Одна программная ошибка
Шрифт:
– Ладно, по домам...
– пробормотал Лезин, когда мы выходили из кафе.
– Кому в какую сторону?
– Мы на остановку, - проговорили Миша и Кристина.
– А, ну, да. Вы же соседи...
– с усмешкой ответил Вик, провожая их взглядом.
– Удачи вам! До завтра!
Те на прощание помахали, а потом скрылись за поворотом. После Виктор обернулся к нам, ожидая, что ответим мы.
– Если есть какие-нибудь проблемы, то мы можем вас проводить.
– совершенно спокойно, я бы даже сказала по-джентльменски, проговорил Вик.
Если бы не та исповедь Лезина в кафе, я бы ещё согласилась, но сейчас мне было очень стыдно. Сама не знала почему, но очень неприятно становилось только от одной мысли о том, что я доставила человеку столько неудобств. И ведь, в самом деле, Виктор человек не такой уж и плохой. Не спорю, у него характер не из лучших, но и у него есть хорошие черты и, если уж на то пошло, то он такой же человек, как и я, ему тоже может быть неприятно, больно и неловко.
Поэтому я и застыла каменным изваянием, не зная, как бы повежливее отказаться (а главное - как обосновать отказ?!).
– Да все в порядке, - Рина меня хлопнула по плечу, заставляя очнуться от ступора.
– Мы живем в одной стороне. Я её доведу.
"Рина, солнце мое, друг мой лучший!!!" - мне даже показалось, что мир вокруг стал светлей...
Лезин, судя по спокойному лицу, ничего подозрительного в моем поведении не заметил, а потому просто кивнул, прощаясь.
– Тогда до завтра!
Итак, мы разошлись в противоположные стороны: вверх по улице, в сторону центра, пошли Андрей и Вик, вниз, в сторону Нового района, - я и Рина.
Какое-то время мы шли молча, ни о чем друг друга не спрашивая, но я буквально кожей ощущала, что мою подругу разбирает любопытство и что она вот-вот начнет меня пытать вопросами, но самое страшное было то, что я не могла понять, что же так взволновало её?!
И тут, когда я уже не знала, что и думать, Рина встала как вкопанная, заставляя и меня невольно остановиться. На мгновение она оглянулась назад, я проследила за её взглядом: он был обращен к двум почти исчезнувшем в толпе фигурам, принадлежащим Вику и его другу, и лишь когда они растворились в гуще прохожих, моя подруга задала-таки свой вопрос:
– А теперь признавайся, партизан, каким макаром тебя угораздило стать парнем в игре?
Глава 20
Другой бы человек на моем месте начал бы отпираться, сказал бы, в крайнем случае, что подруга обозналась. С кем не бывает? Но я по природе такой человек, которого если внезапно о чем-то спросить, то тут же ответит на вопрос.
– Я не виновата!
– пискнула я, невольно вжимая голову в плечи.
– Это все ваша игра дурацкая виновата!
Глаза Рины сначала удивленно округлились, а потом девушка громко расхохоталась, от смеха у неё невольно выступили слезы.
– Ох, Настя, Настя...
– сказано это было таким тоном, будто она уже давным-давно смирилась со всеми моими дурачествами и казусами, преследовавшими меня с незапамятных времен (иначе какая бы нелегкая меня привела в игру?).
– Я уж и не знаю, плакать или смеяться!
От её слов я надулась как мышь на крупу: ведь Рина была права, и ведь обижаться на неё за это не стоило.
– Смейся, смейся...
– бурчала я, поежившись, взглядом я уставилась в землю, словно хотела там что-то разглядеть.
– Знаешь, как меня каждый раз в холодный пот бросает, когда я случайно оговариваюсь?! Думаю, заметят или нет? Пару раз на меня смотрели как на ненормальную! Но оно и понятно: какой же ещё парень будет говорить о себе в женском поле?!
Меня успокаивающе погладили по голове, чтобы я не злилась. В носу засвербило, а в глазах защипало. Захотелось разреветься и выговориться, рассказать о том, как меня достал Виктор со своими садистскими набегами на мои несчастные уши, как я хочу не блуждать во враждебной пустыне, где на каждом шагу может поджидать либо червяк-людоед, либо компания отмороженных "героев", что я хочу вернуться обратно в мирную локацию к ребятам из нашего отряда... И как я хочу, чтобы мне вернули в игре мой настоящий пол!
Хотелось излить свои треволнения в виде одного огромного монолога, в котором бы я передала бы все свои злоключения... Но, посмотрев в глаза подруги, я поняла, что говорить ей ничего этого не надо. Она и так все поняла.
И поэтому я позорно разревелась. От всего пережитого в виртуальном мире. Рина, за что ей нужно присудить звания героя, терпеливо меня успокаивала, не прерывала мой рев и просто ждала, когда я успокоюсь.
– А, а как ты догадалась, что я - это Цуёси?
– шмыгая носом, проговорила я, успокоившись.
– Или уже все ребята в курсе, один только Вик такой недогадливый?
Моя подруга весело фыркнула.
– Уж поверь мне, если уж кто из нашей компании и понял, кто же стоял за всеми теми безобразиями, то только я.
– с усмешкой ответила девушка, дергая меня за рукав. Я пошла следом. Мы медленно стали идти вниз по улице.
– Просто они тебя не знают так хорошо, как я. Пообщались бы они с тобой столько же времени, сколько и я, то быстро бы прочитали все твои мысли и переживания у тебя на лице, сложили бы дважды два и поняли, кто ж в "Новом Герое" скрывается за ником Цу.
Её слова меня немного успокоили, словно стальной обруч, до этого крепко сжавший ребра, ослаб. Облегченно выдохнув, я воодушевилась: ещё не все потеряно!
– Но на твоем месте, я бы была осторожнее с Виктором, - тут же спустила меня с небес на землю подруга.
– Он, конечно, не гений вроде Эйнштейна, но котелок, как говорится, у него плево варит - если не будешь осторожной, быстро раскусит, а с учетом его отзывов о твоей персоне, сомневаюсь, что ты окажешься в теплых дружеских объятиях.