Однажды ранней осенью
Шрифт:
Чокаться не стали. Зато я поцеловал обоих, воспользовавшись их легким замешательством.
– А ты такой интересный! Слова такие умные говоришь. Учишься? Наверно в Москве. В МГУ?! Или работаешь?
– Увы, не угадали. Не учусь. Выпускник Санкт – Петербургского колледжа менеджмента в прошлом. Младший коньячный дилер в настоящем.
Девчонки дружно засмеялись: – Угостишь еще?!
– Конечно! Скажу боссу – старшему дилеру, что в вашем лице нашел оптовых покупателей и сделал вам презентацию.
– А где он?
Я обернулся, не без труда высмотрел
Сергей меня уже засек. Зверски вращал глазами, показывая на наш столик.
– А что это с ним?
– Последствия перенапряжения в работе. Офтальмографический спидоз.
Девчонки непонимающе переглянулись, но не растерялись: – Аа! Так пусть расслабляется!
– И я так думаю, – сказал я, и дружески помахал Сергею, – шеф! Все ОК! Потанцуем?
Согласилась Зоя, Анжела осталась за столом. Но не судьба – вернулись ребята: – Этот что тут делает?
– Смешливый, да? Может выйдем?
Выходить я не хотел и в качестве сглаживания ситуации, предложил сильному полу прикончить остатки коньяка в бутылке. Чем внес сумятицу в ряды противника: часть ребят согласилась с моим предложением, вторая захотела этой бутылкой дать мне по башке. Я почувствовал нехороший холодок за спиной и легкий тремор в ногах. Стал оглядывать зал, выбирая место для возможного ретирования. Спасение пришло неожиданно: – Вы пейте свою водяру, а я с Зойкой коньячок, – бойко выдала Анжела и выхватила у меня из рук бутылку.
– Ладно, свободен! – разрешили мне, чем я не преминул воспользоваться.
С радостью вернулся за наш столик. Вернулись музыканты. Солист голосом Челентано запел Аморе, мор амор, аморе море море мор амор. Сергей пригласил блондинку на быстрый танец.
А все – таки, какое замечательное время было в 80 – ом! Воздух чистый. В смысле на улице. Есть смысл жизни – строительство коммунизма! Все натуральное. Запахи, еда, напитки, сигареты, одежда, музыка, и женская грудь. Вот посмотреть на Марину: приятно глаз положить. Грудь не торчит неподвижно на туловище как две шишки на лбу, волнующе колышется при каждом шаге. Вот как пошла, как пошла. Как кошечка. Ухоженная, аккуратная. Вся такая наланкоманная. А когда нагнется – глаз не оторвать от открывшейся картины.
Я через карман пощупал пачку денег. Что если Марине предложить 300 рублей. Или даже пятьсот. Еще столько же у меня останется. Согласится? А если да, то где? Я подумал немного. Можно в подсобке на столе классическим способом. А может там и диванчик какой есть? Нужно проверить.
Незаметно от Сергея выскользнул из – за стола. Затерялся среди толпы. И бочком – бочком стал пробираться в подсобку. Ты куда, – окликнула меня повариха в проходе, – хочу уходить. Марина куда – то запропастилась. А мне рассчитаться.
– Здесь я, – раскрылась дверь подсобки, – чего нужно!
– Пардон! На пару слов. Без лишних ушей, – добавил я, увидав интерес к нам кухонного работника, – очень хорошее коммерческое предложение!
– Что шмотки хочешь толкнуть?
– Подробности внутри вашего кабинета.
– Ну заходи.
Войдя я опешил: внутри сидел какой – то кореш с чемоданчиком на коленях. Недружелюбно посмотрел на меня. Облом! Может муж или хахаль? Нужно сматываться!
– Ты куда? Так что ты хотел?
– Понимаете Марина, я не могу изложить суть своей проблемы в присутствии постороннего человека.
– Какие мы нежные!
– Ну ладно: Костик покинь нас на пару минут.
– А можно на несколько пар минут или лучше на полчасика!
– Не борзей сынок, а то тетя может рассердиться!
– Марина: только не долго, – произнес посторонний, закрыл чемоданчик, поставил его на стул и вышел.
– Ну?
Меня бросило в жар. Хмель наполовину вышел. Залез трясущимися руками в карман джинсов и вытащил оттуда пачку банкнот. Вот: за непродолжительное время интимной близости в вашем кабинете, – прерывающимся голосом прошептал я, – и подкрепил свои слова действием в виде накладывания влажной ладони на выпуклую ягодицу Марины. На всякий случай закрыл глаза, ожидая пощечины. Но ее не последовало.
– Ну ты и даешь пацан! А с виду такой несчастный. Где взял? – спросила Марина, перебирая купюры.
– Мы, Андроповские соколы, недавно раскрыли банду, готовившую покушение на Леонида Ильича. Чуть не погибли при спецоперации. Нам дали отпуск и большую премию. А я родом отсюда. Приехал навестить родителей.
– А так ты из этих! Ну, вам разве откажешь. Мог бы и место поприличнее выбрать. Марина закрыла дверь на задвижку.
– Никак не мог. Нужно соблюдать конспирацию.
– Давай по – быстрому. С этими словами Марина завалилась на стол и меня потянула за собой. Я задрал ей юбку, левой рукой обхватил за талию, а правой стал расстегивать змейку на штанах. Но заело зиппер. Со злостью дергал проклятую вверх и вниз. Ругался мысленно. Застряла намертво. Пытался снять джинсы нерастегнутыми – тщетно.
– Ну что ты там сынок! Цигель! Цигель!
– Сейчас! Сейчас!
В дверь постучали. Вначале негромко, потом все настойчивей.
– Марина! У тебя все в порядке! Марина!
– Спрыгивай молокосос! А это мне – компенсация за риск, – сказала Марина выхватив у меня деньги, – Все в порядке! Счет с клиентом проверяем!
Опозоренный я подался на выход. В проходе столкнулся с Костиком и еще одним человеком при пиджаке. Краем уха услыхал: – Я тебя убью сучка, ты что операцию хочешь сорвать! Кто за клиентами должен следить и сигнал подать! На Колыму поедешь.
Опа – не по нашу ли это душу. Быстрее в зал к хлопцам. Я ускорил ход.
– А ну стоять! Кому сказал! Стоять!
– Это вы мне, – я обернулся на окрик, – тебе, тебе сопляк! Ты что тут делал?
Марина стояла, понурив голову.
– Да расплатиться пришел.
– А ну покажи что он тебе дал.
Марина молча протянула пиджаку мои полтинники.
– Так, так! Интересно. Новенькие купюры! Костик, а ну кинь их в аппарат!
– Скажи им: ты же свой. Ваш он! В отпуске.
– Не понял! Кто наш? Этот?! Удостоверение!