Очень серьезный мужчина
Шрифт:
— Не свисти давай, Покатаева! — Макс, улыбаясь, обнял Свету за плечи.
— Ты что-то знаешь? Скрываешь от меня?
— Нет, Светка, это ты от меня что-то скрываешь. Иначе зачем тебе понадобился номер телефона Виталия Степановича? Может, мы все чего-то о вас с ним не знали?
— Если бы вы все чего-то о нас с ним не знали, мне не было бы нужды спрашивать у тебя номер его телефона, не находишь, мсье Пуаро?
— И всё же это странно. Не расскажешь?
— Пока нет, Макс! Не обижайся.
— Ладно уж, — тяжело и протяжно вздохнул Макс.
Он проводил Свету до дежурившей машины компании, помог устроиться и помахал рукой.
Не могла Света до конца доверять Максу в этом вопросе, потому что он поддерживает связь со Старцевым. А Тимофей пока не должен знать о том, что Света интересуется им.
* * * * * * * * *
… - То есть, за это время ты так ничего и не узнала о том, что тогда произошло?
— Нет, — покачала головой Света, грея руки о стаканчик с кофе.
Погода сегодня резко испортилась: осень, наконец, вспомнила о своих прямых обязанностях.
Света с Виталием Степановичем встретились в студенческом буфете. Виталий Степанович, по своему обыкновению, назначил для студентов дополнительные занятия на субботу, потому времени для разговора у него было мало.
— А как тогда узнала, что именно я могу внести ясность в ситуацию?
— Догадалась. Вы были куратором нашей группы, и вы руководите нашей кафедрой. Потому и отчисление, и перевод студента могли осуществляться только при вашем непосредственном участии. А ещё потому, что вы тогда, в начале второго курса, подошли ко мне и сказали, дескать, если Арсений Золотарёв будет меня преследовать, сразу говорить вам. С чего вдруг?
— Что ж, ты всегда была догадливой девушкой, Светлана. Жаль, что у тебя не получилось продолжить образование в более престижном месте.
— Меня всё устраивает, Виталий Степанович. Я абсолютно довольна своей жизнью. Думаю, что и Тимофей Старцев доволен своей.
— Надеюсь. Ведь в итоге вмешательство Золотарёва-старшего сыграло в пользу Тимофея. Он достойно проявил себя в Санкт-Петербурге, стал участником программы обучения по обмену. Неплохая альтернатива простому отчислению.
— Значит, это всё правда, — прошептала Света. — Арсений отхватил от Тимофея знатных люлей и не придумал ничего лучше, как выкинуть Старцева из университета.
— Всё хорошо, что хорошо кончается, Света.
— Да, — задумчиво кивнула Света.
— Тогда Тимофей взял с нас слово, что мы никому не расскажем об истинных причинах его перевода. Он не хотел, чтобы ты винила себя в сложившейся ситуации.
— А разве это неправда? Разве я не виновата?
— А разве у тебя была альтернатива? Или ты хотела, чтобы враньё Арсения в итоге оказалось правдой?
— Нет, конечно, однако то, что случилось, — ужасно несправедливо.
— Такова жизнь. Не понимаю только, почему Тимофей сам не рассказал тебе до сих пор. Столько лет прошло, история давным-давно забыта.
Света промолчала. У неё язык не повернулся рассказать Виталию Степановичу о своём поступке. О том, что это она не дала Тимофею возможности рассказать.
* * * * * * * * *
Весь вечер накануне отлёта Света посвятила изучению информации о руководстве их компании, особое внимание уделяя всем служащим головного офиса.
Генеральным директором компании является Валерий Валентинович Воронов. Супруга его не работает, ведёт дом, занимается детьми и много времени посвящает деятельности благотворительного фонда. У Вороновых трое детей: старшая дочь двадцати двух лет и двое пятнадцатилетних сыновей-близнецов.
Сыновья учатся в одной из лучших и самых знаменитых частных школ, а вот дочь, Евгения Валерьевна, прошедшей весной окончила вуз и теперь трудится в компании отца, в юридическом отделе.
Нашла Света информацию и о молодом, но очень перспективном руководителе экономического сектора компании, Тимофее Борисовиче Старцеве.
Учёба, учёба, учёба, а потом работа, работа и снова работа. Стремительный подъём по карьерной лестнице. Надо отдать должное и Тимофею, и руководству компании: сначала подъём молодого и перспективного специалиста по карьерной лестнице, а уже после Тимофей всё чаще стал появляться на различных мероприятиях в обществе Евгении Валерьевны Вороновой.
Красивая. Свете пришлось признать это. Евгения Валерьевна обладала броской, запоминающейся внешностью: высокая, стройная, с длинными, ярко-рыжими волосами, довольно крупными и выразительными чертами лица, ослепительно-белой кожей.
А поезд Светы давно ушёл… Она сама не захотела общаться с Тимофеем. Конечно, такой человек, как он, и не ждал какой-то благодарности или обязанности со стороны Светы, когда вступился за неё. Он всё скрыл. Однако на нормальное человеческое отношение имел полное право, даже если учесть неосведомлённость Светы.
Надеяться что-то вернуть архиглупо. Но можно попытаться восстановить нормальное общение. Естественно, предварительно объяснившись с Тимофеем. А ещё нужно попросить прощения так, чтобы Тимофей поверил в искренность Светы.
Света помнила, каким холодным и отстранённым умеет быть Тимофей, какую гигантскую дистанцию может соблюдать. Однако женскую хитрость никто не отменял, и подобрать ключи к душе Тимофея Света сможет.
Единственное, в чём Света боялась признаться даже себе, — она хотела бы побороться за самого Тимофея, а не только за восстановление нормального общения между ними. Но вот кто поверит в её честные и чистые намерения? Даже Тимофей может решить, что она заинтересовалась им так сильно по причине его большого профессионального и жизненного успеха…
…На следующий день отец провожал Свету в аэропорту.
— Светка, у меня ощущение такое, знаешь, словно всё это уже было, — улыбнулся Юрий Петрович.
— Было, конечно. А ощущение — это дежавю.
— И когда это было?
— Шесть лет назад, когда ты провожал меня на учёбу в университет.
— Да, тогда тоже было ощущение чего-то судьбоносного. Но тогда понятно, а сейчас-то почему? Ведь ты вернёшься через месяц. Или я чего-то не знаю, и тебе уже там работу предлагают, в Питере?