Очерки по истории политических учреждений России
Шрифт:
Из этого очень краткого и неполного очерка древнерусских народных собраний можно видеть, что средневековая Россия представляла собою федерацию княжеств, почти несвязанных друг с другом, в которых народу в большей или меньшей степени принадлежали обыкновенно различные суверенные права. И это отсутствие прочной связи, разумеется, ослабляло силу сопротивления России чужеземным завоевателям, поддерживало мелкие княжества в состоянии постоянной войны друг с другом и делало их легкой добычей для восточных кочевников, начиная с половцев и кончая татарами.
Выше мы показали, что славяне не были первыми насельниками России, что, по крайней мере, на юге в ту отдаленную эпоху, когда на Черноморском и Азовском побережьях основывались греческие колонии, жили народы арийского происхождения и что рядом с этими народами в южных же областях оставили следы своего пребывания в период их переселения из Азии в Европу многие туранские племена, начиная с венгров (угры или обры русских летописцев) и кончая болгарами, которые владели некогда могущественной империей и подчинили себе различные финские племена, но были уничтожены и отчасти замещены другим туранским племенем — хазарами. Последним славяне, переселение которых из пределов Карпатских гор началось во второй половине VII столетия, иногда должны были платить дань. Когда могущество хазар ослабело, находившиеся под их владычеством печенеги и позже половцы стали обычными врагами славян и мешали их расселению за восточной границей Днепра и его притоков. Более мирные отношения между славянами и финскими племенами, населявшими область больших озер и растянувшимися к югу до берегов Оки и ее притоков, в том числе и реки Москвы, привели к образованию смешанных княжеств под управлением иностранных государей скандинавского происхождения. Другие вторжения — всегда с восточной стороны, завершившиеся в XIII веке занятием татарами всего юга и юго-востока России, не только положили конец существованию самостоятельных славянских государств в южной России, но также сделали ее западную часть легкой добычей для литовских завоевателей из дома Гедемина. Это новое покорение подготовлено было тем обстоятельством, что огромное число жителей стали убегать перед татарскими опустошениями и скрывались в лесах и болотах. Княжества, расположенные в верхнем течении Волги, равно как свободные республики Новгородская и Псковская, продолжали одни покрывать славянскими колониями север и восток России. Эта колонизация приняла простую форму: она состояла в учреждении факторий и постройке укреплений по течениям больших рек, таких как Волга и Кама, Урал и Яик, Двина и Печора.
В центральной области современной России, которую сперва населяли финны, позднейшая славянская колонизация привела к образованию великорусского племени смешанной крови, как это уже видел читатель. Этот-то народ и объединили под своим господством московские князья и впоследствии цари, в то время как более южные и более западные ветви славян составили под властью сначала литовских, а затем польских князей племена малорусское и белорусское. Каждое из них говорит на особом наречии еще и теперь, по крайней мере, в деревнях.
Значение московской державы и установивших ее великороссов сильно выросло с уничтожением татарского могущества и последовательным присоединением различных ханств, на которые распалась Великая Орда, лежавшая у устьев Волги. Эта политика, начатая при Иване iv завоеванием ханств Казанского и Астраханского, счастливо завершилась при Екатерине II присоединением крымских татар. Можно было бы даже сказать, что распространение русского могущества на государства, некогда находившиеся под монгольским игом, продолжалось почти до наших дней. Многие части Закавказья, ставшие русскими лишь в последнем столетии, заселены татарами; а Туркестан, равно как и Закаспийская область, приобретенные Россией при Александре II, заняты тюркскими племенами. Таким образом, число национальностей, находящихся под русским господством, увеличилось и татарами, каковы казанские, астраханские, крымские, и народами самого разнообразного происхождения, некогда подвластными татарам. Из числа последних достаточно отметить киргизов и башкиров. Но, помимо этих присоединений и задолго до покорения татар Россией, уральский или яицкий казак Ермак начал при Иване iv присоединение сибирских народов, часть которых находилась под властью некоего Кучума. Это расширение русского господства на северо-восток продолжалось непрерывно вплоть до царствования Николая I, когда оно достигло берегов Амура. Чукчи и камчадалы у Берингова пролива, гиляки на Амуре и сахалинские айны поглощаются Россией без большого сопротивления; иначе обстоит дело с тунгусами и остяками; эти народы быстро вымирают. С другой стороны, якуты призваны, по-видимому, к более долгому существованию, что в одинаковой мере может быть сказано относительно большей части племен на Кавказе и в Закавказье, покоренных Россией либо перешедших добровольно в русское подданство. Мы не будем пытаться перечислять здесь хотя бы приблизительно все эти народы. Назовем, однако, наиболее замечательных из них — грузин и армян, составлявших ранее одно королевство — Грузию и добровольно отдавшихся под власть России. Покорение горцев Кавказа было задачей более трудной. Некоторые из них, например жители Абхазии, предпочли или точнее были вынуждены выселиться из России. Случилось это в середине XIX столетия, но десятками лет ранее часть крымских татар также покинула Крым. Но большинство туземного населения наших южных окраин, начиная с кабардинцев на Западном Кавказе и кончая черкесами, чеченцами, кумыками, лезгинами и еще пятьюдесятью или шестьюдесятью мелкими дагестанскими племенами, предпочло остаться под русской державой. Со времени сдачи Шамиля Восточный Кавказ так спокоен, что мне легко было проехать его из конца в конец без всякого конвоя. Трижды мне приходилось также проводить недели и месяцы в высоких долинах Грузии и Мингрелии, не имея при себе другого оружия, кроме перочинного ножика. Все туземные племена замечательно добродушны и гостеприимны. Несомненно, однако, что большею нравственностью отличаются те из них, которые приняли магометанство, нежели оставшиеся христианами, как грузинские горцы, так как последние исповедуют христианство чисто внешним образом, так что с Христовым учением уживаются у них языческие предрассудки и следы дохристианской нравственности.
