Одержимый (сборник)
Шрифт:
Но она любила этого маленького мальчика.
— Ты знаешь, что я тебя люблю? Знаешь?
Джимми округлил глаза:
— Да, Карла. Ты мне говорила об этом и раньше.
Она уже была готова обидеться, но он наклонился и поцеловал ее в щеку.
— Я тоже тебя люблю.
— Ты не сердишься на меня за то, что я не могла уделять тебе много внимания?
Джимми ничего не ответил, продолжая смотреть на нее.
— Я все время думаю о тебе, Джимми.
— Я тоже о тебе думаю.
И снова наступило молчание. Наконец Карла встала и направилась в кухню.
— Я приготовлю кофе. Хочешь кофе?
— Не-е. Есть какая-нибудь еда?
Карла отозвалась из кухни:
— О Боже, солнышко, очень жаль. У меня вышли все купоны. И хоть шаром покати. У меня есть немного соленых крекеров. Хочешь?
Джимми уставился на неровный, в царапинах пол, в желудке у него бурчало.
— Ничего, все в порядке.
Через несколько минут Карла вернулась. Она размешивала растворимый «Нескафе» в чашке с горячей водой из-под крана.
— Уверен, что не хочешь?
— Точно.
Она села рядом: пила свой кофе, поправляла складки халата, проводила пальцами по волосам, разглаживала их.
— Я получила работу. Я говорила тебе?
Джимми улыбнулся.
— Нет. И что ты будешь делать?
— Ты знаешь это небольшое кафе на Гранвилл? Ну, у станции надземки.
— Да.
— Вот там я и получила работу. Официантки. Босс очень славный.
— Это хорошо.
— Да, хорошо. Босс говорит, что чаевые очень приличные. Много проезжающих. — Карла продолжала пить свой кофе маленькими глотками, потом повернула голову к окну, услышав вой сирены.
— Тебе что-нибудь нужно? Деньги нужны?
Джимми улыбнулся:
— Деньги всегда нужны.
Карла встала с дивана и вернулась с десятидолларовой бумажкой в руках.
— Знаю, что это не много, но может быть, после того, как я начну работать...
— Конечно, я ценю это. — Джимми сунул бумажку в карман джинсов. — Пожалуй, я пойду. Я просто хотел узнать, как у тебя дела.
Карла стояла, разглаживая складки халата.
— Ну что ж! Я рада, что ты пришел. — Она улыбнулась ему, внезапно почувствовав неловкость, и плотнее запахнула куртку на Джимми. — Не отдаляйся от меня.
— Не буду.
Джимми двинулся к двери.
— Джимми?
Он обернулся и увидел, что мать стоит и ждет.
— Ты меня не обнимешь?
— Конечно.
Они двинулись друг к другу, как пара школьников на танцах, неуклюже, оставляя слишком большое пространство между собой. Но потом Карла глубоко вздохнула и сделала то, что собиралась: она притянула своего сына ближе к себе.
Он застыл в ее объятьях, на миг ей показалось — она его потеряла. Но потом его руки обвились вокруг ее шеи, он крепко прижал ее к себе. Она уткнулась лицом в его светлые волосы, которые, казалось, каждый раз, когда она его видела, становились все темнее; она вдыхала его присутствие, чувствовала шелковистость его волос. Мой сын. Она прижала его к себе крепче, стараясь дать ему понять, что хотя он и не всегда рядом, но она любит его. Она хотела бы стать такой матерью, какую он заслуживал.
На ее глаза навернулись слезы.
— Я пойду, —
Карла отвернулась и промокнула уголки глаз кончиками пальцев.
— Ну, теперь ты, разумеется, скоро вернешься, да? — с надеждой спросила она.
— Конечно, ма.
Карла почувствовала комок в горле, увидя его улыбку. В этот миг она подумала, что, возможно, все еще изменится и с этой работой все выгорит, а может, она найдет мужчину, который поможет ей. И наступит день, когда они с Джимми станут настоящей семьей, как те семьи, которые показывают по телевизору.
— Как же, как же! Жди! — ругала она себя. Она смотрела, как он выходит.
Джимми быстро прошел через холл к лестнице. Он надеялся, что Карла даст ему денег, и она дала. Почему-то ему стало очень грустно. Он хотел добраться до «Чикен Армз» и заползти под гору одеял, устроиться там поудобнее и уснуть. Может быть, проспать много часов.
— Джимми? Джимми, стой!
Голос матери остановил его.
Небось хочет забрать свои деньги обратно.
Он вернулся. Мать протянула ему конверт.
— Вот, тебе письмо, — сказала она.
— Что? — Джимми взял в руки конверт.
— Я уж не знаю, что тут. Пришло вчера. Я его не вскрывала.
Джимми глядел на конверт с выведенным на нем синими чернилами адресом Карлы и его именем. Кто бы это мог написать ему письмо? Перевернул его в надежде отыскать обратный адрес, какую-то ниточку к разгадке, но — ничего.
— Может, вернешься и вскроешь письмо? — спросила Карла, глядя на него с надеждой.
— Нет, не сейчас.
Почему-то это письмо вызвало у него неприятное ощущение в животе, даже тошнота подступила. Джимми не знал, захочет ли он вообще вскрывать письмо. По крайней мере, не здесь, не в присутствии матери.
Он хотел остаться один, когда будет его читать.
— Думаю, я прочту его попозже. — Он сложил конверт вдвое и сунул его в карман куртки. — Скоро увидимся, — сказал он бодро.
— Ладно.
Джимми пошел к выходу.
Когда он снова оказался в «Чикен Армз», то обнаружил, что их комната пуста. Ему стало здорово не по себе: Рэнди исчез — позавчера вечером. Джимми думал, что визит к матери отвлечет его от мыслей о Рэнди. Он всю ночь пролежал без сна, прислушиваясь, не скрипнет ли дверь, не раздадутся ли шаги на пороге. Он снова и снова мысленно проигрывал воображаемую сцену возвращения Рэнди. Как он скажет, что убил этого типа, что теперь они уже вне опасности и вообще все будет в порядке.
Но ночь прошла, а Рэнди не появлялся.
Джимми говорил себе, что Рэнди чего-то не успел, потерял счет времени, что у него какое-то деловое свидание, на котором он должен побывать, прежде чем вернется домой.
Поэтому он, собственно, и пошел навестить Карлу, надеясь, что в его отсутствие Рэнди как раз и появится. И так ярко представил себе: он открывает дверь в «Чикен Армз», а Рэнди сидит на полу, завернувшись в одеяло, и улыбается ему.
Но комната была пуста и так холодна, что дыхание у Джимми белым облачком вырывалось изо рта.