Одаренный проклятием
Шрифт:
– Хозяин мертв, - довольно резко отозвалась она.
– Квартира теперь принадлежит государству. Завещание Серега не оставил, а родных у него не было.
– Печати я что-то не заметила, - съязвила подруга.
– Лера содрала, - фыркнул я, вспоминая рассказ девушки о том, что она очень хотела забрать свои вещи.
– Ну, тогда у нас еще есть шесть месяцев, пока государство выставит ее на продажу, - хмыкнула девушка, - Думаю, этого времени нам хватит, чтобы смыться.
Я ухмыльнулся.
– Разбуди меня через три часа, - попросила Настя, вставая
Я кивнул в знак согласия и поморщился от прострелившей плечо боли.
Посидев еще на кухне минуты три, медленно поднялся на ноги. Найдя в куртке уже начатую пачку сигарет медленно, стараясь не повредить свежие раны, отправился на балкон. Кровавое пятно на полу было заботливо затерто руками девушки. Лишь несколько въевшихся темных пятнышках напоминали о бурно проведенной ночи. Стекла в деревянной раме блестели острыми кончиками в свете яркого солнца. Сейчас, наверное, около десяти часов. Затянувшись горьким дымом, опустил взгляд на улицу.
Ребятня гоняла в футбол. Громкий крик разносился по всей улице. Совсем недавно все мы были такими. В жизни заботили лишь содранные в кровь колени. И больше ничего.
« - Никита! – послышалось с улицы.
Откинув книгу, я подбежал к окну. Под моим подъездом стояла группка мальчишек и в один голос кричали мое имя. Крикнув им что-то в ответ, вытащил из-под кровати мяч и выбежал на улицу.»
Пальцы опалила догоревшая сигарета. Чертыхнувшись, выкинул бычок с балкона. Опершись на бетон, я еще долго наблюдал за игрой ребятни. Так долго, что даже не заметил, как рядом со мной нарисовалась Настя.
– Спасибо что разбудил, - съязвила она.
Повернувшись, я наткнулся на смешинки в ее глазах. Злость и обида исчезли.
– Как ты?
Я неопределенно пожал плечами:
– Спина почти не болит. За это тебе огромное спасибо.
– Да не за что, - отмахнулась девушка, - Что будем делать с существом?
– Каким из? – выгнул я бровь.
Девушка вопросительно посмотрела на меня, нахмурившись.
– В этой квартире столько всего обитает. Что музей открывать можно, - хохотнул я.
Настя поежилась, как от холода.
Я засмеялся:
– Но то, что может быть опасно для жизни – исчезло, еще вчера. И сомневаюсь, что вернется.
– Почему?
– Для меня это было некого рода предупреждение. Кому-то надоело то, что я вмешиваюсь в ход судеб.
Настя, прикусив губу, бросила на меня сочувствующий взгляд. Но в ее глазах мелькнуло что-то еще. Вина? Чувство долга? Наверное, показалось. Это я перед ней в долгу. Если бы девушка тогда не вернулась вовремя, я бы так и лежал в луже собственной крови. И нашли бы тело не раньше того, как соседи почувствовали аромат разложения. Так что, можно сказать, мне повезло. И благодарить за это нужно Архаину.
От мыслей меня отвлекло дребезжание дверного звонка
– Что-то Клин рано, - буркнула брюнетка и пошла открывать.
***
– Так вы
Настины отговорки закончились, и она безучастно уставилась в окно. На город опускались сумерки. Солнце медленно погибало за горизонтом, выплевывая людям последние капли света. Они красными бликами танцевали на черных волосах девушки. Проследив за полетом стаи птиц, Настя задернула портьеру и включила в комнате свет.
– Решили к тебе поближе перебраться, - хохотнул я, наблюдая за тем, как у парня лезут на лоб глаза от удивления. Потом он взял себя в руки и уже более спокойно кинул:
– Ну, не хочешь говорить, твоё дело.
Я развалился на диване и грыз сушки. Напротив меня в кресле столь же вольготно попивал кофе Клинчук. Одна Настя шаталась по квартире. Мне уже порядком поднадоела ее мелькающая перед взором тушка:
– Да что с тобой такое?
Настя отмахнулась, типа «не лезь ко мне» и вновь вышла из комнаты.
– Что это с ней? – повернулся ко мне Паша.
Я пожал плечами, это действие отразилось болью в позвоночнике. Зашипев, медленно встал. Клин все с тем же любопытством наблюдал за мной.
– И все же, почему вы тут?
Я ухмыльнулся:
– Ты пришел только за этим?
– Да нет. Представь моё удивление. Просыпаюсь вчера в полтретьего ночи. Не могу понять почему, но меня нереально тянет на лестничную площадку. Полчаса провалялся, думал, усну. Шиш! Поддался все же, вышел в подъезд. Чуть не обгадился, когда в меня со всех ног влетела Архаина. Волосы распатланы, глазенки горят. Сто лет ее не видел. И тут еще в такое время в моем доме. Единственное что узнал, так это то, что она направлялась в квартиру Прохорова. Ее же всегда на мистику и другую подобную хрень тянуло. Думал, может призрака вызвать пыталась. А когда тебя тут увидел, совсем мысли сменил. Чем вы тут занимались?
Я выплюнул сушку и долго хохотал. Пока мне не вышло это боком. А точнее, острой болью в него.
– Ты прав лишь в одном, - отсмеявшись, выдохнул я, - Настю всегда тянуло на мистику.
– А ты как был пошляком, так им и остался, - отозвалась нарисовавшаяся в дверном проёме брюнетка.
– Ты успокоилась? – хмыкнул я.
Девушка утвердительно кивнула и опустилась в кресло:
– Я вот что думаю. Освятить бы квартиру не мешало.
Если я сейчас засмеюсь, то меня просто вышвырнут с балкона. Именно это я причитал по Настиному лицу и аккуратно поинтересовался:
– Для чего?
– Не комфортно я себя тут чувствую.
– Сама же сказала ненадолго.
Клин с интересом вертел головой, стараясь уловить суть разговора. Потом не вытерпел и перебил:
– А теперь вы рассказываете мне какого тут делаете!
– Пашка, шел бы ты домой, - добродушно начала Архаина, хотя черные глаза уже метали молнии.
Клинчук что-то такое почувствовал, и спорить не стал. Лишь выходя за порог квартиры, бросил:
– Резвитесь, голубки!
Вазу, которую девушка метнула ему вслед, я спасти не успел.