Одиссея для незамужней
Шрифт:
Сердце под горлом замирает, а в груди расползается вечная мерзлота. Нет, просто не может быть так! Не должно! Я только-только вышла замуж за самого прекрасного мужчину во вселенной. Астера просто не должны арестовать!
Я приподнимаюсь, как вдруг чувствую несильный жалящий укол в спину. Чертов бластер выстрелил…
***
Темно, хоть глаз выколи. Надо мной плывут звезды, перемежающиеся прекрасным шлейфом почти нереального космического сияния —
Значит, я нахожусь совсем не на Тхарлаксе.
Подскакиваю.
Вокруг меня рассыпается поблескивающая пыльца, и я снова громко чихаю, после чего на моем лице останавливается луч света. Это меня ослепляет. Закрываю глаза ладонями и произношу:
— Эй, можно убрать это?
Надеюсь, там кто-то живой. Верхом неудачи сейчас было бы попасться какому-нибудь роботу-уборщику, который счел бы меня отработанным биомусором. Я слышала, что на Тхарлаксе такие инциденты бывали. Выходила аж целая колонка про то, как после неведомого сбоя в системе уборочная техника начала доставлять зазевавшихся жителей на свалку. Вот шуму-то было тогда!
Луч сразу же исчезает, а потом я слышу топот.
— Лира! — Меня сжимают чьи-то крепкие руки.
Затем я слышу смутно знакомый мне запах. Прожектор, которым на меня светили, был настолько яркий, что в глазах до сих пор два темных пятна.
— Я нашел ее! — кричит мужчина. — Стоп поиски!
Наконец я узнаю его голос.
— Доракс? — Разворачиваюсь в сторону говорящего и вижу, как на фоне неба наконец проступает силуэт длинноволосого мужчины — отлично, он все-таки не сжег мне сетчатку и не надо будет лезть в медицинскую капсулу.
— Ты в порядке! — Помощник Астера сжимает мое лицо в собственных ладонях.
Очертания Доракса наконец становятся достаточно четкими, и я понимаю, что вид у него как у счастливой собаки.
— Да. — Аккуратно запускаю руку за спину. — Похоже на то, что дурацкий бластер был настроен на режим паралича.
— Бластер? — Доракс смотрит на то место, где я лежала.
— Понимаешь, мне, наверное, действительно стоило быть аккуратней…
Инопланетянин вздыхает. А я тем временем чувствую себя еще более неудобно. Ну как можно было так попасть?
Тем временем вокруг меня собираются мужчины с разноцветными волосами, некоторые из них одеты в традиционные костюмы алтеранцев. Наверное, та самая партия…
— Я не заметила, как предохранитель…
— Больше ничего не говори! — произносит Доракс, аккуратно поднимая меня на руки. — Какое счастье, что ты все-таки не погибла.
Смущенно улыбаюсь, взглядом утыкаясь помощнику Астера в грудь.
— Надеюсь, ничего страшного не произошло?
Смутно вспоминается перепалка мужа с Ивлином Флитом.
Доракс вздыхает, и мне совсем не нравится то, как он это делает.
— Что? — Приподнимаю голову я.
— Рада и Миллс обвинили Астера в твоем исчезновении. — Я невольно вцепилась в халат Доракса пальцами.
— И? — Кажется, дальше я услышу что-то пренеприятное.
Но я должна узнать, как дела обстоят на самом деле.
— Тебя не могли обнаружить два дня, Лира. Не помогло даже тепловое сканирование! Я думал, Рада устранила тебя специально… сама.
— Астеру что-то грозит? — догадываюсь я.
Доракс сосредоточенно кивает.
— Идем отсюда, Лира, наше проникновение, вообще-то, сомнительно с точки зрения закона.
***
Астер Эветт
Через двое суток после свадьбы
Меряю камеру шагами. Здесь крайне узко, в окно еле проникает дневной свет. Дхарги! Ненавижу местные камеры еще с тех самых пор, как мама пыталась отучить меня от идеи служить в космическом флоте. Способ, надо сказать, она выбрала не самый убедительный: если что-то кому-то запрещать, то обычно хочется только сильней.
Ударяю по электрической решетке. Мне напряжение боли почти не причиняет, ведь я почти полностью совместим с местной техникой. Перед глазами против воли плывут воспоминания. Мать, замершая напротив, и я, еще подросток, запертый в “карцере”.
— То, что ты управляешь местными тюрьмами, совсем не дает тебе права…
Мать грозит пальчиком.
— Если ты продолжишь своевольничать, Астер, навсегда тут пропишешься.
Прикусываю губу, вспоминая то, как Анелия приблизилась тогда к решетке. Помню как ее четко очерченные губы шептали:
— Ты очень талантливый. Я просто не могу отдать тебя другим на службу…
Отступаю на несколько шагов назад и запускаю пальцы в волосы.
— Да будь ты проклята!
Часовой, дежурящий напротив, удивленно приподнимает голову.
Я знаю, плохо говорить так о своей матери. Но я зол, я очень сильно зол, и я злился на нее с тех самых пор, как открылись мои способности и начала решаться моя судьба. Точнее, Анелия Эветт затеяла вселенский торг, пытаясь продать своего мальчика правящим кругам подороже.
Так, собственно, она и выторговала себе место в совете.
А я потом так ее… у меня в голове не остается приличного слова на то, чтобы описать, как именно я поступил.
Думаю, что я сыграл собственную партию, решив, что не покупаюсь и не продаюсь.
— Слышь ты… — Зевает часовой. — Давай это, веди себя поприличней.
Это он намекает на то, что произошло во время моего задержания. Я был похож на вихрь энергии. Мои силы вырвались наружу, и гребаный шаттл Ивлина потерял контроль.