Очкарик 3
Шрифт:
— Цели были не мои, — поясняю. — Задача до вчерашнего дня какая стояла?
— Доставить Асем куда надо?
— Да. Плюс — убедиться, что её нормально там приняли. Потому что в этом самом феодальном обществе, при деликатных моментах наследования власти…
— Поняла! Не каркай! А что будет с линией мастера Харта?
— Давай не сейчас, — мне с моего места видно, что светлая поднялось и направляется к нам. — Либо на орша.
Глава 22
— Не-а, при ней не стоит, — тёмная мотает косичками влево-вправо у меня перед носом. — Только её внимание лишний раз привлечёшь, а что же мы с тобой такое интересное обсуждаем. Ещё и чтобы она не поняла.
— Тебе не пофиг?
— Ну-у, она думает, что я тоже эльфийка. Это какой-то кредит доверия с её стороны по умолчанию. Зачем на ровном месте его рушить?
— Хм. Не сообразил.
Хе не по возрасту многозначительно ухмыляется, затем потягивается ещё раз:
— Не жалеешь, что вчера ушли от орков?
— Нет. Там иначе было просто нельзя.
— Занятно. Насколько я видела, до этого момента ты себя от Асем не отделял, так? — она делает паузу, предлагая мне ответить.
Молчу.
Хе с красноречивым вздохом продолжает:
— И ещё хотела спросить. Ты вчера, когда с Даулетом разговаривал, пару раз испытывал такие эмоции, как будто горький смысл жизни собственными зубами раскусил. Что это было?
— Да ну? Точно не ошибаешься?
— Выглядело именно так. Так что за идея была? Кстати, засобирался ты именно в этот момент, плюс-минус.
— Историю одну вспомнил, затем на себя применил.
— Расскажешь? И заодно скажи, чьи руки лучше? Мои или Асем?
Я почти привык, что мышечная производительность здешних женщин других рас может поспорить чуть ли не с моей. Потому уже не удивляюсь, когда метиска достаточно легко поворачивает меня к себе спиной и в качестве иллюстрации разминает мой затылок.
— Вы просто разные. От Асем совсем другие ощущения и я её на данном этапе как женщину не воспринимаю.
— Ладно, зачёт. Кто-то очень хорошо знает, кажется, что нужно отвечать женщинам… Жду ответа, что за история взбрела тебе в голову вчера. Ты так всех удивил.
— Чем?
— Интригой на ровном месте. По горячим следам просто не стала расспрашивать, выждала паузу.
— Даже тебя удивил?
— Меня тоже, — уверенно кивает дроу за моей спиной. — Я так и вовсе не исключала, что ты на месте стрелять начнёшь.
Её косички скользят по моим плечам.
— Была мысль и пострелять, — признаюсь. — Но эмоциональные решения на скорости — далеко не всегда самые точные. Одна короткая книга вспомнилась оттуда, откуда я родом.
— Поучительная?
— Для меня — да. У одного немого раба была собака, его единственный друг. Её даже продать пытались, но она всё равно к нему возвращалась. А он её предал.
— Как? — пальцы дроу на моей шее пропускают один такт. — И в чём смысл? Дерьма в жизни хватает, что за странная история?
— Хозяйке раба было решительно нечем заняться: еда есть, дом в порядке, доход постоянный. Себя приставить абсолютно не к чему, вот она и чудила в рамках самореализации. Как-то раз подумала, что собака скулит по ночам и мешает ей спать. Приказала после этого рабу от неё избавиться.
— А уши заткнуть она не пробовала? — интересуется светлая эльфийка, которая, оказывается, нас внимательно слушает в полуха, попутно занимаясь приготовлением завтрака из остатков вяленой конины. — Или у той хозяйки слух был, как у вонючек?
Мы с Хе переглядываемся. Метиска уточняет абсолютно спокойным тоном:
— Ты же сейчас серьёзно, да?
— Более чем, — солидно кивает светлое создание, что-то для себя решив. — Если та женщина была из орков, то затычки в ушах могли от собачьего лая и не помочь.
— Ладно… Что там дальше? — дипломатично скругляет углы Хе, касаясь моего локтя и скептически изображая домик бровями.
— Тот раб послушал хозяйку и утопил собаку. Затем решил уйти — вроде как выразил ей свой протест против несправедливости.
— Зачем было убивать собаку вместо хозяйки? — резко задумывается светлая. — Если решил сбежать, значит, жизнь надоела, так? Лучше бы перед смертью с кем надо рассчитался же. Эх-х. Чем на беззащитном псе отыгрываться.
— Почему так думаешь? — обращаюсь к Нго. — Поясни ход рассуждений?
По месту учёбы говорили в своё время, что в таких деталях раскрываются некоторые нюансы этнопсихологии.
— Ну, хозяйка раба была орчанка же? — поясняет светлая. — Сам раб, судя по твоему рассказу, хуман. Куда он сбежит в степи? Пешком к тому же, поскольку кони вонючек ему в руки точно не дадутся.
— Хм.
— Да! Уже молчу, что с ним сделают мужчины-орки, когда догонят. А они его точно догонят…
— А ты что скажешь? — интересуюсь у дроу.
Правда, похоже, у каждого своя.
— Мне непонятна последовательность его действий: зачем убивать собаку, если всё равно решил сбежать? Ну так и бежал бы с ней! Хоть какой-то шанс, кстати. А так — своими руками единственного друга… — Хе вздыхает. — Так ты вчера из-за этой истории во время разговора с Даулетом в коричневые тона окрасился?
— Да.
— Почему? Связи не вижу. Между историей и твоим окончательным решением.
— Да прямой связи и нет, так, ассоциативная цепочка.
— Какая?
— Мне на мгновение показалось, что я — тот самый раб. Когда увидел то, что увидел в лагере, — стреляю взглядом в направлении светлой.