Очищение тьмой (сборник)
Шрифт:
Светлана Ильинична сейчас же кинулась искать защиты у власти.
– Ну что же вы, лейтенант! Товарищ прокурор! Это же вымогательство…
Прокурор молча покачал головой. Шиповатов же не без желчи заметил:
– Что вы, Светлана Ильинична! К порядку мы их призовем, если есть такая нужда. Вы ведь этих людей в конторе наняли, счет оплатили, а теперь они, значит, шкурничают? На это и статья есть.
По-прежнему державшаяся в стороне Абуталибова приняла все это за чистую монету.
– Да какое там! Что сегодня официально сделаешь? Сколько там они клянчат?
– Отставить, дамочка, ничего не надо. Вы еще заявление напишете, потом разборы, то-се. Ну его. Вон у вас сколько мужиков, пусть и копают.
Светлана Ильинична метнулась к старшому. Куда и девался гонор – затрясла за облитое грязным потом плечо, суя в карманы купюры. Судя по всему, работники лопаты остались довольны. Вновь зашаркали лопатами, без спешки, но размеренно. Однако, поработав еще некоторое время, могильщики перестали даже имитировать работу. Переглянулись с пониманием, вылезли из ямы и уставились на небольшую толпу ожидающих результата раскопок.
– Ну, чего вам теперь надо? – Светлана Ильинична побагровела. – Вылить? Так нечего, не похороны.
– Тут вообще не понять чего, – старшой с презрением сплюнул. – Хотя спрыснуть бы для ясности не вредно.
– Да че ты, Кось, ей развозишь? – второй рабочий, зажав корявым пальцем ноздрю, трубно высморкался. – Неужто не врубились еще? Да тут хоть до утра копай, ни крена не выкопаешь. Уже на два штыка материк прошли, куда еще? В общем – хорош. Дальше без нас. Одну лопату, так и быть, оставим, мы люди не казенные. А в остальном – извините. По судам затаскают. Гроб-то уволокли, и не вчера. Вон земля уже осесть успела. Но тетку эту я хорошо помню, – он погрозил в сторону Светланы Ильиничны. – Пышку эту. Как она тут грызлась с кем-то на кладбище – такого мата и моя стерва не слыхивала!..
* * *
– Н-да… – подполковник поскреб защетиневший за день подбородок. – Всяко бывало, но до сих пор покойников в нашем районе не воровали. Прогресс! Однако Тищенко, пожалуй, повезло. Свидетели выручили.
Невысокий, узкогрудый, со скошенным, словно запавшим подбородком, Тищенко кивнул. Следователи, собравшиеся в кабинете, оживились.
– Действительно, повезло, товарищ подполковник. Однако замечу, что с каждым днем все больше опасаются свидетельствовать, особенно если дело связано с кавказцами. И никакие уговоры не помогают. А какие мы можем дать гарантии? Вот, скажем, сводка за 29 сентября: «В общежитии текстильного техникума неизвестный кавказской национальности изнасиловал учащуюся. Зафиксирована попытка удушения потерпевшей. Преступника спугнул стук в дверь. Бежал через окно, похитив мелкую бижутерию». По приметам свидетели опознали Руслана Гавурова. Позднее его видели с очередной жертвой возле лесополосы. И снова – труп изнасилованной девушки обнаружен со следами удушения. Похищено золотое кольцо с корундом. Преступник задержан. Оказал активное сопротивление.
– Ну, это ему срока не прибавит, – устало констатировал подполковник. – Если и в этот раз районный суд окажется, как всегда, гуманным… Хотя, вряд ли. Озверевший одиночка, такого и выручать некому. И у нас землячество вроде тоже сложилось, но мощной структуры пока не создало. Думаю, если бы было иначе, то я бы имел информацию. Кто-нибудь думает иначе? Ладно. А что касается пропажи гроба и прочей кладбищенской мистики, тут, думаю, разногласий не будет. Шиповатов присутствовал при вскрытии могилы, ему и карты в руки. И не надо, Максим, делать умоляющие глаза!..
