Однажды Ты будешь Моя
Шрифт:
На улице начинало темнеть и отец включил свет. Темно-бордовый абажур с бахромой создавал уютную атмосферу. Из окна доносился стрекот кузнечиков и пение птиц.
Молчание нас не тяготило. Сладкий пирог пока остался неопробованным, и я заварил чайник чая. А, когда разливал чай по кружкам, отец предложил:
– Влад, пойдём-ка в беседку. Посидим, побалакаем...
– … о делах наших скорбных? – с усмешкой спросил я.
– Ну почему же «скорбных». Нам разве и поговорить с тобой не о чем. – с деланным удивлением
Неспроста он решил выйти из дома, подальше от женщин. Неужели снова заведёт разговор о нас с Ниной, станет уговаривать подождать и прочую херню мне парить. Словно мне Долохова мало будет. Я мысленно скривился, но отказываться от разговора не стал. Послушаю, что он скажет.
Отец смог меня удивить. Когда мы расположились в беседке на тех же местах, что и вчера, он задал вопрос совсем на другую тему:
– Куда вас посылают в этот раз?
– Пока неизвестно.
– А если бы тебе было известно, ты бы мне сказал? – с усмешкой спросил отец.
– Нет, - прямо ответил я.
– Если ты это понимаешь, зачем тогда спрашиваешь?
Отец помолчал, всматриваясь в моё лицо в сумерках.
– Понимаю.
– согласился он после продолжительной паузы.
– Но попробовать стоило. Представь себе я тоже волнуюсь.
– Не первый год уже я так работаю, что сейчас вдруг поменялось?
Отец сделал большой глоток чая, прежде чем ответить.
– Я недавно узнал, что тебя перевели непосредственно в подчинение Беленького.
– Да, меня и моих ребят. Иван Николаевич никем полковника не заменил, сказал, что пока сам будет, цитирую, «за нами приглядывать».
Отец хмыкнул и откинулся на спинку.
– Хлюста был отличный офицер. Такого сложно заменить.
Мы с отцом помолчали, вспоминая полковника и отдавая ему честь тишиной.
– Сколько вас теперь?
– Отец, - протянул я, -Ты же знаешь, я не могу сказать.
Отец скрипнул зубами и сделал большой глоток чая.
– Тебе повысили секретность. Я видел документы на перевод мельком. Запросил информацию, но мне пришёл отказ. И я знаю о чём это говорит.
Я тяжело вздохнул.
– И о чём же?
– Ни о чем, блядь, хорошем. – огрызнулся отец.
Я хмыкнул удивленно. Такие выпады были для отца редкостью. Видимо, он тоже на нервах.
– Сын, я всё понимаю. Лучше, чем многие. Но…
– Волнуешься за меня или за Нину?
– перебил я, и покрутил чашку в руках.
– Да, волнуюсь. За обоих. Алёна очень тяжело переносила нашу разлуку. Когда на том задании нас захватили… - отец тяжело вздохнул.
– Я знаю, отец.
Нам не нужно было слов, чтобы понять друг друга.
– Мы поговорили с Ниной сегодня, незадолго до вашего приезда.
Отец кивнул и отхлебнул ещё чая.
– Ты ведь за этим оставил нас сегодня, хоть и волновался о ней?
– я криво усмехнулся.
– Не смешно, - строго
А я кивнул, соглашаясь. И правда не смешно.
– Ты правильно сделал. Мы поговорили и Нине нужно время, чтобы побыть одной.
– Это не самая лёгкая жизнь для женщины, ты понимаешь это?
Я вскинул брови в немом вопросе.
– Быть офицерской женой, тем более офицера разведки.
Я процедил:
– Ты прекрасно знаешь, что Нина не в курсе подробностей моей работы, как собственно и твоей. И чем дольше она будет в неведении, тем лучше. Её знание ничего всё равно не изменит, только накручивать себя будет больше.
– В этом ты прав. Ничего не изменит.
Мы снова замолчали, каждый думая о своём.
– Когда готовить деньги на свадьбу?
– странным голосом спросил отец.
Я всмотрелся в его лицо и хмыкнул. Понял-таки, что всё у нас с Ниной серьёзно. Ну что ж, я не удивлён. По себе судит. А мы с ним и правда похожи - своё никогда не упустим.
– Сразу с окончания школы начинай, - ехидно ввернул я.
Отец похоже начал смиряться с тем фактом, что я буду ещё и зятем. Тем лучше для меня, не придётся выкрадывать невесту. Хотя…
– Значит, через полгода.
– отец хлопнул себя по колену.
– Ладно. Раз ты молчишь, как и всегда, то пойдём тогда в дом.
Мы вернулись в дом и увидели на веранде Нину с чашкой чая, напряжённо смотрящую на дверь.
Как только вошёл отец, и я следом за ним, плечи девушки расслабились. И я заметил, что она словно обмякла на стуле. Лицо удержала, но я и так всё видел.
– Ладно, я пойду пока, посмотрю может там фильм какой показывают, - буркнул отец.
– Нина, пойдёшь прогуляться перед сном?
Она подняла глаза, потом посмотрела на отца и спросила:
– Я схожу, дядя Игорь?
Тот хмыкнул и ответил:
– С ним можно.
Я удивленно вскинул брови. Странно, отец даже не съехидничал и не ввернул какую-нибудь шуточку в своём стиле.
Нина встала, надела поверх платья тонкую кофту и подошла ко мне. И тут отец уже на пути в зал громко добавил:
– С братом-то можно и ночью отпустить.
Вот ведь… я про себя выматерился. Всё равно отец остался верен себе. Нина тяжело вздохнула, а я тихо сказал Нине:
– Не обращай внимание, это он меня провоцирует. Обычная история.
На что она слабо улыбнулась и кивнула.
Мы шли по тропинке, которая петляла между деревьев, наслаждаясь тишиной. Сначала держались за руки, а потом переплели пальцы. Настолько естественно мы это сделали, что я даже не заметил, когда это произошло.
В сумерках было видно достаточно, чтобы не запнуться о корни, но недостаточно хорошо, чтобы видеть все эмоции на лице принцессы.
– Я хочу, чтобы ты знала, что, если ты передумаешь меня ждать, я тебя пойму.
– ровно сказал я.