"Один из..." - "100 миллиардов солнц". Компиляция. Книги 1-6
Шрифт:
Так что, вполне можно говорить о том, что детство наследника во многом прошло под мерное качание позолоченного маятника и стук таинственных латунных шестерней. Время отпрыска тоже не совсем бесплатное, если не брать самое раннее детство, когда ему никто бы не позволил просто так проникнуть в приёмную и сидеть напротив, наблюдая за неустанными колебаниями маятника. Позже, ему удавалось иногда выкроить пару минут, если только отец не принимал посетителей, и тиканье часов странным образом успокаивало нервы. А расшатанные нервы, увы, это профессиональный недуг во всех благородных семействах, и на отпрысков распространяется в полной мере. Нэррису ещё повезло, что его нервы страдали не с семи лет, как у многих, а с одиннадцати, но часы и в самом деле ему помогали! Да и сейчас бывает такое, что он останавливается напротив того легендарного столика, и пару минут просто смотрит и слушает. Отец, что характерно, ни разу не попытался ему помешать, и Нэррис всерьёз стал подозревать, что он и сам перенял у сына этот способ успокоения...
Сейчас, видя, как остриё палаша приближается к закутанной в накидку фигурке, он словно бы вновь услышал щелчки механизма, отмеряющего секунды до непоправимого. Он понял, что осталось не больше одного хода маятника, а потом будет поздно! Он даже начал действовать, выхватив с пояса пистолет, но ведь его ещё надо взвести! Порох под запальной крышкой вполне свежий, проверено полчаса назад, но долго носить за поясом взведённый пистолет не самая лучшая идея... Курок щёлкнул, совпав с последним ударом невидимых шестерёнок, и Нэррис понял, что не успеет выстрелить! Тварь двигается, а точнее сказать, летит слишком быстро...
Но фигурка Тамиэлы остаётся неподвижной, и это тоже невозможно понять! Пара мгновений, чтобы уклониться, у неё были, а медлительной её никак не назовёшь. Нэррис вспомнил, как она рванула по палубе к упавшему матросу, и там это заняло намного меньше времени, чем понадобилось Чёрной, чтобы перепрыгнуть провал между кораблями. Можно отскочить в сторону, или назад, и дать наследнику возможность сделать единственный спасительный выстрел! Так почему же она...
Захотелось закрыть глаза, но и с этим он опоздал! И наверно, слишком пристально глядел на сверкающее остриё, и то, что могло показаться лишь яркой фиолетовой искрой, ударило по глазам, словно молния! При этом по ушам пролетел яркий, чистый звон, словно короткий удар корабельной рынды. Моргнув несколько раз, чтобы развеять марево, Нэррис всё-таки собрался стрелять, пусть и с опозданием, но вовремя остановился, заметив странное несоответствие цветов. Чёрное почему-то оказалось внизу, а лилово-красное наверху...
Четкость зрения вернулась так же внезапно, как и пропала, но легче от этого не стало, хоть он и увидел с огромным облегчением, что с Тамиэлой, кажется, всё в порядке. Хотя, этот как посмотреть... А вот Чёрная Бера почему-то растянулась на палубе, явно грохнувшись навзничь, но встать ей, кажется, уже не придётся. Иначе, с чего бы она завыла жутким, оглушающим басом, а её чёрная туча вскипела, но не от ярости, а будто бы от страха? И что это за живые вихри, кажущиеся серыми на фоне черноты, возникшие из ниоткуда?
Вой стал страшнее и громче, словно не уши его слышат, а голова вибрирует от одних только отголосков происходящей таинственной битвы. Тут уже Нэррис заметил, что Бера всё ещё борется, всё ещё порывается встать, дотянуться до врага, но что-то держит, прижимает её к палубе настолько надёжно, что лилово-красная фигурка так и стоит над ней, не шелохнувшись. Серые вихри, и без того стремительные, словно бы ускорились, вертясь и разрезая чёрную тучу, отгрызая от неё кусок за куском, сминая, утрамбовывая и тесня черноту. И ужасный вой начал стихать, словно теряя силы, исчезая и отдаляясь. Ещё несколько мгновений, и остатки чёрной тучи оказались задавлены, измельчены и поглощены серыми вихрями, которые тут же исчезли и сами, словно их дело сделано и бой выигран. Но так ли это?
Кажется, Чёрная Бера, несмотря на свою силу и ярость, не в силах подняться на ноги, а её дыхание стало хриплым и резким, как у смертельно больного. Но она ещё жива, а следовательно, опасна! Только сейчас наследник заметил клинок, что выпал из руки матриарха и отлетел на пару шагов в сторону. Как же так вышло, что она потеряла оружие в самый ответственный момент? Но потом Нэррис вспомнил удар, вспышку и звон, и запоздало связал их между собой, ругая себя за несообразительность. Кажется, чародейка надёжно защитила себя, потому и не уклонилась. После «волшебных» парусов это не так уж удивительно...
– Ну вот, ты снова свободна, - заметила Тамиэла, обращаясь к поверженной противнице.
– Чувствуешь облегчение?
– Чувствую смерть, - хрипло ответила Бера и закашлялась. Вглядевшись в её черты, Нэррис с неверием заметил, что поразившее его выражение лютой ненависти пропало, словно смытое волной. Впрочем, презрение и враждебность как таковая никуда не делись, вот только сил у матриарха, похоже, ни на что не осталось.
– Правильно чувствуешь, - кивнула Тамиэла.
– Но то была смерть Твари, а не твоя.
– Всё равно не уйдёшь!
– с трудом проговорила Бера, снова пытаясь встать, и терпя поражение.
– Остановилась, дура...
Нэррис скосил взгляд за корму, откуда накатывают силуэты двух преследователей. А ведь Бера, в принципе, права, но не учитывает один нюанс... Вот «Ривьенна» вздрогнула всем корпусом и тронулась с места, а разрушенный, горящий корабль Чёрных живо утянулся за корму. Это сколько же невидимых парусов поставлено, чтобы так ускориться?!
– Ещё как уйдем!
– заверила Тамиэла и, ненадолго обернувшись, скомандовала: - Боцман, ставьте обратно свои паруса.
Мастер Строгос, сам едва пришедший в себя от волнения, проревел приказ, и притихшие до этого матросы, с высоты рей следившие за необычным действом, вновь зашевелились. Задвигались петли линей, поползли вниз, расправляясь, белые полотнища, добавляя хода кораблю. А скорость уже неплохая! И очень вовремя, потому что пожар за кормой разгорается, а пороха в погребе должно быть немало...
Вот и преследователи круто переложили рули, старательно обходя с двух сторон импровизированный брандер, прекрасно понимая, к чему всё идёт, и что спасать там уже некого. Но разумеется, они не откажутся от идеи продолжать преследование. Впрочем, их скорости уже не хватит, чтобы догнать «Ривьенну», даже если убрать сейчас невидимые паруса Тамиэлы!
Нэррис решил, что глупо будет и дальше оставаться в стороне. Он спустился вниз на палубу, переложил взведённый пистолет в левую руку и правой поднял палаш, выпавший из рук матриарха. Почти прямой клинок, острый, как бритва, изящный кованый эфес с простым травлёным рисунком и полное отсутствие иных украшений. Ценный трофей!
– Неплохая железка, - снисходительно заметила Тамиэла, и добавила: - Абордажник, не хуже златоустовских.
– Добей!
– из последних рявкнула Бера, с трудом вставая на одно колено.
– Я в плен не пойду!