Очки пигмалиона
Шрифт:
— Галатея, что это за место? — спросил он изумленно. — На каком языке ты разговариваешь? — Она рассмеялась:
— Как, на паракосмическом, разумеется, — это и есть наш язык.
— Паракосмический, — пробормотал Дэн. — Паракосмический! Страна-за-пределами-Мира!
— Кажется ли реальный мир странным, — спросила вдруг Галатея, — после этой твоей страны теней?
— Страны теней? — переспросил озадаченный Дэн. — Но тени здесь, а не в моем мире!
— Ф-фу! — Она дерзко надула губки. — В таком случае, я полагаю, что призрак — я, а вовсе не ты? — Она рассмеялась. — Неужели я
Дэн не ответил. Вскоре они вышли к берегу реки. Хрустально чистая вода звенела и булькала, прокладывая путь к сверкающему вдали озеру. Галатея напилась, зачерпывая воду сложенными чашечкой ладонями.
Дэн последовал ее примеру и нашел, что вода обжигающе холодна.
— Как нам перейти на тот берег? — спросил он.
— Ты можешь перейти вброд вон там, — она указала на освещенные солнцем мели над крошечным водопадом, — но я всегда перебираюсь здесь.
Девушка оттолкнулась от берега и вошла в воду, точно серебряная стрела. Дэн, слегка уязвленный, прыгнул следом; вода обожгла его тело, точно шампанское, но, сделав два-три гребка, он очутился на том берегу, рядом с Галатеей. Платье облекало ее мокрое тело, точно ножны клинок, и Дэн едва смог оторвать от нее взгляд.
Теперь они шли по лугу, усыпанному цветами. И дудочки фей все так же звенели в пронизанном лучами солнца воздухе.
— Галатея, — внезапно спросил Дэн, — откуда же исходит эта музыка?
— Какой же ты глупый, — засмеялась она. — От цветов, конечно. Вот, смотри!
Она сорвала пурпурный цветок-звезду и приложила к уху Дэна. Из цветка слышалась тихая, но ясная мелодия.
Впереди показалась новая рощица, состоящая из молодых деревьев, покрытых цветами и плодами. Через рощу, журча, пробегал маленький ручеек. В глубине ее виднелось увитое плющом одноэтажное здание из белого мрамора. Широкие окна не были застеклены. По тропинке, выложенной разноцветными камешками, они прошли через арку туда, где на каменной скамье их ожидал седобородый патриарх. Галатея обратилась к старику на певучем языке, который напомнил Дэну музыку цветов.
Старик поднялся со скамьи и заговорил по-английски.
— Мы с Галатеей счастливы приветствовать тебя, так как гости здесь редки, а особенно пришельцы из твоей страны теней.
Дэн смущенно поблагодарил за гостеприимство, старик кивнул, снова усаживаясь на резную скамью; Галатея куда-то упорхнула, а Дэн опустился на свободную скамейку.
— Левкон, — спросил он, — каким образом ты узнал, что я иду сюда?
— Мне сказали.
— Но кто?
— Никто.
— Как же это — ведь кто-то должен был тебе сказать?
Седой Ткач только торжественно кивнул:
— Просто мне сказали.
Вернулась Галатея, неся хрустальную вазу с неизвестными плодами. Дэн, решивший всецело довериться своим хозяевам, выбрал бледный прозрачный яйцевидный плод и тут же залил свой костюм сладким густым соком. Галатея расхохоталась и выбрала для себя такой же плод, откусила крошечный кусочек, а содержимое вылила себе в рот. Дэн взял другой плод, пурпурный и терпкий, точно рейнское вино, а потом еще один, наполненный съедобными орешками. Галатея радостно хохотала, видя его удивление, и даже Левкон улыбнулся.
— Галатея, — спросил Дэн, — а ты когда-нибудь бываешь в городе? Какие города есть в Паракосме?
— Города? А что такое — города?
— Ну, такие места, где много народу живет поблизости друг от друга.
— О-о, — произнесла девушка, нахмурившись. — Нет. Здесь нет никаких городов.
— Тогда где же население Паракосма? Должны же у вас быть какие-то соседи.
Девушка выглядела удивленной.
— Мужчина и женщина живут вон там, — она указала на голубые холмы на горизонте. — Я там была однажды, но мы с Левконом предпочитаем долину.
— Но неужели вы с Левконом одни в этой долине? Что случилось с твоими родителями?
— Они ушли. Вот этой дорогой — к восходу солнца. Когда-нибудь они вернутся.
— А если нет?
— Почему же, глупец? Что может им помешать?
— Дикие звери, — объяснил Дэн. — Ядовитые насекомые, болезни, наводнение, буря, люди, не соблюдающие закон, смерть!
— Никогда не слыхала таких слов, — покачала головой Галатея. — Что такое — смерть?
— Это… — Дэн беспомощно умолк. — Это как будто ты засыпаешь — и больше никогда не просыпаешься. Это то, что случается с каждым в конце жизни.
— Никогда не слышала о конце жизни, — решительно заявила девушка. — Не бывает такого.
— А что происходит, когда человек становится старым?
— Ничего, глупый! Никто не становится старым, пока сам не захочет, как Левкон. Человек доходит до того возраста, который ему больше всего нравится, и тогда останавливается. Это же закон!
— А ты уже остановилась?
— Нет еще, — девушка покраснела.
— А когда ты остановишься, Галатея?
— Когда я рожу того единственного ребенка, который мне позволен. Видишь ли… ведь нельзя… вынашивать детей… после этого.
— Позволен? Позволен кем?
— Законом.
— Законы! Что же, здесь всем управляют законы? А как насчет возможностей и случайностей?
— А что такое возможности и случайности?
— Разные неожиданности, непредвиденные события.
— Не бывает ничего непредвиденного, — возразила Галатея. И медленно повторила: — Не бывает ничего непредвиденного.
Дэну показалось, что в ее голосе звучит печаль.
Левкон поднял голову:
— Довольно, — сказал он резко и повернулся к Дэну: — Знаю я эти твои словечки: случайность, болезни, смерть. Они не для Паракосма. Прибереги их для своей нереальной страны…
— А тогда где же ты их слышал?
— От матери Галатеи, — отвечал Седой Ткач, — а она переняла у твоего предшественника — призрака, который посетил нашу страну до того, как родилась Галатея.
— Как он выглядел? — быстро спросил Дэн.
— Он был похож на тебя.
— Но его имя?
— Мы не говорим о нем, — сухо ответил старик. Он поднялся и, не прощаясь, пошел в дом.
— Он будет ткать, — пояснила Галатея.
— Что же он ткет?
— Вот это! — Она потеребила пальцем материю своего платья. — Он ткет это из металлических прутьев очень умной машины. Я не знаю, каким способом.