Однажды в полночь
Шрифт:
А потом Редмонды повесят это полотно в своей гостиной, вся семья будет собираться вокруг, тыкать в нее пальцами и громко хохотать. Более приемлемым названием для картины было бы «Внешность обманчива».
– Чем занимаешься?
Она резко обернулась.
– Джонатан! – Ее лицо осветилось. – Не торчи там, тараща глаза. Ты выглядишь отлично, хоть и весь в пыли. А я?
– Ты ослепительна. Когда располнеешь еще больше, мы будем таскать тебя в портшезе. Или, может, купим элегантную повозку, запряжем в нее ослицу и будем тебя возить.
Вайолет издала яростный
Вернее, попыталась метнуть, но задела рукой свой округлившийся живот, и клубок шерстяных ниток полетел на пол.
Брат с сестрой смотрели, как он прокатился и замер у ног Джонатана.
Тогда Джонатан перебросил ей его назад и, наклонившись к ней и крепко зажмурившись, замер так, чтобы она смогла кинуть в него клубком еще раз.
Клубок отскочил от его груди.
Они наблюдали, как клубок остановился в нескольких футах от окна.
– Ну что, полегчало? – спросил Джонатан.
– Нет. Ты можешь принести его?
– Конечно. – Он поднял клубок и протянул ей.
– А теперь не смог бы ты принести мне марципан? И, может, немного малины?
Джонатан недоверчиво посмотрел на нее.
– Женщина, ты путаешь меня со своим добровольным рабом графом Ардмеем. И где мы найдем малину в это время года? О господи, ты сейчас разревешься, не так ли?
Вайолет обдумала его слова.
– Не в этот раз, – наконец решила она. – Но мне кажется, малышу хочется малины.
– Я считаю, что у тебя девочка и она будет вылитая ты. – Джонатан произнес это как ругательство, бросился в кресло рядом с ней и развалился, устроив ноги в сапогах на мягком стульчике. Ему захотелось позволить это себе, пока мать не видит.
– Ашер тоже всегда так делает, – мечтательно сказала Вайолет.
– Он бы вел себя по-другому, если бы рос с тобой и должен был все время оттаскивать тебя за локти от колодцев и тому подобное. – Однажды Вайолет в споре с поклонником пригрозила броситься в колодец и уже занесла над ним ногу, но тут ее оттащили за локти в сторону. Судя по всему всем в Англии стало известно об этом случае. – Будь уверена, его грива поседеет уже к тому времени, когда ребенку исполнится два годика. В конце концов, он – граф. И захочет сына.
– Кстати насчет колодцев: так я не кидалась в них постоянно и не собиралась кидаться вообще. И кроме того, Ашер сделал для меня гораздо больше твоего. – Она снова мечтательно улыбнулась. – То, что мужчина может позволить себе…
Джонатан зажал уши руками.
– Нет! Не желаю ничего слушать. – Сестра засмеялась. – Но ты выглядишь просто превосходно, вся светишься, хоть и растолстела.
По правде говоря, вид у сестры был немного утомленным. Джонатану не нравились фиолетовые тени у нее под глазами. Он подумал, что не так-то просто выспаться тому, кто носит в себе живой груз, который к тому же, возможно, станет графским наследником. Беременность оказалась совсем не легкой для Вайолет, но для нее ничто не было легким.
– Спасибо. Можешь немного отодвинуться от меня, пожалуйста? Ты пахнешь куревом, а меня от дыма тошнит. Страшно не хочется избавиться от
Он тут же отодвинулся от нее.
– Я курил сигару сегодня поздно ночью. – Ему захотелось рассказать ей про случайную встречу с Томми, но потом он передумал и решил оставить все при себе. – Должно быть, дым впитался в одежду. Ты сказала о прогулке? В твоем положении? С ума сошла? Если только до окраины парка, а потом я приведу для тебя осла с повозкой. Их найти будет легче, чем достать карету.
– О, пожалуйста, пообещай! Я задумала короткую прогулку, а Ашер в Лондоне по распоряжению короля. Это сплошной эгоизм со стороны короля вызвать к себе моего мужа, когда он мне так нужен. Я хочу навестить цыганку Леонору Херон и Марту – ее дочку. О боже! Только посмотри на себя. Ты побледнел как смерть! Тебе плохо?
– Мне не нравится эта девчонка. – Один раз дочь цыганки нагадала ему такое, что его ужас пробрал до мозга костей. – И ты знаешь почему. Зачем тебе нужно увидеться с маленькой цыганкой?
– Затем, что мне хочется спросить ее о ребенке.
Джонатан ласково взял сестру за руку и понизил голос до шепота.
– Ты боишься родить зверушку?
Вайолет выдернула свою руку из его руки.
– Я хочу спросить ее о ребенке, потому что девочка оказалась права насчет… – Она остановилась. Покусала губу. В глазах зажглась тревога.
Но было поздно. Джонатан прекрасно понимал ее и поэтому мгновенно переспросил:
– Права насчет чего, Вайолет?
Та хранила молчание.
– Права насчет чего? – проявил настойчивость Джонатан.
– Насчет… кое-чего. Я слышала, что она правильно предсказывала определенные вещи.
Он недовольно фыркнул.
– Начни снова. Насколько мне помнится, во время нашего визита к миссис Херон вместе с Цинтией та упомянула о каком-то твоем путешествии по водам. И тут эта ее полоумная дочка Марта выпалила слово «ла Вей». И… дай-ка вспомнить. На балу ты – ох, да еще как! – возбудилась, узнав, что ла Вей – это имя первого помощника капитана на судне графа Ардмея. Подумать только, почему-то ты решила, что Лайон стал пиратом под именем ле Шат. Граф получил лицензию от короля на охоту за ним. А потом, – Джонатан заговорил медленнее, – ты отправилась в гости на загородную вечеринку. И осталась там на две недели. Практически сразу после твоего возвращения здесь объявился граф Ардмей, и вуаля! Ты выскочила за него замуж через несколько недель.
Вайолет выслушала его.
– Последовательность событий была такова, – осторожно согласилась она.
Джонатан пристально посмотрел на сестру.
На ее лице бродило выражение погруженной в себя, блаженно улыбавшейся мадонны, рука безотчетно поглаживала живот, что было уловкой, чтобы вызвать у брата чувство вины.
Вайолет давно следовало бы привыкнуть к тому, что на него такие уловки не действуют.
– Эта «загородная вечеринка», случайно, проходила не на корабле? – саркастически поинтересовался Джонатан.