Задача определить происхождение и природу языков, на которых говорят все эти народы Кавказа и Сибири, далеко еще не может считаться выполненной. Некоторые дагестанские наречия были исследованы бароном Усларом (Ouslar). Единственная народность, грамматика которой была научно разработана настоящим языковедом, профессором санскрита Всеволодом Миллером, это — осетины. Относительно сибирских племен мы можем ждать серьезных исследований лишь в будущем. Определить происхождение всех этих народов чрезвычайно трудно; примером этой трудности могут служить, например башкиры и калмыки. Первые — смешанное племя, финско-туранского происхождения; они известны были еще арабским писателям x столетия и позже итальянским путешественникам XIII и XIV вв., главным образом Плано Карпини. Калмыки пришли из Китая. Во времена Алексея Михайловича, т. е. в XVII в. число их было достаточно велико, чтобы угрожать русскому господству в восточных губерниях Европейской России. Начиная с этой эпохи большинство калмыков обратно перешло границу и вернулось на место своего прежнего пребывания, тогда как меньшинству открыта доселе возможность вести свои кочевья в степях Астраханской и отчасти Ставропольской губерний. Калмыки имеют свою особую организацию и буддийское духовенство — черты, общие с другим народом неизвестного происхождения — с сибирскими бурятами, имеющими независимое церковное устройство.
Я готов настаивать на необходимости возможно скорого изучения языков этих полуварварских народностей, так как большинство их находится на пути к полному исчезновению. Остяки и тунгузы, например, вымирают; причиной этого являются, по-видимому, эпидемические болезни, неумеренное употребление спиртных напитков и, до известной степени, то обстоятельство, что переселенцы, приходящие из Европейской России, завладевают лучшими землями. Леса поредели или совершенно уничтожены. Охотничьи и пастушеские племена Сибири неспособны приноровиться к новым условиям существования и часть их гибнет с голоду. Немецкий писатель, профессор Брюкнер, хорошо знакомый со всем сказанным, считает тем не менее за благо для цивилизации распространение русского господства в Азии. Я, разумеется, не стану спорить с ним, но должен заметить, что распространение русского господства влечет за собой необходимо исчезновение в более или менее отдаленном будущем туземных племен. В этом отношении русские находятся в тех же условиях, что и англичане или американцы, колонизирующие индейские земли. Можно, однако, сказать, что разница между русским крестьянином-переселенцем и туземцем Сибири в отношении к его культуре менее значительна, чем англичанина или янки и краснокожего. Русским колонистам и племенам Сибири легче жить поэтому бок о бок в полном согласии. В некоторых местах целые русские деревни переняли одежду, нравы и обычаи местного населения. Так, на Кавказе казаки, на которых возложена была обязанность наблюдать за черкесами, стали чрезвычайно походить на них своим видом. Равным образом в Сибири встречаются русские переселенцы, успевшие «объякутиться».
В то время как на востоке расширение России не встречало никакого серьезного препятствия, по крайней мере с момента падения татарского могущества, — на западе дело обстояло далеко не так. Объединившись в XVI столетии, Литва и Польша образовали большое и могущественное государство, которое долгое время мешало русским объединить под своим господством все ветви восточных славян. Начиная с Ивана Грозного, русские цари вели с поляками беспрерывные войны из-за расширения своей западной границы. Смоленское княжество весьма часто переходило из рук русских государей в руки польских и наоборот. В 1611–1612 годах был даже поднят вопрос о том, не должна ли сама Москва получить польского короля. Вопрос этот был, в конце концов, решен в пользу русской самобытности, но Смоленск вскоре снова перешел в руки поляков. И лишь в царствование Алексея Михайловича, второго царя из дома Романовых, Польша должна была уступить России не только это долго оспаривавшееся владение, но даже всю южную часть своей собственной территории. Населенная казаками, она восстала из-за притеснений, чинившихся православной церкви, из-за попытки, оказавшейся, в конце концов, бесплодной, если не обратить народ в католицизм, то, по крайней мере, привести его к внешнему подчинению папе — попытки известной под названием «унии» и декретированной, если не установленной, на Флорентийском соборе (в xv веке).
