Одинокая блондинка желает познакомиться, или Бойтесь сбывшихся желаний!
Шрифт:
– Я, можа, тож хочу красивым быть! – выдал зелененький главный аргумент моих уговоров. – И воспитаныем! – с трудом выговорил нужное слово и громко высморкался в салфетку.
Эльфы застыли соляными столбами.
– Присаживайтесь, – радушно пригласила я, злорадно наблюдая за произведенным впечатлением.
Эльфы покачали головами и расселись.
На вечерний «перекус» подали опять же мясо, но мне Дирк сунул миску с кое-как порезанным салатом и даже выделил один сморщенный фрукт, отдаленно похожий на яблоко. Выделял, добавлю, с таким разнесчастным видом, будто от сердца оторвал.
Трапеза началась…
Немного отойдя от культурного шока, они испытали его снова. Тролль, наевшись, снял салфетку, вытер губы и выдал:
– Спасиба!
Пока троица приходила в чувство, к нам подошел Дирк и сообщил:
– Я вам там чистое постелил.
Я поблагодарила трактирщика под аккомпанемент падающих столовых приборов и выразила желание пойти спать.
– Всем спокойной ночи! Устала.
Встав из-за стола, нечаянно покачнулась и была подхвачена Мыром на руки.
– Спасибо!
– Да мне того… не тяжко! Ты легонькая! – засмущался зелененький и потащил меня наверх.
Позади послышался грохот дружно падающих тарелок.
Так вам и надо!
В принципе, все оказалось не так уж страшно. Мы с Мыром прекрасно договорились друг друга не беспокоить и цивилизованно поделили спальные места. Мне даже перепала на бедность ночная рубашка, выданная Дирком и, судя по заплаткам, оторванная им с боем от своей груди. В рубаху я с превеликой радостью переоделась, мысленно поблагодарив предусмотрительного орка. И завалилась в чистую и на удивление удобную кровать.
Все было бы поистине замечательно, если бы мой организм не начал мне настоятельно советовать посетить места не столь отдаленные, но как-то неудобно расположенные.
И как их найти? Карту выдают на выходе или сразу по тому маршруту посылают?
Тут мой зелененький сосед намылился куда-то незаметно слинять, пока я предавалась девичьим грезам при луне о белом и блестящем фаянсовом красавце.
– Мыр, ты куда? – задала я вопрос в спину троллю, продвигавшемуся на цыпочках к двери.
– А?! – чуть ли не в прыжке от неожиданности выпалил тролль. – Тудой!
– Мыр, – осторожно начала я, – а твой «тудой» не ведет в сторону туалета?
– Чавось? – не понял он. – Кудой?
– Спрашиваю открытым текстом: ты можешь проводить меня до нужника? – покраснела я от подобного бескультурья, но ничего не могла с собой поделать. Все продукты жизнедеятельности активно стремились наружу.
– А! – доковыляла до мозга тролля просьба. – Ага!
– Прекрасно! – порадовалась я за его сообразительность, а еще больше погордилась своей находчивостью и сунула ноги в сапоги-самоходы.
Троллю, вероятнее всего, не улыбалось подрабатывать вместо Магриэля скоростным спуском, поэтому вниз и за дверь меня вынесли на руках, но потом опустили на землю и снабдили затейливой инструкцией:
– Тудой разов пять, крутанесся к дереву, и разов семь. Тама.
Если я правильно понимаю троллий диалект, то «разов» – это шагов. Замысловато, но, коли другого путеводителя не выдали, воспользуемся этой директивой.
– Спасибо, – благовоспитанно поблагодарила я и проводила тоскливым взглядом растворившуюся в потемках широкую спину. Затем направилась
На этом месте я остановилась, впадая в глубокое раздумье: сколько моих шагов можно засчитать за один шаг тролля и как учесть длину подметки безразмерных сапог? Математическая задачка наклевывалась чрезвычайно интересная, но, к сожалению, мозги начало заливать жидкостью, которую требовалось срочно вывести из организма или по-простому – сходить отлить. Ну, чтобы она в башку не стучала. Пришлось ускориться в подсчете:
– Четыре, пять! И куда я должна крутиться?
Повертев головой в разные стороны и не увидев ничего даже отдаленно напоминающего искомое заведение, я решила пойти наугад, ибо связно думать была уже не в состоянии.
К моей неописуемой радости, впереди вырисовался темный силуэт какого-то сооружения. Дошлепав до него на последнем энтузиазме, я, будучи вне себя от счастья, обнаружила местное отделение общественного туалета, искусно построенное из необструганных досок. Счастлива я была потому, что немедленно посадила занозу, пытаясь нащупать в темноте ручку, открывающую дверь в это неземное заведение. Ручки не было!
И как они туда заходят? Через верх ползут или низом пролазят?
Со злости я пнула дверь изо всех сил, и она вдруг со скрипом отворилась. От души поблагодарив Господа Бога за своевременное открытие, я залетела внутрь и застыла в недоумении, обретя еще целую кучу проблем. Во-первых: свет, впрочем, как и унитаз, здесь были не предусмотрены ГОСТом, и все свои интересные дела предлагалось проделывать в полной темноте. Во-вторых, по причине этой же непроглядной темени не было видно отверстия, куда эти дела нужно было проделывать, и, видимо, следовало ориентироваться на запах. В-третьих, изнутри ручка присутствовала, но зато отсутствовала задвижка.
Это они здесь никого не стесняются? Или в туалет по трое ходят? Один дверь подпирает, а второй третьего страхует, чтобы в выгребную яму не занырнул?
Еще двоих искать мне было некогда и негде, поэтому я стала действовать на свой страх и риск. Притворив дверь, почти ползком кое-как добралась до нужной дырки (слава богу, взошла луна и сквозь щели дала немного света). Но только я пристроилась, как дверь открылась. Конечно, можно было и наплевать на это неутешительное обстоятельство, но тут неподалеку раздались голоса. А мне совсем не улыбалось оказаться на толчке, с задранным подолом при посторонних особях мужского полу. Костеря изобретателя и посетителей архитектурного «шедевра» на все лады, я сползла с дырки. Закрыла дверь, вернулась, села… Дверь опять открылась.
А-а-а-а! Да что ж за день такой нелепый!
Подогреваемая злостью и раздражением, я подошла к этой мерзкой скрипящей и не закрывающейся, когда нужно, двери, изо всех своих слабых женских сил долбанув ею по косяку. Дверь жалобно взвизгнула, закрылась и осталась у меня в руке. В смысле, осталась нижняя половинка двери. Верхняя, подчиняясь приказу, надежно заслонила мне обзор. Я присела и обозрела окрестности. И мне, и меня видно было… как на ладони. Потеряв терпение, совесть и надежду на лучшее, я гневно зашвырнула кусок деревяшки подальше и отправилась в ближайшие кустики, маячившие неподалеку от деревянной будочки для важных персон.