"Один из..." - "100 миллиардов солнц". Компиляция. Книги 1-6
Шрифт:
Этот вариант корабля пришлось максимально облегчить и прилично недозаправить, иначе «семерка» просто никак не смогла бы поднять его на орбиту. Но не пускать же транспортный корабль на тяжелой ракете, в самом деле! Это как из пушки по воробьям. «В расход» также пошла часть бытовых удобств, таких, как уютная кухня с горячей пищей и миниатюрный санузел за символической перегородкой. Придется потерпеть до станции.
К тому же, в корабле летят трое плюс куча медицинских припасов, и от всего простора бытового отсека теперь остается лишь узкий лаз посередине. Вокруг оставшегося узкого прохода гроздьями висят тюки да мешки. Хорошо, хоть иллюминаторы не совсем закрыли.
Как командир, Андриян Николаев в целом спокоен и за технику, и за людей. Павел Попович, его бессменный бортинженер, уже не раз доказал на деле свою хватку и умение импровизировать. К тому же, они неплохо подготовлены и на случай разных отказов. А космонавт-исследователь это всего лишь пассажир, пусть он даже и на редкость серьезный старший лейтенант медицинской службы. Вообще, Алексей Сорокин (в реальной истории дублер Бориса Егорова - прим.авт.) с первой же встречи произвел на космонавтов самое благоприятное впечатление, что вообще редкость, учитывая некую традиционную кастовость «летунов».
А ведь совсем не простым было его появление в экипаже! Все-таки, первая по-настоящему длительная экспедиция стала настолько лакомым кусочком, что начались нешуточные споры о том, кто именно должен занять кресло космонавта-исследователя. Это мог быть инженер, один из проектировщиков корабля, и все понимали, что фанатичное упорство и трудолюбие Константина Петровича Феоктистова рано или поздно дадут результат. Ведь сам Королев его поддержал! Но были и другие варианты. Несмотря на хорошие отношения с Королевым, академик Келдыш от лица всей советской науки яростно продвигал своего претендента на полет, молодого кандидата в доктора Георгия Катыса. Даешь настоящую фундаментальную науку!
Но, в конце концов, победил здравый смысл. Все понимали, что медицина в космических полетах по важности идет где-то на уровне баллистики и сопромата, потому что никому не нужен больной человек даже в самом лучшем корабле. Ведь это первый длительный полет, поэтому врач просто необходим! Это не более чем первый шаг, новым экспедициям быть, и весьма скоро. Все успеют слетать.
За два неполных года обе стороны в космической гонке не только набрали неплохую статистику, но и большей частью обменялись опытом друг с другом и остальным миром. Проблемой занимаются не только медицинские институты СССР и США, но и прочих стран, в первую очередь тех, кто и сам бы хотел в будущем вступить в космический клуб. Появились первые результаты по исследованию деминерализации, мышечной и костной атрофии. Для начала, космонавтам посоветовали самое простое, физкультуру и несколько препаратов, восстанавливающих минеральный баланс организма. Это уже позволило Быковскому с Волыновым провести в космосе две недели и после посадки самим выбраться из спускаемого аппарата. Но по-настоящему исследовать эффект невесомости можно только на космической станции, которая и ждет сейчас экипаж «Востока-Т1» всего в полутора километрах впереди.
Впрочем, полноценной станцией этот побочный продукт испытаний тяжелой ракеты быть никак не может, но этого никто и не ждет. По сути, это кислородный бак второй ступени, укутанный в ЭВТИ (экранно-вакуумная теплоизоляция - прим.авт.), оснащенный несколькими дополнительными системами и единственным стыковочным узлом. На передней части «бочки» смонтирован позаимствованный с «Востока» приборный отсек с жизнеобеспечением, электропитанием и связью. Система управления, тоже взятая в урезанном виде с «Востока», может только поддерживать заданную ориентацию или дать импульс на свод станции с орбиты. На заднем торце корпуса размещен единственный стыковочный узел и сопутствующие агрегаты. Многие эстеты от инженерии даже пожалели, что водородная вторая ступень наконец-то сработала как надо, и данное чудо импровизации все-таки вышло на орбиту.
– Шестьсот метров, скорость три, - выдал бортинженер цифры с дальномера.
– Замедляемся, сорок секунд до зависания.
Пока что, все операции во власти машины. Сближение почти закончилось, дальше придется работать вручную, автоматической стыковки с этой «бочкой» никак не получится.
– Четыреста метров, - сообщил Попович.
– Зависание, восемнадцатая горит.
– «Соколы», я «Заря», - прошелестело радио издалека.
– Восемнадцатую подтверждаем, висите пока.
– Есть висеть!
– отрапортовал командир. Если с «бочкой» все нормально, им скомандуют начать облет.
– Цель наблюдаю, ориентация штатная, огни горят.
– Интересно, долго они думать будут?
– тихо проворчал Павел.
– Я и то вижу, что все в порядке.
Николаев усмехнулся про себя. Только в моменты вынужденного ожидания Павел мог себе позволить такие разговоры. Вообще, он молодец, сам уже может кораблем командовать. И обязательно будет командовать, причем скоро, потому что новичков, которые продолжают прибывать, обязательно подсадят бортинженерами к опытным космонавтам. Это значит, что слетанные пары ветеранов все-таки придется делить.
– «Соколы», я «Заря», - снова вклинилась Земля.
– Даем «добро» на облет, начинайте!
– Есть начать облет, - ответил Николаев, привычно перебрасывая тумблеры УО и УДВ на «ручное». Небольшое движение РУД, и транспортный корабль потихоньку поплыл вокруг цели, чтобы выйти точно на ось стыковочного узла, направленного сейчас вниз, к Земле. Все очень просто и гораздо легче, чем на тренировках, где отказ сыпется за отказом, а ты идешь себе к цели и идешь.
Все-таки, интересную конструкцию собрали умельцы из ОКБ-1 в кооперации с командой Бабакина, и конечно, с разработчиками ракеты, могущественным КБ Энергомаш. Издалека в этой «бочке» даже видится какая-то странная красота. С пристыкованным кораблем, конечно, будет еще симпатичнее, но увидеть и сфотографировать комплекс в полном составе пока некому.
Андриян, не выпуская объект из поля зрения, старается сократить до безопасного минимума расстояние при облете, чтобы причалить можно было быстрее. При таком небольшом размере цели двести метров это в самый раз.
– «Заря», я «Сокол-1», облет закончил, - доложил Николаев.
– Висим ровно, дистанция двести. Огни горят, кольцо СМ (стыковочного механизма - прим.авт.) в рабочем положении. Вижу все отлично.
– Добро, «Сокол-1», - ответили с Земли, - работайте по шестой страничке, не спеша.
Решили еще раз проверить и вдвоем прогнали «чеклист», как говорят американские коллеги. Убедившись, что все в норме, Андриян выдал легкий импульс на сближение. Не будем терять время, пока все работает.
– Сто восемьдесят, скорость полтора, - проконтролировал бортинженер.
Они понемногу приближаются, и тут пришло чисто визуальное понимание того, что «бочка» вовсе не такая уж маленькая. Все-таки, тяжелее всего их корабля с топливом и грузом раза в два. Столкновение ничего хорошего не принесет. Николаев постепенно уменьшал и уменьшал скорость, а на двадцати пяти метрах полностью погасил ее.