил липким взглядом по женщинам в поисках клиентки. Он вообще как будто скучал. Попивал себе виски и скучал.

— Кого ты там увидела? — заинтересовалась Лёлька.

— А вон тот, как думаешь, тоже… тут работает? — спросила я.

— Вон тот красавчик у стойки? Конечно! Такой же хастлер, — уверенно заявила Лёлька. — Видно же. Да и обычные мужики сюда не ходят.

— А почему он ни к кому… ну… не подкатывает? Даже не смотрит ни на кого?

— Не знаю, — дёрнула она плечом. — Может, перед делом решил накатить хорошенько. Чтобы пофиг стало, кого соблазнять. Видишь же — пьёт что-то. А так-то он красавчик. Я б такого сама арендовала, если бы была свободна. Слушай, а правда — бери его. Ну в самом деле, шикарный же экземпляр. И тебе понравился, вижу ведь.

— Лёля, ты как в магазине. Бери… экземпляр… А он же человек всё-таки.

— Ой, брось. Человек, человек, только хастлер. Эти все красавчики сами выбрали

такую работу. Они же не тушат пожары, не строят мосты, они занимаются сексом за деньги. То есть продают себя на ночь, ну как к ним ещё относиться?

— Вчера ты по-другому пела. Говорила, что они тут просто танцуют, — напомнила я.

— Ну, не хотелось тебя сильно шокировать, а то бы ты не пошла. Ну так что, Ксюш? Смотри, к нему уже какая-то карга подкатила. Уведёт сейчас красавчика. Иди скорее.

— Я не могу!

— Можешь! Ты пойми — он здесь для того, чтобы выполнять твои желания. Он ждёт, когда ты его позовёшь. Он будет счастлив ублажать тебя. Понимаешь?

— Как ты себя это представляешь? Я подойду и скажу: а ну давай, ублажай меня. Так, что ли?

Лёлька рассмеялась.

— Чем мне это место нравится — здесь, в принципе, можно обойтись без экивоков, сказать прямо. И так всем всё понятно. Но ты же так не сможешь, поэтому просто поздоровайся, ну и… попроси тебя чем-нибудь угостить. А дальше он уже сам. Не переживай, эти акулы любви в свой ценник такие мелкие расходы включили сразу.

Я не знаю, как так получилось, но в этот момент вся эта ситуация почему-то перестала казаться такой уж дикой. Может, тому виной коктейли, от которых шумело в голове. Или чёртово шоу, пробудившее внутри что-то стыдное. Или сама атмосфера этого заведения, где воздух был прямо-таки насыщен вожделением.

Однако эта игра меня вдруг увлекла. Домой, в безмолвную тишину пустой квартиры мне сейчас не хотелось до отвращения. Зато вдруг остро захотелось новых, ярких ощущений… даже если завтра мне будет совестно.

— Ну а потом? Что потом делать? В смысле, что потом делают обычно?

— Обычно у них уже номер наготове есть в каком-нибудь отеле. Пригласит туда и будет доставлять тебе удовольствие. Деньги ему отдашь после всего, когда будешь уходить.

— И сколько такое… стоит?

Лёлька, наклонившись ближе, назвала цифру.

— Оу, — удивилась я. — Массаж был бы дешевле.

— Ещё дешевле вообще ничего не делать и никуда не ходить, — резонно заметила Лёлька. — Но можно сэкономить на отеле и привести его к себе.

— Нет уж.

Ещё с минуту она меня подталкивала на это безумие, убеждала, подучивала, что говорить и… я, неожиданно для самой себя, встала и решительно двинулась к стойке бара.

Только эта решимость моментально испарилась, как только я оказалась у цели.

Что там Лёлька говорила? Боже, все слова тотчас забылись. Я так разволновалась, что меня аж трясло внутри.

Рядом с красавчиком и впрямь уже вилась престарелая кокетка и очень бойко с ним фривольничала. И послала мне смертоносный взгляд, когда я уселась с ним рядом, на соседний табурет.