Одержимость
Шрифт:
– Если она вернется.
Даже в компании танцующего пламени, мой голос все еще эхом разносился по комнате. Я вытащила свой телефон просто для того, чтобы посмотреть, появился ли сигнал где-нибудь в хижине. Ничего.
Что она планирует сделать с Хитом и/или его телом?
Может быть, она пыталась понять то же самое. Я снова подумала о ее реакции на стрессовые ситуации. Необходимость сказать ее дочери, что она изменила Полу и залетела, была очень беспечной, очень непримиримой. Я все еще не могла поверить, что она переспала с футболистом.
Переспала ли?
Ханна как-то спросила меня, есть ли у нее какое-нибудь сходство с тем парнем, но это была не
Я нахмурилась, когда в моей голове возникла мысль, пока я делала несколько вычислений. Холодок пробежал у меня по спине, пока я ждала.
Глава 15
Сильвия
Я подогнала машину к берегу реки так близко к вершине горы Путни, как только могли подъехать машины. Даже в детстве это было единственное место в мире, которое всегда давало мне ответы. Может быть, если бы я знала, каково это быть ею — делать то, что она делала, — я бы поняла ее лучше. Всю нашу жизнь она либо открыто называла меня, либо намекала, что я своего рода «подражатель».
Она понятия не имела. Я тоже могла делать в точности все, что делала она. Я могла бы сделать это с меньшим беспорядком и без зрителей. И да, это может быть победой для нее. Будьте осторожны с тем, что вы говорите о ком-то. В конце концов, они в это верят, Реджина. Но если бы я могла понять ее? Это было бы победой и для меня тоже. Как бы мне ни было неприятно это признавать, что-то изменилось в моей лучшей подруге, когда она выбросила тело Джо в реку. Ее теплые глаза сменились холодными камнями, которые никогда не смотрели на меня по-прежнему. С тех пор, она сомневалась и даже избегала меня. В течение многих лет я чувствовала, как она расспрашивает меня без слов; как будто в любую минуту я могла разразиться какой-нибудь безумной тирадой, которая вывела бы ее из себя. Она не могла ошибаться сильнее.
Мне не нужно было соглашаться с ней, чтобы выполнить свою клятву. Это был не тот человек, которым я была тогда, и даже не тот, кем я стала много лет спустя. Конечно, годы изменили нас и сделали нас обеих холодными, но я была точно такой же девочкой, которая заключила тот договор на детской площадке у подножия той самой горы. Я была девочкой, которая отдала свою девственность дяде Реджи, чтобы спасти ее там тоже.
Ты уже делала это раньше. И это было не копирование. Это было сделано для того, чтобы спасти ее — чтобы понять, через что она проходит. Чтобы общаться с ней… Только Джо был совсем не так уж плох.
Я не хотела думать об этом. Конечно, то, что он сделал с ней, и, возможно, даже со мной, было неправильно. Но даже тогда, даже после Ханны, я не думала, что он заслуживал смерти. Я полагала, что люди воспринимают вещи по-разному. Но каждый раз? Может, и нет. Мне нужно было это выяснить.
Что я знала: в ту ночь что-то изменилось. Моя лучшая подруга была убийцей. Это было то, к чему я никогда не имела отношения. Это было то самое, что стояло между нами и разрушало нашу дружбу все эти годы. Затем, выйдя из машины и услышав сердитый рев с реки, все стало ясно.
Я стояла там и смотрела, как белые шапки воды встречаются с лунным светом. Стоя на утесе примерно в четырех футах от кромки бушующей воды, я посмотрела вниз и точно знала, что делать. С уходом Хита одним отвлекающим фактором стало бы меньше. Лучше? Это было бы нашей связью. Я бы знала, что она чувствовала. Я могла бы даже признаться ей в этом. Тогда она бы знала, что у меня на нее ничего нет, и не боялась бы,
Мне было грустно, что она не знала, что я никогда бы не причинила ей боль намеренно без этого. Было трудно думать, что человеку придется умереть, чтобы доказать мою преданность. Но это была Реджиния — вечная циница. Даже после убийства моего любовника, я не выдала ее полиции. Я молча приняла этот последний удар за нее. И зачем? Чтобы мы могли вернуть нашу дружбу, это должно было сработать в обоих направлениях. Реджи тоже должна была бы понять меня. В «Убийстве Хита» она узнала бы тихую тоску, которая пробуждалась во мне все эти годы, когда я думала о Джо. Она бы никогда не донесла на меня. Ей пришлось бы скучать и чувствовать ответственность за Хита так же, как мне за Джо. Все получится, сказала я себе. У нас был договор. Несмотря на то, что она утверждала, что презирает его, я знала Реджи достаточно хорошо, чтобы знать, что она тоже будет его уважать.
Это было просто. И почему я не подумала об этом тогда, в хижине, было почти абсурдно. К тому времени она освободилась, и я могла представить, как она ждала. К тому времени она будет гадать, когда я вернусь. Когда я войду и признаюсь в своем грехе, мы снова сможем быть на одном уровне. Реджи больше не придется чувствовать себя одинокой. Я бы последовала за ней в ад и обратно, и смерть Хита была бы тому доказательством.
Я улыбнулась, глядя на воду. Вернувшись к машине, чтобы вытащить ключи из замка зажигания, я медленно двинулась к багажнику, надеясь, что Хит еще не мертв. Я хорошо ориентировалась в Путни и крошечном городке Бруклин, примыкающем к нему, и знала, что посреди ночи там никого не будет. Когда мы были подростками, все знали, что даже копы никогда не поднимались на гору Путни. По этой причине мы провели годы, распивая выпивку в лесу и избегая комендантского часа в том самом месте, в проголодавшемся устье реки Коннектикут.
Отвернувшись от безмолвного ствола, я медленно пошла вдоль поросшего лесом утеса, чтобы найти старое место, с которого, как я помнила, мы ныряли с веревкой. Между сиянием луны и отражением тающего снега мне удалось увидеть все, что мне было нужно. Как по команде, с таянием снега, речные пороги, которые когда-то швыряли нас на байдарках и каноэ, казалось, подмигнули мне. Это был тот же вызов, который они бросали нам в детстве — будто они кричали «сделай это» и «прыгай!». У меня почти закружилась голова, когда я увидела, что тропинка, ведущая от старых качелей из покрышек к реке, все еще была чисто вырублена. Было бы пустяком подтолкнуть его к краю пропасти и просто столкнуть туда.
Радостно и почти вприпрыжку я направилась на двадцать футов назад к машине, где глубоко вдохнула холодный ночной воздух, прежде чем нажать на ключ багажника, чтобы открыть его. Оставаясь в двух футах позади на случай, если он начнет размахивать, я включила свой лучший голос Реджи, как будто я вернулась в школьный хор или что-то в этом роде.
– Хит? Ты в порядке? Извини за это. Я себя плохо чувствую. Позволь мне помочь тебе.
Он мне не ответил. И все же, я слышала его хриплое дыхание. Парень не был мертв. Это было очевидно. Вместо этого, свернувшись калачиком в сторону задней части, он не оставил мне другого выбора, кроме как подойти к нему. Выставив правую руку перед собой для защиты и проклиная себя за то, что не схватила оружие, я пошла на это. Похлопав его по плечу, он издал стон и медленно перевернулся.