Один день без Сталина. Драматическая история обороны Москвы
Шрифт:
Смушкевич попал в авиакатастрофу, выжил, но во время аварийной посадки ему перебило ноги. Чекисты забрали его с больничной койки.
15 ноября 1941 года Берия обратился к Сталину с просьбой разрешить ему немедленно привести в исполнение уже вынесенные смертные приговоры, а также наделить особое совещание НКВД правом приговаривать к высшей мере наказания.
По существовавшему тогда порядку расстрельные приговоры военнослужащим утверждались военной коллегией Верховного суда, а затем комиссией политбюро. Это требовало времени, а Берия не хотел ждать. Случалось, что судьи или комиссия политбюро пересматривали приговор. Через день просьба Лаврентия Павловича была оформлена решением Государственного комитета обороны. Приговоренные к смерти лишились последнего шанса уцелеть – иногда в Москве все-таки отменяли липовые приговоры. А НКВД получил право расстреливать людей без суда и следствия, просто оформляя дело решением особого совещания.
Аресты военных по выдуманным обвинениями продолжались, несмотря на то, что шла жестокая война и каждый военный профессионал был нужен на фронте. В первый год войны чекисты арестовали большую группу генералов. Тех, кого не расстреляли в октябре сорок первого, уничтожили на следующий год. Масштабы арестов среди генеральского состава свидетельствовали о том, каким большим осведомительным аппаратом была пронизана военная среда. Особисты держали под подозрением всю армию и огромное число людей заставляли доносить на боевых товарищей и сослуживцев.
Обвинительные заключения по делам арестованных генералов свидетельствуют о том, что немалое число военачальников в своем кругу откровенно говорили о причинах катастрофы лета сорок первого и о роли самого Сталина в подрыве обороноспособности страны. Значит, в офицерской среде понимали, почему армия отступила до Москвы. Но большинство из осторожности держали подобные мысли при себе.
Вокруг одни шпионы
Настроения москвичей беспокоили власть и чекистов с первого дня войны.
Еще 22 июня, в первые часы войны, ведомство госбезопасности подготовило план агентурно-оперативных мер. Среди них – решение немедленно провести в городе аресты по признакам: «терроризм, диверсия, вредительство, шпионаж германский, итальянский, японский, шпионаж другой, бактериологическая диверсия, троцкисты, бывшие участники антисоветских политических партий, сектанты-антивоенники, разные антисоветские элементы». За несколько часов по самым нелепым обвинениям – превентивно – арестовали более тысячи человек.
Для обширной агентурно-осведомительной сети чекисты определили четыре направления деятельности:
1) вскрытие контрреволюционного подполья и деятельности иностранных разведок;
2) выявление антисоветской и уголовно-преступной деятельности контрреволюционного элемента, авторов контрреволюционных листовок, лиц, проявляющих пораженческие настроения;
3) изъятие незаконно хранящегося у населения оружия, боеприпасов, взрывчатки;
4) освещение политических настроений среди населения.
Московское управление внутренних дел возглавлял Михаил Журавлев, а управление госбезопасности – старший майор госбезопасности Петр Николаевич Кубаткин.
Карьера Кубаткина, окончившего четырехклассную сельскую школу и пять месяцев проучившегося в Центральной школе НКВД, началась с организации убийства.
Бывший член ЦК партии, один из руководителей Коминтерна Карл Радек, известный всему миру борец за мировую революцию, был перед войной приговорен к десяти годам тюремного заключения по мнимому делу «антисоветского троцкистского центра». Поскольку инкриминировать ему было вовсе нечего, не удалось вынести смертный приговор. Но вождь не хотел оставлять Радека в живых. В тюрьме чекисты его зверски убили – по приказу из Москвы.
В 1961 году генерал-лейтенант госбезопасности Павел Васильевич Федотов, вызванный для объяснений в ЦК, рассказал, что материалы, относившиеся к бывшим руководящим работникам, Берия докладывал лично Сталину, который и решал их судьбу.
– Убийство Радека, – сообщил генерал Федотов, – было совершено по указанию Сталина.
Павел Федотов служил в главном управлении государственной безопасности НКВД заместителем начальника 2-го (оперативного) отдела. Вместе с ним служил Кубаткин, который в мае 1939 года лично руководил убийством Карла Радека, содержавшегося в Верхне-Уральской тюрьме.
«Первый раз, – установила комиссия под руководством председателя Комитета партийного контроля при ЦК КПСС Николая Михайловича Шверника, – он возил с собой некоего Мартынова, якобы заключенного (личность не установлена), который был помещен в одну камеру с Радеком, преднамеренно учинил с ним драку, но убить Радека не смог и был увезен Кубаткиным из тюрьмы.
Через несколько дней Кубаткин вновь приехал в тюрьму с другим заключенным, по фамилии Варежников. Этого заключенного также поместили в камеру к Радеку. На следующий день, 19 мая, Варежников, спровоцировав драку, убил Радека…
Под фамилией Варежников был зашифрован Степанов И. И., бывший комендант НКВД Чечено-Ингушской АССР, арестованный в феврале 1939 года за серьезные должностные преступления. В ноябре того же года по указанию Берии Степанов был освобожден из-под стражи. В постановлении о прекращении дела указано, что он выполнил «специальное задание», имеющее важное государственное значение».
Старший оперативный уполномоченный Петр Кубаткин, организатор мерзкого убийства, то есть фактически уголовник, сразу стал секретарем партийного комитета главного управления госбезопасности, а вскоре – начальником московского областного управления НКВД. Под руководством Кубаткина чекисты принялись очищать столицу от тех, кто считался неблагонадежным. Затем его перевели в Ленинград.
6 сентября ГКО принял секретное постановление «О переселении немцев из г. Москвы и Московской области и из Ростовской области».
НКВД получил задание: с 10 по 15 сентября выселить из Москвы и Подмосковья 8617 немцев в Казахстан. Какие в столице могли быть немцы? Те, кто жил в России поколениями, то есть давно обрусевшие люди, или же недавние антифашисты, бежавшие в Советский Союз от гестапо…
Берия приказал попутно «состоящий на учете НКВД антисоветский и сомнительный элемент арестовать, а членов их семей переселить в общем порядке». Арестовали 1242 человека. Чекисты обнаружили больше немцев, чем предполагалось. Всем давали сутки на сборы. С собой можно было взять двести килограммов имущества. Несколько человек, считая, что жизнь закончилась, совершили самоубийство. Поразительно, что «скрылись от переселения» всего десять человек. Люди не смели противиться воле государства.