Однажды в космосе
Шрифт:
Эмма кивнула в знак того, что она хотела тоже самое спросить и они оба уставились на Миллс, которая походу имела ответы на все вопросы.
– А вот это уже не вашего ума дело, не так ли, господа космические странники?! – хлестко парировала она и уселась в кресло второго пилота. – Вы ясно дали понять, что на моей странной планете не задержитесь, так какое вам дело до того, что с ней будет? Это моя планета, мой выбор и моя ответственность. И вас это никоим образом не касается. Так что садитесь за штурвал и отвезите меня обратно, на мою… странную планету, –
– Что такое? – спросила Белль, смотря на то, как Голдберг хмурится, глядя в небо.
– Грядет катастрофа, – задумчиво произнес он. – Нам нужно убираться отсюда. И поскорее.
– Убираться? Куда, зачем? Что происходит?
Голдберг предчувствовал свое падение. А его падение, уничтожит все. Не только планету, мир, в котором они сейчас живут, падение уничтожит и тот мир, откуда они пришли. Все они.
– Ты веришь мне? – неожиданно перевел он взгляд на Бель, которая читала очередную книгу.
– Что?... Конечно, но…
– Тогда не спрашивай ни о чем. Собирайся, мы улетаем.
Он развернулся, осматривая стенды библиотеки, полки, на которым вместе с пылью хранились вечные знания веков, но сейчас все это не сможет спасти его, если он не спасет себя сам.
– Белль, слушай, мне нужна твоя… Ой!
Руби опасливо остановилась в дверях библиотеки, поглядывая на Голда, рассматривавшего корешки книг, в разделе «магия».
Пауза затянулась, но Белль решила, что должна поговорить с Шапкой, и Голдберг проводил их взглядом до закрывшейся двери соседней комнаты, в которой находился склад. Затем он вернулся к полке, на которой стояло множество книг. Пробежав глазами несколько рядов, он остановился на толстом потрёпанном фолианте.
– Вот ты где, дорогуша!
Он аккуратно достал книгу и четко раскрыл ее по середине. Внутри, в небольшой прозрачной коробке, лежал темно-синий кристалл. Он забрал его и сунул в карман пиджака. А затем вернулся к созерцанию неба, которое сегодня было особенно звездным и глубоким.
– Слушай, мы с Джеффом поймали на границе Вечной Мерзлоты лазутчика. Я думаю, что он знает, где Грэм, но молчит. И утверждает, что он Робин Гуд и у него для мистера Голдберга что-то есть. Нам нужно как-то его разговорить, поможешь?
– Я бы с удовольствием, – глянула на дверь Белль. – Но я… Мне нужно много дел здесь переделать, прежде чем… Слушай, я не думаю, что он знаком с Голдбергом. Может, он просто блефует?
– Он болтает что-то о Стреле судьбы и волшебном арбалете…
– Это артефакты, милочка! – бесцеремонно вторгся в их разговор Голдберг, войдя в комнату, где они говорили. – Зачем они ему?
Шапка пожала плечами.
– Говорит, что должен был сюда прилететь, чтобы спасти свою судьбу. Далее, сказал, что будет говорить только с представителем власти на этой планете. А Миллс еще не вернулась.
– Она скоро будет, – почти прошептал Голдберг. – Буквально завтра утром.
– А сейчас нам что делать? – пожала плечами Шапка.
Голдберг глянул на небо, через окно комнаты. Там царила ночь.
– Спать. Ночью люди спят.
Утро на планете Сторибрук встретило троих холодным моросящем дождем. Миллс была спокойна как удав, словно это не ей предстояло здесь все уничтожить. Где-то глубоко в душе Свон это восхищало и пугало одновременно. Восхищало статное хладнокровие, с которым суперинтендант собиралась сделать то, что собиралась. А пугало то, что если бы Эмма была жителем этой планеты, с ней бы не посчитали такие как Регина и даже не посоветовались, просто решили бы за нее.
– Мисс Свон, мистер Бут, вы не могли бы пойти со мной, к нашему уважаемому мистеру Голдбергу?
Эмма и Бут переглянулись, а потом синхронно выдали:
– Зачем?!
– Мне нужно свидетели, которые подтвердят мою правоту, – честно ответила Регина. – Вы тоже там были, можете подтвердить что Кора говорила.
– Вашу правоту? – переспросил Бут. – А кто вам сказал, что вы правы?
Регине не хотелось здесь и сейчас устраивать дискуссию на тему кто прав, а кто нет. Время утекало. Кора не сказала им то, что она сказала Регине. У них времени не бесконечное число. Регина должна добыть кинжал до того, как планета, на которой правит бал Кора, не погрузится в полярную ночь. А это случится примерно через четыре дня.
– Я права! – с нажимом сказала она, спускаясь по трапу космолета. – Я сделаю все, для своего сына. И здесь правда на моей стороне. Были бы у вас, космические странники дети, вы бы это поняли.
Регина спустилась вниз и стала искать глазами космолет рейнджера Грэма. И нашла что-то похожее, но к ее изумлению, это не был корабль Грэма. На нем живого места не было от какой-то эмблемы со львом.
– Чертовщина какая-то! – она едва не топнула ногой. – Где, черт возьми Грэм? Почему он не отвечает мне по переговорному устройству?
– Потому что он пропал.
Сказал за спиной кто-то, а когда Миллс обернулась ей прыснули чем-то в глаза и сознание оставило ее.
– Королева без магии – жалкое зрелище! – сказал мужчина, взваливая Миллс на плечо.
– Куда она делась? Бут! Она только что была в поле видимости – Эмма решительно не понимала, что происходит. – Она только что здесь стояла, кажется, кому-то звонила…
Бут подошел, осмотрелся и поднял с земли переговорное устройство, в котором были введены координаты рейнджера Грэма. Аппарат не отвечал.
– Что-то тут не чисто, Свон. Пойдем-ка навестим гномов, пока Миллс не разбомбила всю планету своим страстным гневом.
– Но сперва, может, к Голдбергу, а? Поглядим, что н скажет, – предложила Эмма.
Эта странная планета стала еще более странной. Сейчас на ней было еще больше странного, чем когда они улетали. Эмма вспомнила, что она так и не забрала с «Несуны» свой звездолет, который скорее всего уже разобран на запчасти. Хотя…
– Полетели на легком корабле рейнджеров, тут их море! Надеюсь, что мы не развалимся на части по дороге к Голдбергу.