Одна в толпе

Крон Марта

— Надо было тебя в детский магазин вести… — задумчиво поправил на себе плавки парень.

— Пошёл ты, Астахов! — возмутилась я, открывая дверь в парилку.

— Вся твоя грудь у меня на ладони… — попытался объяснить, но тут же запнулся, увидев мой вид сзади. — То есть, я хотел сказать, что у тебя всё видно…

— А ты не смотри туда и жить станет легче. — борясь со смущением выдала я.

Поморщившись от горячего пара, оглядела помещение и выдохнула от облегчения, что кроме нас здесь никого нет.

Судя

по ухмылке Астахова, его это тоже обрадовало. Взяв мою руку, он подвёл меня к мраморному лежаку и молча усадил, располагаясь рядом.

Посидев так минуту, поняла, что отвлечься от тела парня мне не помогает даже разглядывание мозаики на стенах.

О каком расслаблении идёт речь?

Закрыла глаза и решила, что буду отсеивать каждую навязчивую мысль о мышцах Астахова с помощью повторения в голове сегодняшней лекции в универе.

И вроде бы даже что-то начало получаться…

Если бы в один момент не почувствовала, как к моей ноге прикасаются шершавые пальцы и не перекладывают её к себе на колени.

Распахнув глаза, растерянно наблюдала, как Лёня увлечённо поглаживал и растирал мне влажную кожу.

— Что ты делаешь? — подала голос, когда его плавные движения переместились выше моего колена.

— Изучаю. — хрипло ответил Астахов, не отрывая взгляда от моего тела.

— А если кто-то войдёт? — запаниковала я, придумывая хоть какую-нибудь причину остановить эту пытку, выворачивающую меня изнутри. От каждого прикосновения Лёни внизу живота стягивался такой тугой узел, что я кое-как справлялась с желанием свести ноги вместе. Дыхание уже давно сбилось, а ладони изрядно покалывало от намерения дотронуться до напряжённых мужских мышц, что перекатывались на руках от усердного растирания.

Вытерев со лба пот, снова прикрыла глаза, ощущая, что разум поплыл и я начала потихонечку терять над собой контроль.

— Если войдут, то прекращу. — сказал парень, прервавшись на миг, чтобы уложить меня на плитке в полный рост и самому принять удобное положение, где бы его руки смогли с лёгкостью доставать до моего живота и выше.

А?

— Нельзя. — приоткрыла я глаза, чувствуя, что ловкие пальцы Астахова уже нагло пробираются под лиф купальника.

На это парень лишь что-то невнятно прохрипел и принялся сжимать мне кожу на руках.

На время расслабилась, думая, что у Лёнечки есть инстинкт самосохранения и запрет он усвоил.

Поняла, что ошиблась на его счёт, когда массаж рук резко прекратился и в следующий момент я задохнулась от того, что Астахов прикоснулся языком к моей груди и медленно слизал капельку, бегущую по ложбинке вниз.

Не отрывая языка от кожи, он повёл влажную дорожку по шее к мочке уха:

— Ложись на живот.

Как под гипнозом выполнила указ и замерла, ожидая его дальнейших действий.

— Твою ж мать. — простонал парень. — Почему я раньше этого не видел?

И прежде,

чем я ответила, мои ягодицы накрыли крупные мужские ладони и грубо их сжали.

Открыла рот, чтобы взбунтоваться, но Астахов предусмотрительно меня шлёпнув, сурово процедил:

— Даже не смей мне это запрещать, Акимова.

Хм.

Раньше я бы возразила, но сейчас резко расхотелось.

Слушая этот жёсткий властный голос и ощущая, как горит кожа от мужских нетерпеливых стягиваний кожи, растеклась лужей и впервые испытала дичайшее удовольствие от того, что возбуждаю и довожу до грани своего Астахова.

Я. Возбуждаю. Своего. Астахова.

— И тебе это нравится? — усмехнулся его голос над ухом, развязывая на моей спине лямки купальника.

Ой.

Вжала лицо в полотенце, делая вид, что ушла в себя.

Язык — враг мой. Все грязные фантазии выдаст.

— Хватит от меня прятаться, гном. — рассмеялся Лёня, считая пальцами мои позвонки. — Я не кусаюсь. — и цапнул гад меня за задницу.

— Ай! — вскрикнула я, приподнимаясь, чтобы дать ему «кулаком в глаз».

Ну и конечно… конечно я забыла, что лифчик одиноко остался лежать на плитке, в то время, как я во всей красе показывала, чем меня одарила природа к восемнадцати годам.

— Неплохо. — улыбнулся Астахов, приклеившись к груди пристальным взглядом.

Запаниковала так, что с громким хлюпом вернулась в исходное положение.

— Прекрати меня стесняться, Алис. Я твой парень и всё равно увижу. — поцеловал меня в лопатку и начал завязывать лиф обратно. — Но другим видеть это не нужно. — произнёс он на тон серьёзнее и через секунду дверь в хамам отворилась и вошло несколько человек.

— Пошли в бассейн. — шепнул мне на ухо Лёня, поправляя на моей попе трусы.

Встав со своего места прикусила губу, чтобы не рассмеяться. Недовольно на меня зыркнув, парень небрежно завязывал на своих бёдрах полотенце. Прямо на плавки.

Выйдя из парильни в предбанник, негромко пропела:

— Я возбуждаю Астахова…

— «Своего» Астахова. — исправил он фразу, щипая меня за задницу и толкая по направлению к бассейну.

— Я первый раз в бассейне. — восхитилась я, опуская пальчики в воду и жмуря глаза, когда поозиравшись вокруг, Лёня скинул полотенце и быстро нырнул, забрызгав меня с ног до головы.

— Иди ко мне. — протянул он руки к моей талии, отдирая меня от лестницы. — Плавать умеешь?

— Конечно. — фыркнула я.

Всё детство из речки не вылезала.

— Поплыли вон в тот угол. — указал на другой конец бассейна, где не было людей.

Кивнув, неспешно поплыла туда, в то время, как Астахов уже нырнул на самое дно и разрезая воду, с большой скоростью стремился охладить свой пыл.

— Лучше? — подплыла к нему.

— Теперь да. — притянул к себе и прижав к бортику, страстно поцеловал.