Одиссея креативной королевы
Шрифт:
Понятно, что Десембер первая разделалась со своей порцией индейки, фаршированной ананасами и специями. Затем, глянув на остальную компанию, застрявшую в середине процедуры питания, тинэйджерка взяла бутылку сухого вина, и щедро плеснула себе в фужер (под строгим взглядом Эйприл Крузо). Взгляд не остался без комментариев.
– Мама! Ты на меня смотришь, как на потенциального алкоголика!
– Деззи, не будь такой мнительной!
– ответила доктор Крузо, и демонстративно стала смотреть на цветочки за оградой веранды.
–
– Деззи, смени-ка тему, - перебила доктор Крузо.
– Ладно-ладно. Я меняю. Только, мама, не говори потом, что я нетактичная.
– Гм… Детка, ты же понимаешь: я не могу этого обещать, не зная, что ты скажешь.
– Ладно, я, все-таки, скажу...
… Десембер Крузо сделала глоток вина для храбрости и объявила:
– Я не понимаю: какой смысл в этой судебной сессии?
– А какой смысл в судебных процессах вообще? – отозвался доктор Фирфайн.
– Логрис, это же просто! – воскликнула тинэйджерка, - Обычный суд выносит билль, которому стороны должны подчиниться, иначе ими займется полиция. А здесь что? Стороны: банда британских мафиози и банда отморозков нези. Какая полиция будет принуждать их к исполнению судебного билля? Разве что Господь Бог, если он вдруг существует, в чем я очень сомневаюсь.
– Откуда такое мнение о сторонах процесса?
– полюбопытствовал профессор Брауни.
– Вы будете смеяться, Роджер, но это из интернета. Там уже все есть! Вы набираете в
«Googol» запрос «Наследство Кестенвэл», и бац! – Десембер растопырила пальцы, иллюстрируя это «бац», а затем повернулась к Логрису Фирфайну, всем своим видом показывая ожидание ответа на свой вопрос.
- Нет, - австралийский юрист и третейский судья улыбнулся и покачал головой, - все далеко не так просто. Эффективное исполнение судебного билля может достигаться и другими методами, не обязательно возможностью полицейского принуждения.
Юная киви удивленно выпучила глаза.
– А чем еще? Что заставит проигравшую сторону исполнять судебный билль?
– Воля бизнес-сообщества, - лаконично ответил доктор Фирфайн.
– Не понимаю! – Десембер Крузо выразительно пожала плечами, - Объясните.
– Хорошо, - он кивнул, - я объясню это на примере. Летом прошлого года малазийская компания «Petrolirens», которая владеет плантацией особого рода масличной пальмы, несколько тысяч гектаров на западе папуасского острова Новая Британия, обратилась за посредничеством с целью урегулирования конфликта с меганезийским партнерством «Findofore», которое проводит геологоразведку в том же районе. Благодаря чудесной аккуратности, свойственной клеркам Республики Папуа, их Департамент природных ресурсов продал этим нези геологическую лицензию на весь район Мидол-Маук, где крупный участок уже был продан малазийцам. Нези были не в курсе, и потребовали допуска на плантацию. Как следовало действовать малазийцам в этом случае?
– Я полагаю, - ответил профессор Брауни, - что им следовало вызвать полицию.
– Я сомневаюсь, Роджер, что там найдется полиция, - заметила доктор Эйприл Крузо.
– Найдется, - сообщил доктор Фирфайн, - есть полицейский пункт в Кимбе-Таун, это полсотни миль восточнее районного центра Мидол-Маук. И эти полсмены приехали, правда, уже когда конфликт вступил в силовую фазу. Малайская охрана попыталась самостоятельно решить проблему, видимо, решив, что имеет дело с какой-то бандой туземной молодежи. В Папуа такие банды - обычное дело. Но, как я уже говорил, это оказались незийские геологи, обычаи у которых, как у ковбоев Дикого Запада. Кто стреляет первым - смеется последним. Полисмены приехали через несколько часов, оформили протокол о перестрелке, скопировали диски камер наблюдения, записали имена убитых охранников, и уехали, сказав (я цитирую по аудиозаписи): «полиция не вмешивается в споры коммерческих субъектов по юридическим коллизиям».
Тинэйджерка Десембер Крузо от изумления чуть не уронила фужер с вином.
– Логрис, неужели провинциальные папуасские полисмены умеют так изъясняться?
– Умеют, - ответил австралиец, - со слов директора плантации, данная фраза была записана в рабочем блокноте папуасского офицера, именно для таких случаев.
– Чтобы ничего не делать? – спросила Десембер.
– Да, Деззи, именно так я подумал, когда директор плантации позвонил мне, чтобы попросить помощи в решении этой непростой проблемы.
– И вы поехали, Логрис?
– Да. Если точнее, то я полетел. Все-таки, это довольно далеко.
– М-м… Я бы испугалась.
– О! – австралийский юрист улыбнулся, - Вы вовсе не кажетесь пугливой, Деззи.
– Логрис, я не очень пуглива, но лететь в такую глушь, чтобы спорить с отморозками, которые только что застрелили нескольких человек, и явно готовы продолжить…
Логрис Фирфайн снова улыбнулся и показал открытые ладони.
– Знаете, Деззи, в таких случаях надо понимать психологические установки персон, с которыми имеешь дело. Незийские свободные художники бизнеса никогда не станут стрелять в человека, прибывшего, чтобы спокойно обсудить мирное решение спорной проблемы. Горячая коммерческая война была не нужна ни нези, ни малайцам. Значит, следовало как-то договориться о правах, относительно которых возникла коллизия.
– И вам удалось? – спросила тинэйджерка киви.
– Да. Составить билль о компромиссном использовании прав было не так сложно. Не обошлось без ворчания, конечно, но в результате все согласились с моим решением.
– Я поняла, Логрис. Это круто. Но кто гарант выполнения этого билля?
– А я уже говорил вам: воля бизнес-сообщества. Если кто-то нарушит такой билль, то окажется, что он пошел против всех. Ведь на соблюдении согласованных правил тут держится весь бизнес, так что, субъект, попирающий правила, вреден всем и каждому бизнесмену. На бизнес-сленге такой субъект называется «беспредельщик», и бизнес-сообщество автоматически лишает его всех прав, даже права на то, чтобы жить.