Одиннадцать друзей Лафейсона

Holy Ghost

– Девятнадцать - это очень много.

– А ты-то откуда знаешь?

– У нас говорили, что получить «путевку» сложнее, чем новое сердце.

– И они были чертовски правы.

– Значит, когда-нибудь и ты исчезнешь? – стараясь не смотреть в глаза шефу, спросил Одинсон.

– Да, - почувствовав напряжение, исходящее от Тора, Локи встал из-за стола. – Пожалуй, принесу тебе еще кофе.

Всматриваясь на удаляющиеся авиалайнеры, которые оставляли за собой белые дорожки сжатого дыма, Тор старался ни о чем не думать, но на душе было чертовски тоскливо. Локи, так и не добившись нормального отдыха, перестал брать какую-либо выездную работу из принципа, даже если кто-то

очень просил, так что с несколько недель Одинсон ощущал себя нормальным человеком, с обычным, совершенно заурядным течением жизни из разряда готовки, походов в магазин, уборки, вечер за просмотром кинофильма и прочего. «Ленивые дни», как называл их Лафейсон, приносили Тору невероятнейшее удовольствие, так как ничего подобного у него уже давно не было, а может, и вообще никогда не было, но у всего есть свой предел. Из внутреннего монолога на тему того, как же сделать так, чтобы закрепить свое место рядом с Локи навсегда, Тора вырвал сигнал мобильного телефона. Сотовый истошно жужжал и издавал вибрации, ездя по металлическому столу. Номера звонившего не оказалось в записной книжке, и именно поэтому Одинсон не рискнул поднять трубку, так как телефон был не его. Локи постоянно все забывал и оставлял на совершенно не свойственных некоторым вещам местах. Например, найти беспроводную мышь в холодильнике или очки в стакане из-под зубных щеток стало совершенно обычным делом, к которому Тор привык, словно так было всегда, но телефон… Лафейсон никогда не терял мобильный. Более того, у него была маниакальная идея, что незаменимое средство связи может разрядиться, и поэтому постоянно таскал с собой зарядку, не смотря на то, что из обычного аккумулятора, Тони сделал, опять же по его словам, «зверь-батарейку», которая могла месяцами не разряжаться, даже если хозяин мобильного не слезал с телефона часами.

Дребезжание телефона прекратились через минуту, и только Тор успел расслабиться, как звук возобновился. Тихо проматерившись себе под нос и поглядев по сторонам в поисках шефа, Тор, не найдя оного, взял телефон и провел большим пальцем по экрану.

– Да…?

– Локи… - хриплый тонкий голос раздался в динамике. – Локи, они… - девушка на другой стороне захлебывалась словами, что Одинсон не сразу признал Сиф.

– Сиф?

– Они украли… Украли… - всхлипы вперемешку с истерическим плачем напугали Тора до чертиков.

– Сиф? Что случилось?

– Сиф? – за спиной Тора появился Локи.

– Тебе лучше самому ответить, - передав телефон шефу, Одинсон смотрел на него испуганными глазами. – Там что-то нехорошее.

– Да? – Локи прижал телефон к уху. – Скажи нормально… - сведя брови у переносицы, Локи пытался разобрать то, что ему говорили.
– Что?! – крик Лафейсона отдался эхом от высоких стен зала ожидания, что остальные посетители кафетерия резко повернулись на него. – Секунду, - вытащив из нагрудного кармана пиджака паспорт, Локи передал его Тору. – Сараево, билеты, быстро! – Одинсон уже дернулся к кассам, но его остановили. – Позвони Тони, пусть отменяет мой невыезд! Немедленно!

Не смея ослушаться приказа, Тор приступил к выполнению немедленно. Старк, словно уже понимая, что произошло, даже не стал задавать вопросов, и когда подошла очередь Одинсона покупать билеты, запрет на пересечение границы для Локи был снят.

– Эм… Я могу спросить, что произошло? – подойдя к тяжело дышащему шефу, Тор старался действовать осторожнее, ибо по одному виду Локи можно было сказать, что он сейчас готов кого-нибудь растерзать голыми руками.