1654 год, видевший конец господства Польши над Малороссией, был также началом расчленения этой великой и рыцарственной монархии. Это расчленение сильно подвинулось вперед при Петре Великом, когда к России была присоединена часть балтийских провинций, — яблоко раздора между поляками и шведами. Три последовательных раздела Польши в царствование Екатерины II не прекратили, разумеется, страданий этого доблестного народа, плохо управлявшегося эгоистической аристократией. Покорив поляков, за исключением галицийских и познанских, Россия присоединила к себе еще ранее балтийские провинции с их смешанным населением из немецких дворян — прямых потомков рыцарей, меченосцев и покоренных ими в XIV столетии язычников-туземцев — ливов и эстов. Последние известны были еще начальному летописцу под именем чудь. Эсты, финского происхождения, живут по всей Эстонии; ливы — той же семьи — дали свое имя Ливонскому краю (или Лифляндской губернии). С тех пор они почти совершенно исчезли на занятой ими прежде территории, но еще представлены в Курляндии. Массу населения прибалтийских губерний составляют теперь латыши, народ литовской семьи и, следовательно, арийского происхождения. Куры, давшие свое имя Курляндии, являются ветвью той же семьи. Население западных губерний России состоит главным образом: 1) из поляков, которых считают потомками древнего племени лех или ляхов, упоминаемого летописью Нестора; 2) из литовцев, живших на Висле и Немане; 3) из другой ветви литовского народа жмуди, живущей в западной части Ковенской губернии и из 4) белороссов в губерниях Могилевской и Минской, и отчасти также в Гродненской и Виленской.
Но Польша не была единственной страной, которой приходилось терпеть от захватов разрастающейся России. Той же участи подверглась и Швеция. Под предлогом, что многие финские провинции входили в состав территории знаменитого северного города-республики, Новгорода, Петр Великий потребовал и отобрал у шведов берега Невы, где и построил новую столицу, Петербург. Затем для обеспечения мирного существования русской державы на Финляндском заливе он и его преемники присоединили сначала южные губернии Финляндии, а затем, в царствование Александра I, и остальную часть ее. Но в то же время они даровали этой стране свободное народное представительство и признали все ее старинные права и преимущества [6] .
6
Население Финляндии, за исключением небольшого числа шведов, составляющих высший слой, и немногих русских, состоит почти исключительно из финнов, делящихся на две ветви — тавастов и карелов. Линия, проведенная от Выборга к северо-западу от Ботнического залива, составляет границу между этими двумя народами. Тавасты ближе к морю, карелы же живут к востоку от вышеуказанной границы и образуют большинство внутреннего населения страны. Север ее занят лопарями, которых считают первобытным населением Финляндии. Сначала они жили, по-видимому, значительно южнее, на берегах озер Ладожского и Онежского. Они называют себя или саме, или самеедна, и дали Финляндии ее первое прозвище Суоми, под которым она была известна и древнейшим русским славянам, назвавшим ее Суом. Финны живут также и в Петербургской губернии, где они носят различные обозначения. Наиболее распространенные — тжоры, тингри и чухна. Это последнее название весьма часто употребляется жителями столицы в оскорбительном смысле по отношению к прислуге и к простолюдинам.
С присоединением Польши и Финляндии Россия стала не только морской державой, владеющей всеми восточными побережьями Балтийского моря, но и второй по размерам своей территории и по числу своих жителей империей в мире (первое место принадлежит Великобритании).
Шестая часть суши находится в настоящее время во владении России, насчитывающей по последней переписи сто тридцать миллионов жителей (точнее 129 000 000). Ее колонии — Сибирь, Туркестан, Закаспийская область и Закавказье образуют одно целое с метрополией. Это представляет не только важные стратегические удобства, но и преимущества легкого передвижения для переселенцев, которым на протяжении пути не приходится выходить из пределов отечества. Российская империя обладает разнообразными климатическими условиями, начиная с тропического климата и кончая полярным. В известных частях страны растут виноград, апельсины, маслины, рис и хлопок, тогда как чернозем значительного числа южных губерний удивительно благоприятен для культуры пшеницы, а смесь глины с песком, общая для всей территории, простирающейся дальше на север, годится для культуры ржи и овса. Прибавьте к этому естественные богатства России в строевом лесе, железе, угле и в минеральных маслах, легкость сообщения по судоходным рекам, ее орошающим как с севера на юг, так и в противоположном направлении, и вы согласитесь, что за исключением, быть может, Соединенных Штатов, редкая страна обладает более благоприятными физическими условиями для развития как земледелия, так и промышленности. Славяне, составляющие большую часть ее населения, одного происхождения с англичанами, французами и немцами, не говоря о древних римлянах и греках. А смешение славян с французами и татарами могло только сохранить — и действительно сохранило — здоровую, стойкую и мужественную расу, как это всегда бывало и бывает при свободном скрещивании племен с помощью незапрещаемых законодательством смешанных браков.