Очкарик 3
Шрифт:
— И?
— У нас минус восемь, включая Тонкса с новым самострелом. У него — ни царапины. Точно какие-то амулеты в загашнике! — Декстер чуть подумал и продолжил. — Знаешь, есть в нём что-то странное. Чую, отпускать нельзя, но не могу пояснить. Есть с него что взять, ох как есть!
— Купчую на рабынь сам читал?
— Да.
— Кто продавец? Что за базар? Какая цена стояла?
Дозорный озадаченно посмотрел на старшего:
— Точно! А ведь я и не сообразил впопыхах! — он произнёс название города, рынка. — Сотня золотом. За двух баб-вонючек, которых к работе не приставишь!
— Ну не скажи, — рассудительно возразил Хайнц. — Есть, скажем, некие работы, для которых такие вот молодые бабы вполне подходят. Даже если её к столбу в палатке приковать и она двинуться не может, чтоб пошевелиться. Лишь бы жопа назад торчала…
— Хм.
— НО Я СОГЛАСЕН! — продолжил старший. — Сотня золотом — дороговато за таких работниц, даже за пару. Хм.
— Вообще-то, у них ещё приплод с собой, — добросовестно напомнил Декстер. — Малявка ребёнок. Вон, в шатре. Может, в нём дело?
— Ух ты, — на лице собеседника впервые мелькнули эмоции, а взгляд остекленел. — Я, конечно, по тем ритуалам не силён, даже в теории, но вполне допускаю…
— Что-о-о?! — дозорный от нетерпения только что не пританцовывал.
— Что на некоторых весах едва рождённая жизнь много больше весит, чем уже взрослая. Тангреда отряд помнишь?
— Как не помнить, — озадачился Декстер, — А что там?
— Сейчас уже не спросишь, самого-то его законопатили, м-да. И упоминания все о нём отовсюду потёрли, чуть не по приказу Престола… Но что-то было в его рассылке на тему то ли менталиста, то ли некроманта. — Командир подкрепления с досадой крякнул. — Пересекался тоже он с каким-то типом. Что-то там неладно было. Эх-х, и надо ж было ему на тёмной дроу жениться! Сейчас бы поспрашивали, — Хайнц задумчиво глянул на связной амулет в своих руках. — Кабы не изгнание.
— Некрос?! — дозорный изумился по самой верхней планке, украдкой оборачиваясь в сторону лагеря. — А мы подумали, менталист! Да я тебе говорил уже.
— Сейчас времена такие, что хрен его разберёшь. Уже не удивлюсь, если у него одно другому не мешает, — веско припечатал старший. — И вот тут вступает в действие одна несильно известная директива старших.
— Что за директива? — Декстер чуток не успевал мыслями за собеседником.
— Сильных магов других рас, участвующих в Проекте, выводить из строя при каждой удобной возможности. В идеале — под видом несчастного случая, но это только если есть свидетели, — тихо ответил Хайнц, убирая амулет в карман. — Если свидетелей нет, несчастными случаями можно не заморачиваться.
— Я ничего подобного не слышал, — покачал головой дозорный. — Ух ты.
В свете такой новости перспективы открывались интересные.
— Так ты пока и не в тех чинах, чтобы оно тебя касалось. Чем ты с ним ладить собрался, кулаками?
— Не язви, — моментально помрачнев, огрызнулся дозорный погибшего десятка.
— Я и не язвлю, а поясняю. После случая с эльфами, у нас теперь не все команды до низового уровня доводятся. Хватает, если командиры рубежей всё знают — меньше болтовни языком в трактирах. Для дела полезнее.
— То есть, ты не против его придавить и за вымя пощупать? — отчего-то против воли оживился Декстер. — Знаешь, мне кажется, в его лагере есть что взять, — повторился он. — Чуйка не то чтобы кричит, но либо золото, либо платину, либо камни точно везёт.
— Уверен? — Хайнц впился взглядом в товарища.
— Я же из рудокопов, — пожал плечами тот. — Чужой карман, конечно, не жила в разработке, но вроде как что-то мелькало на уровне ощущений. По крайней мере, я почти почувствовал.
Декстер раньше никогда никому не говорил о наличии семейной искры в своём активе, потому сейчас почувствовал себя слегка неловко. Да и совесть чуток скребла душу кошачьими когтями, чего уж.
— Ладно. Пошли поговорим с ним. Потом разберёмся, что дальше. Как ты там говоришь, нет человека — нет проблемы? — командир подкрепления хохотнул каким-то своим мыслям.
Акмарал уже достаточно долго глядела в пустоту перед собой.
По счастью, ничего непоправимого с ней пока не произошло.
Поначалу гномы пытались что-то выяснить, угрожая затрещинами.
Естественно, без толку: знали бы они, что приходилось терпеть в рабском загоне.
А во-вторых, Акмарал почти не говорила на Всеобщем, не говоря уже о собачьей речи самих коротышек (больше напоминающей лай псов).
Зачем, ожесточённо обсудив что-то между собой, её пленители попытались сковать ей руки за спиной кандалами.
Она так отчаянно рвалась, стараясь оказаться поближе к младенцу, что до коротконогих тварей дошло: ребёнок имеет для рабыни важное значение.
Соображали представители подгорного народа никак не хуже предыдущих орквудов, потому, похоже, догадались: и ребёнка тоже будет возможность продать. При определённых условиях.
Либо — малявка служит каким-то рычагом давления на пленницу, без которого кочевница и жить дальше может не захотеть.
О чём-то посовещавшись, вместо рук ей в итоге сковали ноги. Саму цепь пропустили через кольцо на здоровенном каменном столбе, высотой по пояс, стоящем посередине большого шатра.
Братик спал. Несмотря на всё происходящее, малыш даже не проснулся.
Усевшись со скрещенными ногами прямо на песок, она заплакала (тупые коротышки не позаботились даже о полах в своей идиотской юрте — как собаки, жили на земле. И ладно бы доски; даже старого матерчатого ковра под ноги не бросили! Животные).
Через какое-то крайне непродолжительное время её слух, в отличие от гномов, уловил чьи-то шаги вдалеке. Что интересно, поступь лично ей казалась знакомой.
Коротышки же как спорили о чём-то своём, так и продолжали орать друг на друга.
К её несказанному удивлению, это действительно оказался Вадим, телохранитель Асем: очень необычный запах, голос и скрипучий музыкальный инструмент, напоминающий визг беременной каракулевой овцы в момент забоя на шашлык и каракуль.
Что интересно, человек поначалу затеял с гномами беседу. Говорил при этом в основном на языке хозяев.