Однажды в октябре
Шрифт:
– Мне известен один юный маг, госпожа моя, – прошептала старушка. – Я могу дать вам адрес гостиницы, но… Я ничего не говорила!
– Разумеется.
Старушка всучила ее маленькую бумажку и негромко пояснила:
– Его зовут Энрике Стивенсон де Лю Грэй. Он сын Берлиоза.
– Того самого Берлиоза? – не скрыла удивления Рина. Старуха кивнула.
– После того, как его убили в Хексерайе, сэр Энрике не смирился с этим и уехал. Он не отказывался от магии, но работает обычным шоуменом, то есть руководит внушительной труппой, а сам выступает,
– Спасибо.
Надо сказать, старушка кривила душой, обещая адрес гостиницы – шоумен остановился в роскошном отеле люкс, где, понятное дело, адресами не бросались, даже притом, что спрашивала богиня. Однако стоило припугнуть их скорой смертью – и пожалуйста, номер двадцатый, этаж второй. Но мы вам ничего не говорили!
Хозяина в номере не оказалось. Рина принялась ждать на диванчике в холле, вяло отвечая на поклоны и приветствия проходящих мимо постояльцев. Она надеялась, что сумеет узнать этого Энрике Стивена кого-то там – притом, что раньше никогда его в глаза не видела. Но…
Но когда он вошел, она сразу поняла, что это он.
От одного его видела даже девушка, уже ставшая скелетом, затаила дыхание и замерла.
Матовая кожа цвета слоновой кости, прямой нос, густые короткие волосы падают блестящей челкой на лоб. Под темно-синей рубашкой из плотного шелка угадываются широкие сильные плечи. Походка непринужденная и немного вальяжная – несложно его понять: вокруг этого красавца шли, облепляя плотным коконом, размалеванные девицы с фальшивыми локонами, одетые в одинаковые чересчур короткие блестящие юбочки. Но не было похоже, что юноша заинтересован хоть в одной из них – он походил на султана в окружении восторженных наложниц.
За ним шлейфом тянулись менее привлекательные парни и мужчины постарше, держащие в руках какие-то ящики, сумки, коробки.
Рина тряхнула головой, отгоняя наваждение от волшебных и глубоких, как омуты, изумрудно-карих глаз. Оказалось, Энрике Стивенсон уже пересек холл и нажал кнопку лифта. Она охнула и бросилась к нему, в последний момент успев встать между ним и раскрывшимися дверями лифта.
Юноша недоуменно моргнул и отступил на шаг. Девицы облепили его еще плотнее, враждебно косясь на Катрину – несмотря на не самую приятную внешность, у нее, как у богини, шансов было куда больше.
– Сын Берлиоза де Лю Грэйя, – как можно торжественнее изрекла Рина, стараясь не пялиться, как школьница, на его крепкую грудь. – Я хочу поговорить с тобой… – она покосилась на его свиту, – наедине.
Юноша величественно махнул рукой, и девушки, разочарованно шипя, как гадюки, вошли группкой в лифт.
Энрике посмотрел на Рину, не скрывая любопытства.
– Чем покорный слуга понадобился самой повелительнице Смерти? – чуть сощурив свои восхитительные глаза, спросил он. Чарующий, будто бархатный, голос. И искорки в глазах. Вспыхивают и гаснут…
Он не удивлен, заметила Рина.
– Повелительница когда-то была простой жительницей Хексерайа, – хрипловато произнесла она. Юноша понятливо кивнул и указал на кресла в дальнем зале холла.
– Вы уже интригуете. А еще говорят, что игры со Смертью сулят скорую кончину.
Рина уселась в одно из кресел и фыркнула.
– Если бы я пришла только ради игры, вы бы точно проиграли.
– Я не проигрываю. Смерти нельзя проиграть. Не в моем случае.
– С чего вы так взяли?
Энрике издал спокойный смешок и снисходительно покачал головой.
– Смерть на моей стороне. Она зависит от меня, а не я от нее.
– Считаете, что сами управляете жизнью? – испытующе уставилась на него Рина.
– Жизнь, определенно, не имеет надо мной власти, – уклончиво ответил Энрике.
– Власть над жизнью не имеет ничего общего с властью над смертью, – медленно закипая, процедила она. – Вы не управляете мной.
– Да? – усмехнулся Энрике. – Странно. Тогда что же вы меня так долго дожидались ради одного-единственного разговора?
Рина открыла рот, чтобы возразить, но в итоге лишь беспомощно клацнула челюстями. А ведь он прав! К ней уже сто лет не относились так пренебрежительно. В Мехико в ней видели богиню. Это все и объясняло – он из Хексерайа. Там она для всех – обычная девушка, зверски умерщвленная и проклятая отцом. А, соответственно, мутант. Зомби. Низшее существо.
– Все в полном порядке, сеньорита, – ослепительно улыбнулся Энрике. – Я иногда чересчур даю волю необузданному нраву рьяного холостяка. Надеюсь, однажды отыщется красавица, которая сможет меня себе подчинить… Ну, а пока – я к вашим услугам.
Красавица.
За такое Лайма и Мэри его бы зарезали.
– Видите ли, я ищу мага, который сможет выстоять против Коко. Он…
– Перевелись на этом свете вменяемые люди, если устроившая свою жизнь наилучшим образом Катрина мечтает спасти никому не нужный Хексерай! – театрально развел руками Энрике.
Рина молча вскочила с кресла и пулей вылетела из отеля, сгорая от злости и стыда. Этот мальчишка – не просто волшебник, но и хороший манипулятор. Он умеет производить такое впечатление, какого требуют обстоятельства – и понятно, что искренностью тут не будет даже пахнуть.
Рина устроилась в тени деревьев в парке Чапультепек, расположенном не так далеко от отеля, и глубоко вдохнула влажный воздух. Невдалеке слышался легкий плеск – неторопливо плыли по серебристым волнам лодки. То и дело мимо проходили туристы с фотоаппаратами – вспышки камер белыми фейерверками мельтешили перед Риниными глазами, нагло мешая думать.
И тут ей на колени упал свернутый в трубочку листочек бумаги. Рина вскинула голову и увидела над собой белого голубка. Недоуменно пожав плечами, она развернула бумажку и увидела всего два слова: