Одиссей покидает Итаку. Бульдоги под ковром

Звягинцев Василий Дмитриевич

Сформулировав угодный ему набор баллистических и иных тактико-технических характеристик, Сашка сначала придирчиво рассматривал на цветном дисплее возникающие варианты, затем заставлял материализатор представить натурный образец и, разобрав-собрав его, сделав пару выстрелов в пулеуловитель, отставлял очередного ублюдка в сторону.

Справедливости ради следует отметить, некоторые модели получались совсем неплохими и пошли бы на ура во многих солидных фирмах, но Шульгину требовалось нечто во всех смыслах исключительное.

Самое

странное, что своей цели он в конце концов достиг.

Винтовка по всем параметрам была прекрасна. Изящные, хоть и необычные очертания, приклад, который навскидку изумительно ложился в плечо, отливающий матовой голубизной ствол с ажурным дульным тормозом, эргономически безупречное расположение всех деталей и механизмов. Если на оружие распространяется понятие художественного стиля, это, безусловно, был чистейший модерн.

А знаток-специалист отметил бы несколько действительно гениальных находок. Пусть и сделал их не сам Шульгин, а компьютер в процессе решения дилетантски поставленных и почти неразрешимых технических проблем.

Шульгин же, просто по забывчивости не воскликнувший в свой адрес: «Ай да сукин сын!», был почти счастлив в тот момент.

Почти, потому что угнетали его совсем не подходящие к торжественности момента мысли. Отчего и не было полноты ощущения, казалось, будто очередная пакость судьбы только и ждет момента, чтобы случиться внезапно и все опошлить…

По привычке подумалось, что недурно бы выпить, но эта мысль потянула за собой другую — если хочется выпить просто так, а тем более с тоски и в одиночку, остановись, подумай и воздержись, какие бы оправдания и обоснования ни лезли в голову. Эта методика помогала ему не превратиться в банального бытового пьяницу всю сознательную жизнь.

В пучины психологической войны с собственной биохимией ему не позволило погрузиться внезапное появление Новикова. Шульгин давно уже не видел друга в таком состоянии. Какой-то взъерошенный, с царапиной на щеке и выбившейся из-под ремня рубашкой, он рывком захлопнул за собой дверь и первым делом остановил взгляд не на нем, на живом человеке, а на шкафах, где в хронологическом порядке были выставлены образцы автоматов, от первого «ревелли» до новейших «ингрэмов» и «беретт».

— Старик, что с тобой? — спросил Шульгин, делая шаг навстречу.

— А? Да нет, все нормально, — Новиков поправил воротник, потер щеки ладонью, хмыкнул недоуменно и вновь стал самим собой. — Тут, знаешь, хреновина вышла, довольно бессмысленная… — продолжая говорить, Андрей подошел к привлекшей его внимание витрине, вынул из гнезда «ППШ», убедился, что он заряжен, и от этого окончательно успокоился, сел на край стола, не выпуская автомата из рук, и доходчиво проинформировал Шульгина о случившемся эксцессе.

— Ну так чего, побежали, посмотрим! — Сашка тоже взял на изготовку свой суперкарабин. — У меня тут, знаешь, ртутные пули, полный абзац…

— В смысле? — заинтересовался никогда не виданным оружием Новиков.

— А чего — в смысле… Последний писк! Ствол — цилиндр с напором. В патроннике — десять миллиметров, на выходе — девять. Пуля удлиненная, мельхиоровая, сверху свинцовая рубашка, как раз миллиметр, чтобы по нарезам пройти, и начинка — двадцать граммов жидкой ртути. Скорость пули — две тысячи пятьсот! Любой бронежилет прошибет как чугунным ядром. И дырка будет такая же. Твоего монстра раздолбаем в лохмотья…

Новиков скептически усмехнулся, пошарил по карманам, ища сигареты, не нашел — остались на столе в библиотеке, взял протянутую Шульгиным.

— Об том, чтоб застрелить, вопросов нету! Вопрос — есть ли в кого стрелять? Воспитанный веками здравый смысл и материалистическое мировоззрение подсказывают — а не иллюзия ли все? Фантом-с… Ну откуда тут подобным чудовищам взяться? Не было, не было — и нате!

Шульгин поднял карабин к плечу, поводил по едва видной дальней стене анфилады огоньком лазерного прицела.

— Не было… И Замка совсем недавно не было, и пришельцев… Я как-то фильм смотрел про Гамлета, и очень мне понравилось, что «есть многое на свете, друг Горацио…»

— Оно так, но все равно… Я вот окончательно в себя пришел и о чем задумался — такая штука сгодилась бы, чтобы внезапно испугать. Обстановка мрачно-готическая, настрой мирный, безоружность опять же, одиночество… Расчет на трусоватого любителя фильмов ужасов. Причем похоже, что подлинный характер объекта воздействия всерьез в расчет не брался… Я же, как ни крути, кое-какую подготовку имею и повидал всякое…

— Скучный ты парень, Андрюха. Жирафов не бывает… Да все, мать его… бывает! Вот пойдем сейчас и посмотрим! Если оно живое, то в два ствола мы его раздербаним только так…

— А если нет?

Шульгин скептически скривил тонкие губы, для чего-то внимательно осмотрел ствольную коробку карабина, повернул его и так и эдак, будто пытался разобрать на металле едва заметный рисунок.

— Если нет… Если нет, так и пошли они все! В другое место сходим, я тут кое-что интересное тоже для тебя приготовил. Хотя и в ином роде. Только сначала давай так сделаем… — Он включил материализатор, и внутри его камеры возник еще один экземпляр карабина.

— Возьми вот. От нашего стола — вашему столу. Мало ли что, а от «ППШ» толку чуть в наших обстоятельствах.

Нажав соседнюю клавишу, Шульгин начал выгребать из камеры тяжелые ребристые магазины. Штук шесть он рассовал по карманам, еще столько же протянул Андрею, один загнал в приемник под стволом, щелкнул затвором, показал, что и как действует.

В общем, не сложнее, чем СВД. При разборке есть сложности, но тебе пока не надо. Прицел лазерный, так что бьет исключительно. Лишь бы руки не слишком дрожали. Короче — вперед, за орденами! И не завидую я…