Одна крошечная ложь
Шрифт:
Сглотнув, я кое-как поднимаю руки и складываю их на груди в попытке поместить некий барьер между своей грудью и его. Мой голос явно дрожит, когда я произношу:
— И?
Его ухмылка становится шире, а взгляд падает на мои губы и остается там так долго, что мне начинает казаться, будто я не получу от него ответ. Но, наконец, получаю. Ответ, который следует за тем, как он облизывает нижнюю губу.
— И я не отказался бы еще от одного раза. Ты за?
Инстинктивно мое тело сильнее прижимается к стене, словно я пытаюсь слиться с ней, чтобы избавиться от этого парня
— Так, ладно, на этом все!
Меня окатывает волна облегчения, когда между нами проскальзывает хрупкая ладонь и опускается на его обнаженную грудь, отталкивая парня назад. Он подчиняется, медленно отступая, и поднимает руки, словно сдается. А потом отворачивается, чтобы присоединиться к своим друзьям.
— Вот это начало, Ливи. Думаю, что благодаря этому Штейнер на некоторое время от тебя отстанет, — проговаривает Кейси, едва способная выдавить слова сквозь смех.
Она смеется!
— Не смешно, Кейси! — шиплю я. — Этот парень сделал это насильно!
Она закатывает глаза, но после долгой паузы вздыхает.
— Да, ты права.
Потянувшись, она без колебаний щипает парня за руку.
— Эй, приятель.
С хмурым видом он оборачивается и потирает руку, одними губами проговорив: «Блядь». Хмурое выражение лица задерживается еще на секунду, прежде чем он видит взгляд Кейси. Или, скорее, ее лицо и тело. И тогда эта глупая ухмылка возвращается. Какой сюрприз.
— Поступишь с ней так еще раз, и я проберусь в твою комнату и во сне оторву тебе яйца, capisce ? [5] — предупреждает она, тыча в него пальцем.
Большую часть времени угрозы моей сестры включают в себя причинение увечий мужским половым органам.
Сначала Похититель «Джелло» не отвечает. Он просто пристально смотрит на нее, а моя сестра глядит на него в ответ, совершенно к нему равнодушная. Но затем его взгляд начинает метаться между нами обеими.
— Вы — сестры? Выглядите похоже.
5
Capisce — итальянское слово, использующееся в американском сленге в значении «понял?», «врубился?». Отличается от итальянского как произношением, так и написанием.
Нам часто это говорят, так что я не удивляюсь, хотя и не вижу сходства. У нас обеих светло-голубые глаза и бледная кожа. Но мои волосы черные, как вороново крыло, и я выше Кейси.
— Симпатичный и сообразительный. Да ты заполучила настоящего победителя, Ливи! — говорит она чересчур громко, чтобы мы оба расслышали.
Он пожимает плечами, а на его губах снова начинает играть наглая ухмылка.
— У меня никогда не было двух сестер… — начинает он, с намеком изогнув бровь.
«О.Боже».
— И не будет. По крайней мере, не этих двух сестер.
Он пожимает плечами.
— Возможно, не одновременно.
— Не беспокойся. Когда моя младшая сестренка впервые с кем-то переспит, ты этим кем-то не будешь.
— Кейси! — задыхаюсь я.
Мой взгляд метнулся к его лицу. Я надеялась,
Я хватаю ее за руку и тяну прочь. Она уже бормочет извинения.
— Блин, Ливи. Прости меня. Видать, я в стельку. Язык за зубами не держится…
— Ты понимаешь, что только что сделала?
— Нарисовала на твоей спине большую мишень с яблочком в виде слова «девственница»? — подтверждает она, скорчив гримасу.
Осторожно оглянувшись через плечо, я вижу, что он вернулся к компании парней и посмеивается, отпивая пиво. Но взгляд его пронизывающих глаз прикован ко мне. Заметив, что я смотрю на него, он протягивает руку и берет один из стаканчиков друзей. Поднимает его, демонстративно проводя языком по краям, а потом поднимает бровь и одними губами произносит:
— Твоя очередь?
Я отворачиваюсь и бросаю взгляд на сестру.
— Мне надо было просто дать тебе одеть ту дурацкую футболку! — рявкаю я.
Может, мне и не хватает опыта и в чем-то я наивна, но отлично понимаю, что для такого парня узнать, что восемнадцатилетняя девушка — девственница, — это как найти призрачный клад с золотом у окончания радуги.
— Прости… — пожимает плечами она, посмотрев на него. — Хотя, должна признать, что он сексуален, Ливи. Он выглядит, как средиземноморская модель нижнего белья. В этом случае никакой ситуации «ну и урод» с утра не возникнет.
Я вздыхаю. Не знаю, почему мне кажется, что Кейси любой ценой пытается убедить меня лишиться девственности. На протяжении многих лет ее это не волновало. По правде говоря, казалось, что она счастлива, что в старшей школе я ни с кем не встречалась. Но последнее время ей в голову засела идея о том, что я — сексуально подавлена. Клянусь, мне становится ненавистно ее решение учиться на психолога.
— Просто взгляни на него!
— Нет, — упрямо отказываюсь я.
— Ладно, — бормочет она, хватая четыре стаканчика с подноса, который мимо проносит коренастый парень в килте (килт на вечеринке с тогами?). — Но если ты планируешь когда-нибудь ее лишиться, могу поспорить, что такой способ запомнится. Уверена, он быстро заставит тебя наверстать упущенное за все эти годы.
— Включая гонорею и лобковых вшей? — бубню я, глядя на два стаканчика с голубым содержимым в своих руках.
Я благодарна темноте, когда ощущаю, как сильно краснеют щеки. Поднеся одну порцию ко рту, как и в прошлый раз, я провожу языком по краю стаканчика, мысленно оживляя секунды того (я отказываюсь определять это как мой первый поцелуй), что он со мной сделал.
— Пей до дна!
Кейси выпивает подряд обе свои порции.
С первой я следую ее примеру. Но поднеся ко рту вторую, я совершаю глупость и скашиваю глаза, предположив, что он уже перешел к другой ничего не подозревающей жертве. Но этого не произошло. Он стоит там же, окруженный несколькими девушками, ладонь одной из которых лежит на татуировке на его груди. Но он все еще смотрит на меня. Все еще улыбается. Только теперь это темная и странная улыбка, словно он таит секрет.