– Они перешли границы, - процедил сквозь зубы Лафейсон. – Я их со свету сживу, и пусть Тони поставит хоть миллиарды запретов.

– Нам уже неплохо было

бы пойти на терминал, - тихо оповестил Одинсон. – Нам повезло… Или нет… В общем, вылет через сорок минут, в Бутмире будем через семь часов.

– Прекрасно, - Локи забрал из рук телохранителя документы с билетами и направился к выходу. – А через восемь я убью парочку ублюдков.

До самого взлета Локи молчал. Временами Тор замечал, как его тело начинает передергивать, то ли от нервов, то ли от злости, то ли еще по какой причине, но выглядело это, мягко скажем, жутковато. Одинсон давно не видел в таком состоянии своего шефа. Обычно Локи даже в самых гиблых ситуациях юморил, либо просто терялся, а сейчас… Гневные флюиды заполнили весь салон самолета, и причиной был никто иной, как сам Лафейсон.

– По возвращению я сажусь на стабилизаторы, - услышав данную фразу, Тор даже не знал, что ответить. – Прости, но меня не волнует твое мнение. Я раскис, становлюсь непригодным для работы, это нужно срочно изменить.

– Если тебя не волнует мое мнение, то почему ты оправдываешься? – так же сухо ответил Одинсон.

– Ты не заслужил этого, но я ничего не могу изменить. Думаю, будет правильней, что эта операция станет для нас с тобой последней.

– Боже… - закрыв глаза, Одинсон опустил голову. – Это так ты рвешь со мной?

– Да. Я бы мог предложить тебе чисто рабочие отношения и секс, но ты откажешься. Точнее, я хочу, чтобы ты отказался.

– Локи, давай все обсудим…

– Я пока что твой шеф, Тор. Приказы начальства не обсуждаются.

Тор понятия не имел, как они долетели до Сараево, как вышли из самолета, как сели в такси, как доехали до дома Сиф. Все это время он смотрел в одну точку и машинально выполнял все действия, отказавшись даже от еды во время полета. Все, чего сейчас хотел Тор – забыться глубоким сном, подождать, пока Локи придет в себя и извинится за то, что наговорил лишнего, а позже все встанет на свои места, но ничего подобного не происходило. Лафейсон оставался нем, как рыба.

– Заходите, - дверь двухэтажного, но небольшого дома, открыл мужчина лет сорока. – Ваши уже здесь.

– Где она? – безэмоционально бросил Локи.

– В спальне наверху, - качнув головой в знаке «спасибо», Лафейсон, не здороваясь ни с кем из присутствующих, которые толпились в зале, пошел вверх по лестнице.

– Ты?! – как только Локи открыл дверь, на него накинулась встрепанная Сиф с опухшим от слез лицом. – Это все из-за тебя, сукин ты сын! – пока девушка барабанила кулаками в грудь Локи, он даже не пытался ее остановить.

– Прости меня.

– Нет, мать твою! Нет!

– Я не знал, что так выйдет.

– Ты всегда не знал! Ты обещал защищать нас!

– Я облажался, прости, - Лафейсон изо всех сил старался держаться, но выходило просто отвратительно.

– Локи… - вновь ударившись в слезы, Сиф сползла на пол. – Мой мальчик… Мой любимый мальчик… - скуля от переизбытка эмоций, девушка свернулась на полу, - Они забрали моего мальчика…

– Прости меня, Сиф, я постараюсь все исправить, - Локи сел на полу рядом с подругой и хотел было до нее дотронуться, но отступил.

– Он еще ребенок… Мой ребенок! А я не могу его найти, Локи… Не могу… Ему плохо, я ему нужна…

– Клянусь своей жизнью, Сиф, я принесу тебе вырезанные сердца тех, кто это сделал.

– Разве это поможет Бартсу? – подняв на Лафейсона красные глаза, девушка перестала рыдать. – Разве это что-то изменит? Нет, Локи. Это никогда и ничего не изменит.

– Мы вернем его, и я выпишу тебе и твоей семье «путевку».

– Да пошел ты, Лафейсон, - встав с пола, Сиф направилась к кровати. – Ты обещал и провалился. Уходи. Я не хочу тебя видеть.