Очерки истории российской внешней разведки. Том 1
Шрифт:
Историки утверждают, что впервые мысль о полезности приобретения платных «друзей»-информаторов посетила императора Александра I после тайной беседы в Эрфурте с министром иностранных дел Франции Талейраном, который в пику Наполеону поведал русскому царю о планах французского императора. Так или иначе, но после бесед с Талейраном Александр I провел ряд мобилизационных мер и распорядился направить в Париж молодого и способного представителя, который мог бы перепроверять сведения, поступавшие от Талейрана, и информировать российского самодержца об обстановке во Франции и ее подготовке к военному конфликту. Таким посланцем Александра I стал представитель старинного дворянского рода Александр Иванович Чернышев.
Он родился 30 декабря 1785 г. в семье генерал-поручика, сенатора, правителя костромского наместничества. По существовавшему тогда обычаю Александр с детства был записан на военную службу вахмистром. В 1801 году ему довелось присутствовать на коронации Александра I и лично познакомиться с императором. Юноша произвел на императора весьма благоприятное впечатление и вскоре при личном содействии Александра I поступил корнетом в Кавалергардский полк. За Аустерлицкое сражение он получил свою первую воинскую награду — крест Св. Владимира IV степени с бантом. Во Фридландском сражении за совершенный подвиг он был удостоен Георгиевского креста IV степени и золотой шпаги.
В феврале 1808 года боевой офицер А.И. Чернышев направляется в Париж с личным письмом Александра I Наполеону. В марте 1809 года Александр поручает Чернышеву быть его личным представителем в военной ставке Наполеона во время боевых действий французской армии против Австрии и Пруссии. С 1810 года А.И. Чернышев постоянно находится при дворе французского императора.
…Неистовый пожар в доме австрийского посла князя К. Шварценберга в Париже вспыхнул мгновенно. От одной из свечей, вставленных в хрустальное бра, внезапно загорелся шелковый занавес, затем огонь перекинулся на старинную мебель, сухую, как порох, и стал пожирать натертый до зеркального блеска роскошный паркет. А рядом, буквально в двух шагах от огненного кошмара, за дверью гремела музыка и в вихре бесшабашного танца кружились ничего не подозревавшие прекрасные пары — баловни судьбы парижского «света».
Кто из танцующих мог предполагать, что этот праздничный вечер будет для многих из них последним? В толчее и панике в море бушующего огня погибли десятки людей. И было бы их намного больше, если бы не расторопность одного из гостей, молодого гвардейца, который тут же, на месте организовал группу смельчаков-спасателей. Они раз за разом бросались в огонь, выхватывая из ада пожара очередную беспомощную жертву. Звали героя Александр Иванович Чернышев.
До страшной трагической ночи в доме австрийского посла имя Чернышева встречалось только в разделах светской хроники и местных сплетен парижских газет. Рослый красавец с непокорной вьющейся шевелюрой, прекрасный рассказчик и острослов, он неизменно становился душою любого общества, особенно того, где были прекрасные дамы. В великосветских салонах неизменно бытовало представление о посланце российского царя как о жуире и удачливом покорителе женских сердец. Ему симпатизировала сестра Наполеона — королева Неаполитанская. А другая сестра императора — легкомысленная Полина Боргезе, согласно молве, была даже «в любовной связи» с кудрявым российским повесой…
Но это была лишь театральная маска. Репутация легкомысленного повесы служила прекрасной ширмой для ловкого и умного царского посланца, которому почти всегда удавалось получать важную информацию о политических и военных планах Наполеона накануне франко-русского военного конфликта 1812 года. Полковник А.И. Чернышев был одним из первых семи русских «военных агентов», которых тогдашний военный министр Михаил Богданович Барклай де Толли направил в столицы ряда европейских государств в качестве сотрудников «Особенной канцелярии» — специального органа русской внешней разведки [37] . Кроме А.И. Чернышева были направлены поручик Г.Ф. Орлов, полковники Ф.В. Тейль фон Сераскеркен, голландец по происхождению, и Р.Е. Ренни, потомок шотландского переселенца (Вена, Берлин), поручик П.И. Брозин (Мадрид), поручик П.Х. Граббе (Мюнхен), майор В.А. Прендель (Дрезден). В молодости Прендель за революционную борьбу во Франции был посажен в тюрьму. Как и другие герои-разведчики — Ф. Винцингероде, Д. Давыдов, А. Фигнер — В. Прендель в Отечественную войну 1812 года командовал партизанским отрядом.
