Один день
Шрифт:
— Не много ли чести для простой девки? Или что, мне теперь запрещено приезжать в этот город, чтобы не дай Бог не попасться вам на глаза.
— А ведь ты ничего не забыла? Иначе не сбежала бы сейчас, бросив своего парня.
— Даню не трогай, ты и мизинца его не стоишь. Я его оскорбляю уже тем, что сейчас разговариваю с тобой, вообще нахожусь в одной комнате. Да, сбежала, потому что ещё одной встречи с тобой мне было не выдержать. Не хочу снова почувствовать себя вещью. Да, кстати, вас можно поздравить? Или наоборот, посочувствовать?
Меня несет все сильнее, на таких-то эмоциях, я просто не в
Наконец-то я дождалась момента, когда уже Тимур в недоумении.
— Твой развод. Видимо, ты настолько лакомый кусочек, что практически за каждым столом обсуждали твою личную жизнь. Свободен или нет.
— Ты так безразлично об этом говоришь, неужели неинтересно? Тогда, летом, ты этого хотела. Быть со мной.
Мерзавец! Ещё и смеет тыкать меня в это!
— Тебе показалось. Из-за раздутого эго искривление реальности идёт, — отвечаю со всевозможным презрением.
— Врешь!
— Этого тебе никогда не узнать. Дороги у нас разные.
— Ты любишь его??
— Да.
— Проверим?
— Что? Что ты проверять собрался? Даже если ты и свободен, это ничего не меняет! Я не стану твоей содержанкой или любовницей. Понятно тебе?!
— А сейчас ты не любовница? Ты не спишь со своим мальчиком?
Он так произносит это слово, с такой издевкой, что я срываюсь. Подлетаю к нему и отвешиваю пощечину. Меня колотит, грудь высоко вздымается. Начинаю дрожать. Зачем я это сделала?
Тимур прожигает меня таким взглядом, от которого я начинаю ещё больше дрожать. Вздрагивать. Отступаю. Комната маленькая, и уже на следующем шаге я упираюсь в стену. Заторможенно оглядевшись, понимаю, что в ловушке, потому что дверь находится за Тимуром. Он это прекрасно знает. Выдержки и хладнокровия у него больше, чем у меня.
Один его широкий шаг. Только сейчас замечаю, в каком он костюме. Цвет индиго делает его глаза цвета зимнего неба. Белоснежная сорочка подчеркивает загар. Он сногсшибательный. И пока я впитываю его образ, он уже нависает надо мной. Мало того, руками упирается в стену по обе стороны. Я сразу ощущаю острую нехватку кислорода. Вдыхаю его запах, и мое сознание начинает медленно гаснуть. А желание нарастает. Но я же не могу, там, в зале, Даня. Он ведь наверняка ищет меня!
Судя по тяжёлому дыханию, не мне одной здесь трудно. Взгляд приклеился к моим губам. И я чисто рефлекторно приоткрываю их. Большего ему и не надо. Зверя разбудили. Впивается в мои губы и сразу сплетается своим языком с моим. Вжимает меня в стену. Я чувствую его всего.
Не могу больше сопротивляться! Встаю на цыпочки и запускаю пальцы ему в волосы. Чуть царапаю голову и оттягиваю волосы. Поцелуй становится просто бешеный, голова кружится от нехватки воздуха, но мы не останавливаемся. Руками скользит по моему телу вниз. Сжимает мои ягодицы, сминает. Приподнимает меня, а я оплетаю ногами его талию. Отрывается от меня на расстояние вдоха.
— Что это?
Не понимаю, о чем он. Не понимаю до тех пор, пока ладонь не проникает под платье и не касается моей кожи над чулками. Дыхание вновь сбивается.
— Ты без трусиков. Захотелось приключений на свою красивую попку? Считай, ты их нашла.
И вжимается в мое самое сокровенное своим пахом. Я балансирую на самом краю, отделяют лишь миллиметры. С Даней у нас такого никогда
Предвкушая победу надо мной, Тимур очерчивает поцелуями мою шею. Покусывает мочки ушей. Ладони ложатся на мою грудь и жадно мнут. Оставив одну руку на груди, второй он проникает между нами. Туда, где я больше всего его хочу. Из меня вырываются неконтролируемые по громкости стоны. Его пальцы проскальзывают в меня, а я от бессилия падаю головой ему на плечо. Сквозь гул в ушах слышу шорох расстегиваемой молнии. Даже не знаю, как я его распознала. Но это включило мою сигнализацию на максимальный звук. В голове мысль забилась как мячик от пинг-понга: «Остановись! Пока не поздно!!!»
С всхлипом отрываюсь от Тимура и, мало что соображая, начинаю его отталкивать.
— Оставь меня, уйди!!!
— Я не могу!
Без сил стекаю на пол. Закрываю лицо руками. Так больно.
Тихо. Стало очень тихо. И эта тишина приводит меня в чувство.
Надеваю туфли и иду в туалет. Служебный. Лишних глаз мне сейчас точно не надо, не здесь. Не представляю, как я выгляжу сейчас. Найдя то, что мне надо, первым делом смотрю в зеркало. Там конечно, караул. Прическа растерзана. В глазах до сих пор сумасшедший блеск. Не надо быть очень умным, чтобы понять, чем я занималась. А Даня совсем не дурак.
Черт!!!
Надо срочно что-то придумать!
Сослаться на головную боль?
Да, пожалуй, это единственный вариант. Приняла таблетку и уснула.
Возвращаюсь в зал. На входе стоит Даня и о чем-то на повышенных тонах разговаривает с охранником.
— Это она? — обращается мужчина к Дане. Он стоит лицом ко мне. Даня резко поворачивается и, увидев меня, бросается навстречу.
— Милая, где ты была??! Я же тут чуть с ума не сошел от беспокойства.
Крепко меня обнимает, заглядывает в глаза.
— У меня голова заболела, и я пошла к сотрудникам за таблеткой. А там комната отдыха есть. Я прилегла и не заметила, как уснула.
— И как ты себя чувствуешь?
Сказать по правде, как последняя сволочь. Сука. Но это все в моей голове.
— Уже намного лучше. Не переживай. — Приникаю к нему поцелуем. А у самой поцелуи Тимура на губах горят. — Вечер уже закончился?
— Да, практически все разошлись. Поедем домой?
— Конечно. Кое-кто уехал из дома голодный, — говорю это полушепотом прямо на ухо Дане, а потом прикусываю мочку. Срабатывает.
Данила с трудом сглатывает, видимо, вспомнив, что я сейчас без трусиков.
— Может, тогда в ближайший отель? — Его голос от желания совсем сел.
— Лучше домой, там больше возможностей, — многообещающе говорю я.
Мне несказанно повезло, такси приехало за нами буквально через пять минут. Почему именно мне повезло, спросите вы, да потому, что надо было срочно задобрить Даньку и вообще убраться подальше от этого места.
Как только мы переступаем порог квартиры, Даня набрасывается на меня. Без особой прелюдии. Поворачивает к себе спиной и задирает платье. Упираюсь в стену руками. Чувствую его на своих обнаженных ягодицах, гладит их, сминает. Стон, и входит в меня. Все проходит так интенсивно и жёстко. Первый раз между нами такое. Одна похоть. Быть может, ревность не последнюю роль сыграла. Даня меня как будто метил. Каждым движением своим говорил: «Ты только моя»!