Очерки истории чумы (фрагменты)
Шрифт:
Жертвы эпидемии. В собранном Г. Гезером из многих разбросанных источников цифровом материале содержатся следующие общие оценки человеческих потерь начала второй пандемии чумы. В присланном папе Клименту VI донесении количество умерших от чумы на Востоке в эту эпидемию исчислено в 23 млн. человек, из них на один Китай падает 13 млн. человек. Вогралик считал, что эти цифры вряд ли можно считать преувеличенными, если учесть необычайную густоту населения, имевшую место в то время в ряде азиатских стран, особенно в Китае. Де Мюсси утверждал, что густота населения в Азии в XIV в. «была в тысячу крат большей, чем в Италии». Что касается Европы, то Геккер подсчитал, что жертвами «черной смерти» сделалась одна
В Англии монах из Рочестера, Уилльям Дин, записал следующую сцену: «К нашему великому прискорбию чума унесла такое огромное количество жизней людей обоего пола, что нельзя было найти человека, который бы свозил трупы в могилу. Мужчины и женщины относили детей на плечах к церкви и сбрасывали их в общий ров. От него исходило столь устрашающее зловоние, что люди опасались проходить мимо кладбища».
Другой очевидец чумы, Боккаччо (1351), более эмоционален: «В стенах города Флоренции умерло, как уверяют, более 100 тыс. человек, а между тем до этого мора никто, уж верно, и предполагать не мог, что город насчитывает столько жителей. Сколько у нас опустело пышных дворцов, красивых домов, изящных пристроек, еще так недавно там было полным-полно слуг, дам и господ, и все они вымерли, все до последнего кучеренка! Сколько знатных родов, богатых наследств, огромных состояний осталось без законных наследников! Сколько сильных мужчин, красивых женщин, которых даже Гален, Гиппократ и Эскулап признали бы совершенно здоровыми, утром завтракало с родными, товарищами и друзьями, а вечером ужинало со своими предками на том свете!»
Для иллюстрации опустошений, произведенных чумой этого периода, приводим цифры смертности по крупным городам и некоторым областям Европы, обобщенные Г. Гезером (табл. 5.3).
Таблица 5.3 Смертность от чумы в городах и областях Европы в 1348 г.
Италия
Остров Сицилия 530 000
Пиза 300 000
Флоренция 50 000
Болонья 30 000
Венеция 40 000
Во всей Ломбардии 100 000
Сиена 80 000
Перуджа и окрестности 100 000
Генуя 40 000
Неаполь 60 000
Франция
Авиньон 60 000
Париж 50 000
Англия
Лондон 100 000
Норвич 50 000
Горные местности Шотландии мало пострадали
Германия
Базель Эрфурт Люцерн Вена Любек 14 000
Штрассбург 16 000
Веймар 5000
Лимбург 2500
Данцинг 13 000
Элбинген 7000
Любопытны факты смертности среди монахов ввиду их большой точности. В Италии монахов-миноритов погибло 30 тыс. человек. В Германии босоногих монахов умерло от чумы 124 434 человека.
Испанский историк Морешон отмечал (цит. по Гезеру Г., 1867), что со времен потопа ни разу между людьми не было такого страшного мора. Страна опустела, церкви превратились в развалины, потому что не кому было заботиться об их поддержании. Обширные пространства земли остались без владельцев. И ими завладевал первый пришедший.
Заболеваемость и смертность на Руси тоже была чрезвычайная, цифровых данных, точнее ее характеризующих, нет (Рихтер А., 1814).
Постэпидемический демографический взрыв в Европе. Вторая пандемия чумы пришлась на акматическую стадию этногенеза «христианского мира», поэтому численность европейского населения быстро восстанавливалась.
Морешон обратил внимание на один из механизмов этого загадочного явления. По его описанию, как только закончились эпидемии первой волны, в Европе произошел демографический взрыв. Суть его заключалась во множестве вновь создаваемых семей, которые оказались необычайно плодовиты — в таких браках очень часто рождались двойни. Новые поколения людей были менее подвержены заболеванию чумой, смертность же среди заболевших резко снизилась. Пассионарный накал в отдельных этнических группах был настолько высок, что, несмотря на потери от чумы, Англия и Франция почти 100 лет вели упорную войну друг с другом.
И еще одно странное совпадение — после первых волн «черной смерти» из Европы стала исчезать проказа.
ОЧЕРК X
ЧУМА В МАРСЕЛЕ И ПРОВАНСЕ (1720—1722)
После катастрофической эпидемии чумы в Лондоне в 1665 г. крупные эпидемии чумы в Западной Европе прекратились, и европейцы стали о них забывать. Однако в 1720 г. чума неожиданно и страшно напомнила о себе в Марселе. Обстоятельства появления знаменитой Марсельской чумы реконструированы современниками, но ими же и запутаны. Определен даже непосредственный виновник «завоза» чумы в Марсель — судовладелец Шато, но, возможно, и он был тут ни при чем.
Чума в Марселе. Судно Шато прибыло в марсельскую гавань 25 мая 1720 г. из Сирии, заходя в Сеид, Триполи и на Кипр. При последующем расследовании было установлено, что хотя в этих портах и возникла чума, однако Шато оставил их еще до того, как ее там обнаружили. Неприятности начали преследовать Шато с Ливорно, когда у него умерло 6 человек из экипажа. Но и тогда еще ничего не предвещало того, что его назначат «виновником чумы». Местные врачи засвидетельствовали, что эти смертные случаи произошли от «дурной пищи». Через два дня после прибытия в Марсель на судне умер еще один человек, но и этот случай был зарегистрирован портовыми службами как не подозрительный, товары Шато выгрузили на пирс для дезинфекции.
В начале июня один за другим умерло еще несколько человек из команды Шато от болезни, которая портовыми врачами была признана «нечумообразной». Через несколько дней, 7 июня, заболели двое работников порта, переносившие товары с судна Шато. Хотя у них были опухоли под мышками, местный хирург не признал их болезнь чумой. Вскоре они умерли вместе с частью своего семейства. С этого времени среди других жителей «старого города», имевших какие-либо отношения с прежде заболевшими, стала проявляться лихорадочная болезнь с опухолями, быстро приводящая их к смерти. Власти встревожились — прибывшие из Парижа врачи дю Вренэ и Бойэ, а также прибывшие из Монпелье врачи Шикуано и Дейдье, объявили, что эта эпидемия не что иное, как чума, и потребовали предпринять энергичные меры для прекращения эпидемии. Власти арестовали Шато и немедленно ввели самые жесткие карантинные меры, но было уже поздно.
Эпидемия распространилась по всему городу. К ней присоединились недостаток продовольствия, грабежи, убийства и народное недовольство. Клинически это была бубонная форма чумы. Больные, как правило, умирали на 2–5-й день болезни. В начале и в разгаре эпидемии не было ни одного случая выздоровления, и лишь к ее концу стали появляться люди, перенесшие чуму.
Сила эпидемии нарастала до конца сентября. Улицы города заполнили тысячи трупов. Вот описание Марселя 1720 г., сделанное современником: «Заразный смрад исходит из домов, где разлагаются трупы, он проникает на улицы, загроможденные одеялами, матрацами, бельем, лохмотьями и прочими гниющими нечистотами. Могилы переполнены трупами, вид которых ужасен, одни почернели как уголь и раздулись, другие тоже распухли, но синего, фиолетового или желтого цвета, все в кровоподтеках, гниют и разлагаются» (рис. 12).