37
См. ЦГВИА, ф. ВУА, д.417, лл.189 об. — 202.
Деятельность «Особенной канцелярии» велась в трех направлениях: организация стратегической разведки (добывать за границей стратегически важные секретные сведения), оперативно-тактической разведки (собирать данные о войсках противника на границах России) и контрразведки (выявлять и нейтрализовывать наполеоновскую агентуру).
Идея создания такого строго секретного государственного органа разведки принадлежала Барклаю де Толли.
Летом 1810 года Барклай де Толли поставил перед Александром I вопрос об организации деятельности российской разведки за границей и попросил разрешения направить в русские посольства специальных военных агентов, с тем чтобы собирать сведения «о числе войск, об устройстве, вооружении и духе их, о состоянии крепостей и запасов, способностях и достоинствах лучших генералов, а также о благосостоянии, характере и духе народа, о местоположениях и произведениях земли, о внутренних источниках держав или средствах к продолжению войны и о разных выводах, предоставляемых к оборонительным и наступательным действиям» [38] . Эти военные агенты должны были находиться при дипломатических миссиях под видом гражданских чиновников и служащих Министерства иностранных дел.
38
Там же.
Аппарат сотрудников «Особенной канцелярии» был очень небольшим: помимо упоминавшейся «семерки» закордонных агентов в ней служили директор, подчинявшийся лично министру, три экспедитора и один переводчик. До 19 марта 1812 г. пост директора «Особенной канцелярии» занимал флигель-адъютант А.В. Воейков, близкий Барклаю де Толли человек, начинавший много лет назад военную службу ординарцем у знаменитого А.В. Суворова. Именно полковник Воейков рекомендовал А.И. Чернышева на работу в Париж и не ошибся в своем выборе.
«Светский лев» Чернышев быстро вошел в доверие к императору Франции, был в добрых отношениях со многими приближенными Наполеона. За короткий срок русскому полковнику удалось создать сеть информаторов в правительственной и военной сферах Парижа, наладить и расширить деятельность лиц, подкупленных за большие, в том числе и личные, деньги. Об одном из них — сотруднике военного министерства Франции Мишеле — стало публично известно после того, как острый нож наполеоновской гильотины лишил жизни этого ценнейшего тайного осведомителя полковника Чернышева.
Мишель входил в группу, которая составляла лично для Наполеона один раз в две недели в единственном экземпляре сводку о численности и дислокации французских вооруженных сил. «Человек полковника Чернышева» тайно снимал копию с документа, аккуратно переписывая его от руки, и передавал материал русскому разведчику. Тот спешно отправлял курьера с секретным донесением в Петербург. «Зачем не имею я побольше министров, подобных этому молодому человеку», — написал на полях одного из сообщений из Парижа Александр I. Полковнику А.И. Чернышеву шел в то время только двадцать шестой год.
К копии секретной сводки А.И. Чернышев часто прикладывал свои собственные наблюдения и заключения, в частности по персональному составу руководящих военных деятелей Франции.
Вот отрывки из сохранившихся «портретов» наполеоновского генералитета, написанные рукою А.И. Чернышева.
«Удино, герцог Реджио. Отмечен во всей французской армии как обладающий наиболее блестящей храбростью и личным мужеством, наиболее способный произвести порыв и породить энтузиазм в тех войсках, которые будут под его началом. Из всех маршалов Франции он один может быть употреблен с наибольшим успехом в тех случаях, когда нужно выполнить поручение, требующее точности и неустрашимости. Не будучи очень образованным человеком, Удино не страдает недостатком знаний; его отличительные черты — это здравый смысл, большая откровенность, честность; друзья и недруги — все единогласно отдают ему в этом должное…»