Одержимые
Шрифт:
— Тебе придётся остаться здесь, потому что тебя все равно не пустят. Здесь, как видишь, две кровати. Мне самому, знаешь, не очень-то все это нравится, — без эмоций сказал он.
Я хмыкнула, ничего не сказав. А потом резко вскочила и подошла к нему.
— Ты меня так бесишь, Малиновский, — я тыкнула его пальцем в грудь, — Я тебя просила меня спасать? Просила?
— Да что бы ты вообще делала без меня? И отойди от меня, а то у тебя толстовка разорвана, я могу оказаться тем насильником, — сказал он,
— Тебя никто не просит смотреть туда, — раздражено произнесла я.
— Не будь сукой и скажи спасибо, что ты сейчас жива и цела, — строго сказал он.
— Да катись ты ко всем херам! — воскликнула я.
И мы оба замолчали, смотря в глаза друг другу.
Почему я его так ненавижу?
Почему он меня ненавидит?
Почему мы ненавидим?
Мы словно одержимы ненавистью, как Вика и Алексей одержимы быть вместе.
— Лучше бы тебя трахнули и выбросили как вещь, потому что, видимо, ты только на это годишься, интересно, сколько членов уже побывало в тебе? — усмехнулся он.
И через секунду в ушах стоял оглушительный звон, а рука горела, на его лице остались следы от моей пощечины.
Я ударила его.
Впервые я ударила кого-то.
— Не смей так говорить обо мне, ублюдок, — сквозь зубы произнесла я.
Он ничего не ответил, лишь отвернулся от меня к окну, а я села на другую кровать.
Как он меня принёс сюда и почему он там вообще оказался, остаётся вопросом, и вряд ли я получу ответы.
Я легла на кровать, обессиленная я уснула быстро.
***
Я проснулась от громкой музыки, которую Саша сразу выключил, когда увидел, что я уже не сплю. Он что, блять, решил поиздеваться надо мной? Ну и козёл же. По-другому и не скажешь.
Я не стала ничего говорить, лишь взглянула на себя в зеркало первым делом, когда встала с кровати.
Да, вид не из лучших.
Потекшая тушь, растрепанные волосы, разорванная толстовка и следы от укусов, засосов. На лице отметины от ударов.
— Мне нужна твоя толстовка, — требовательным тоном произнесла я.
— Ещё чего, — вскинул брови парень, одеваясь.
Он повернулся ко мне с голым торсом, Малиновский стоял в одних джинсах и явно не собирался одеваться дальше.
— Может, оденешься? — предложила я, на что Саша усмехнулся.
— Тебе это нравится, не так ли? Ты же не хочешь, чтобы я одевался, более чем уверен, за всей своей ненавистью ты хочешь меня, — говорил он соблазнительно, подходя ко мне все ближе, и я оказалась прижата к шкафу.
— Не льсти себе, придурок, — выплюнула я, опустив голову, невольно пройдясь по его торсу.
— Хочешь толстовку, поцелуй меня, — просто сказал он, не отступая.
Оттолкнув его, я быстро взяла с вешалки своё пальто, надев его, я убежала прочь из этого дурдома.
Никогда я не стану целовать этого придурка,
В сумке (которую я успела прихватить) завибрировал телефон.
Когда я достала его, на экране высветилось «Вика», и я сразу взяла трубку.
— Привет, Донцова, не хорошо так поступать с друзьями, — сердито произнесла она.
— И тебе доброе утро, — ответила я, не понимая, что происходит.
— Веселишься? Я не думала, что ты так поступишь со мной, — её тон был слишком серьёзным.
Что за хуйня тут происходит?
— Что я сделала? — задала вопрос я.
— Рассказала все Андрею, предательница. — бросила она и отключила звонок.
Что блин?
Серьёзно?
Я точно попала в мексиканскую драму, да ну нахер.
И кому это надо вообще? Я же, насколько себя помню, вчера чуть не оказалась в лапах насильников, а потом меня забрал Саша, так что я точно не могла.
Значит, меня кто-то подставил. Нет, это все настолько абсурдно, что у меня просто нет слов. Мы что в школе, что ли?
Идиотизм, я ничего не собираюсь делать, я ничего не рассказывала, значит, и оправдываться не собираюсь.
Придя домой, я успела переодеться и замазать следы вчерашнего, а после отправилась на учебу, где меня ждал ещё один сюрприз.
Я не хотела забиваться в угол после вчерашней ночи, я хотела продолжать жить. Ничего же толком не случилось, значит, можно спокойно жить дальше, не боясь чего-то.
Так я думала ровно до третьей пары.
***
К нам в группу поступил новый студент, Сергей Воронов, который отличник, но переехал сюда по семейным обстоятельствам. И да, я узнала его. Это был тот самый парень, который вчера напал на меня вместе со своим дружком.
Точно драма какая-то.
Мы перекинулись парой взглядов, и страх вновь сковывал меня. Чёрт возьми, я боюсь его. И мне не хочется признаваться в этом даже самой себе.
После занятий ко мне подошла Вика с разбирательствами, я сказала ей, пусть не ищет во мне предателя и ушла восвояси, но путь к дому мне перегородил этот Воронов, или как там его, уже не помню.
— Что ты хочешь? — устало спросила я, пытаясь сделать шаг назад, за что была прижата к стене какого-то дома.
Зажимать в углах это так по-взрослому, да.
— Держи свой грязный рот на замке или будет хуже, — проговорил он, схватив меня за нижнюю челюсть.
Мне было больно, я хотела заплакать, но я нашла в себе силы, ударила его между ног и бросилась бежать, это чудовище погнался за мной, успев схватить меня за талию и впечатав в стенку, начал меня раздевать.
— Видно, тебе было мало, — смеясь, говорил он, а я заплакала, вот теперь мне стало действительно страшно.