Один на миллион: Один на миллион. Шагнуть за горизонт. Игра без правил
Шрифт:
Не особенно размышляя над тем, что именно случилось, Белый покидал так и не распакованные вещи в два кофра и, задумавшись на секунду, решил ехать в форме.
Настя уже оделась, и из дома они вышли вместе. У подъезда стояло больше десятка глайдеров, которые дожидались своих потревоженных ночной тревогой пассажиров.
– Ладно. Будем живы, пересечемся. Настя кивнула.
– Зато сотню выиграла.
– Это как? – Белый попытался нахмуриться, но улыбка все равно пробилась наружу.
– Я поспорила с девчонками, что ты недолго у нас задержишься. Правда, я не предполагала, что все
В космопорте, несмотря на поздний час, было полно народу. Большинство было, как и Белый, в форме, но встречались и офицеры в штатском, и просто штатские. Внешне спокойно, мужчины и женщины стояли, ожидая своей очереди на посадку в челнок, вполголоса обсуждая причины общей тревоги, да еще по коду красный-красный. Основная часть склонялась к тому, что начались боевые действия с одним из крупных государств. В качестве противника были перебраны и тщательно обсуждены все возможные варианты, и опять-таки большинство склонялось к варианту Демсоюз – Россия.
Белый считал, что подобные интеллектуальные упражнения в условиях нехватки информации – совершенно бессмысленное занятие, поэтому в разговоре участия не принимал и после объявления посадки спокойно занял место в челноке.
В сопровождении пары тяжелых истребителей-перехватчиков Су-440АК корабль легко оторвался от земли и, форсируя двигатели, пошел к точке встречи с кораблем. Перевозка офицеров осуществлялась в основном военными кораблями, не очень подходящими для этой цели, но гарантирующими сохранность сверхважного груза. Благодаря новейшим двигателям крейсеру понадобилось всего четыре часа, чтобы достичь пункта назначения и под прикрытием орбитальных крепостей начать принимать челноки.
Забежав на минутку домой, для того чтобы бросить вещи и привести себя в порядок, Белый был остановлен грохотом телевизора из центрального холла.
– …еще не известно, кто или что послужили причиной нападения на императорскую резиденцию и систему Арконы, но уже сейчас ясно, что нападавшие были хорошо организованы и подготовлены. Делом о нападении занимается военная прокуратура, представители которой дадут комментарии в ближайшее время. Также нам известно о частичной мобилизации войск флота. Министр обороны, Сергей Афанасьевич Бельцов, пояснил, что переход на режим повышенной готовности затронул только кадровый состав и никак не связан с передислокацией сил Флота.
Сидевшие в кресле учитель Хо и дядя Витя обернулись.
– А… сынок. Тебя тоже дернули?
– Да, дядь Вить. Я думаю, что заварушка будет капитальная. Отпуска отменили, для некоторых специальностей даже объявили мобилизацию.
Тяжело кашляя, Вин Хо поднялся с дивана и подошел, чтобы обняться.
– Что с вами, учитель?
– Да заболел немного…
Глаза Алексея внимательно, словно сканируя, прошлись по фигуре корейца, отметив и нарушенную пигментацию рук, и воспаленную склеру глаз… потом он перевел взгляд на дядю Витю и увидел те же нерадостные признаки увядания и старческих болезней.
– Дядя Витя, почему вы не пошли в больницу к доктору, с которым я договорился?
– Да брось, сынок. – Виктор Петрович тяжело махнул рукой. – Нам уже немного осталось. Вот только внуков хотели понянчить.
– Ну… вы как дети… А что я без вас буду делать? У меня ведь кроме вас никого нет… А кто мне сыновей воспитывать будет?
От бессилия сжал до боли кулаки.
– Ладно, сходим мы к твоему доктору… – прогудел Виктор Петрович.
– Нет, – твердо произнес Алексей. – К доктору теперь уже не пойдем. Сегодня же, нет, прямо сейчас мы вместе поедем в центр омоложения, и я не отойду от вас, пока вы не закончите все процедуры.
– Это очень дорого, малыш, – проскрипел кореец.
– Плевать, – отрезал Алексей. – Не хватит денег, займу. Он вскинул руку с коммом.
– Медицинская служба?
– Медицинская служба Новой Москвы. Чем можем помочь?
– Мне нужен транспорт, все необходимые процедуры, анализы и полное омоложение для двух человек. Все срочно.
– Полное омоложение проводится только по заключению специальной комиссии или как коммерческая процедура.
– Оформляйте как коммерческую.
– Стоимость омоложения, включая весь комплекс, составляет восемьсот тысяч на человека. Вы уверены, что хотите оформить заказ?
Белый от облегчения рассмеялся.
– Да, конечно. Только побыстрее. Тут вроде как война намечается.
– Не волнуйтесь, – серьезно ответила девушка. – Центр омоложения – одно из самых защищенных мест на Руси. Сам комплекс находится в толще скальных пород на глубине трехсот метров…
– Это замечательно, девушка, – прервал ее Белый. – Можете снять со счета комма всю сумму…
– Мы также предоставляем рассрочки…
– Спасибо, но это лишнее. Снимите, пожалуйста, два миллиона и сделайте все по высшему классу. Я могу на вас рассчитывать?
– Да, разумеется. – Девушка заторопилась, явно желая что-то еще сказать, но Белый уже отключился.
Сидевшие напротив него матерые бойцы отчего-то были молчаливы, словно боялись лишним словом или движением потревожить воцарившуюся тишину.
– Ну? – Белый подошел, встал на колени и обнял обоих. – Значит, так. Я приезжаю с войны, и мы закатываем самую грандиозную попойку в моей жизни…
Ругая себя последними словами, что не отправил их на омоложение раньше, Алексей быстро принял душ, сменил рубашку и вскочил в давно ожидавшее его такси.
– Давай в Солнечный.
– Штаб десантуры? – откликнулся таксист.
– Да.
– Понял, браток. Будем через десять с половиной минут.
В штабе Алексея посадили на транспорт, и через два часа он уже снова был в космосе на борту фрегата «Быстрый», везущего пополнение на тяжелый крейсер «Волга». Односерийный со своими систершипами, «Ангара», «Енисей», «Обь» и «Лена», он отличался более мощной реакторной группой и, соответственно, некоторым сдвигом в сторону лучевого оружия, и более мощной защитой. При своих размерах – более семисот метров в длину, он с трудом маневрировал, но, как говорили флотские остряки, при такой броне это уже не его проблема. Обеспечением такой туши на удивление занималось совсем немного людей. Весь экипаж насчитывал от силы полторы сотни человек, которые на таких площадях растворялись без остатка. Можно было проходить весь день, но так никого и не встретить.