* * *
– Да вы знаете, молодой человек, на что замахиваетесь? А о моей репутации вы подумали? И что за тон? В конце концов я – потерпевшая; меня обокрали! Воров ищите! Анька Бурова святой прикидывается… Да был ли там вообще этот билет? Может, история с гробом – чистая туфта, и потом, что это делала на кладбище Светка Пантюкова? Могильщики ее, между прочим, хорошо запомнили. Могла и Бурова столковаться с работничками, чтобы от себя глаза отвести. Они за бутылку и мать родную оговорят. Я честная женщина, вся наша семья – уважаемые люди. Муж – известный хирург, я тоже не последняя спица в колеснице. А управу на вора мы найдем! Уж если и вы не хотите искать – сами возьмемся…
* * *
– Ох, Максим Витальевич, клянусь вам, ничего я уже не хочу. Деньги эти, машина проклятая. Ничего, ничего… И за что все это на мою голову свалилось? Вы даже не представляете, что за человек оказалась Абуталибова! За Юлечку страшно… Что же это творится? Юра… Я сама у гроба стояла, обняла его на прощание…
* * *
– Итак, Максим, выкладывай. Есть успехи? – подполковник откинулся в своем расшатанном кресле, словно закончив трудную работу.
Шиповатов знал, что вялая расслабленность на лице подполковника – чистый блеф. Из-за критического положения в районе подполковник почти перестал бывать дома. Благо, дети уже выросли, а не так давно Сидор Федорович стал дедом.
– Веришь ли, лейтенант, не могу избавиться от мысли об этом маньяке. Внучка у меня, жутко делается. Своим приказал глаз не спускать. Бедняга Лобекидзе… И ведь что там того Баланцева – ну, тридцать пять тысяч, может, чуть меньше. Я его дно как свои пять пальцев знаю. Конечно, и заезжих гастролеров хватает. Однако не стоит надеяться, что этот со стороны залетел, активнее надо работать версию «местного». Слишком уж он безошибочно места подбирает – тут тебе и пути отхода, и укрытия, и безлюдье… Ну а с твоим пропавшим покойником и вовсе анекдот. Надо бы нам предъявить этого гробокопателя общественности, а то уже плодятся какие-то совсем дикие слухи. Дескать, с голодухи каннибалы у нас объявились. Кооператоры стонут: пирожки с мясом не идут, пришлось цены вполовину сбросить. Кстати, проверили мы продукцию «Ахтамара»: оказалось – все правильно, как в накладной – в начинке чистое мясо. Нутрия. Однако гадость изрядная. Ты пробовал?
– Да нет, Бог миловал.
– Ну и ладно, попоститься иной раз не вредно. Что там у тебя все-таки с этим покойником?
– Да пока ничего. Не знаю, какие они там могильщики, но свидетели определенно никудышные. Впрочем, на кладбище толкаются круглый год зимой и летом. Закаленные мужики. Водили они меня, показывали место, где обычно собираются, – от могилы Бурова недалеко. Бутылок пустых там, правда, нету, подбирают вмиг, зато мусора, объедков – ну чистая свалка. Видно, годами копилось. Популярный уголок.
– Конкретно, Максим.
– Прошу прощения. Говорил я с тамошними сборщиками стеклотары. У них кладбище разбито на квадраты, не приведи Господь на чужой забраться – разговор короткий. Так вот, место это закреплено за одним бомжем. Дородный мужик, лоснится. Говорит, что могильщики ежедневно четыре-пять бутылок на этом месте оставляют. Не исключено, что, выпивая вечером, могильщики могли с этого места видеть Пантюхову, если это действительно была она. Сама Светлана Ильинична категорически все отрицает, призывая в свидетели подругу – ту, у которой муж хирург.