Однажды. Часть первая
Шрифт:
– Я боюсь тебя!
– Кричит девушка.
– Слышишь?! Я боюсь тебя! До дрожи в ногах боюсь! Понимаешь?!
– Эмоции большой волной вдруг накрыли её. Ей так давно хотелось прокричаться... Громко. Чтобы всё забыть... Не вспоминать потом... Чтобы не намыливать себя каждый вечер, считая себя грязной... чтобы не просыпаться ночью оттого, что он приходит к ней во сне...
– Я с ума схожу!
– Парень делает к ней шаг.
– Я ёбнусь, если ты не будешь подпускать меня! Я схожу с ума!!! ТЫ ЭТО понимаешь???
Антону хочется просто заткнуть Варе рот и запереть у себя в квартире. Она его... его... он не намерен от неё отказываться. Не отдаст. Что бы она не говорила...
–
– Её понесло...
Парень делает ещё один шаг к ней и, обхватив её злое личико стёсанными руками, прижимается своими губами к её.
Замолчи! Мать твою... Замолчи!
Не смей даже имя его произносить при мне!!!
Варя сжимает губы в тонкую полоску, не давая Горькому протиснуться языком дальше. А он давит на её затылок. Так, что они практически ударяются зубами.
Варвара чувствует вкус крови. Как же противно! Он не может по-другому... В этом весь Антон...
Девушка начала колотить по нему своими маленькими кулаками, а Горький ухмыляется ей в губы... Варя цепляется за его разбитые руки, за волосы. За всё, что попадалось под руку...
Антон сгребает девчонку и, прижимает к машине, продолжая искать губами открытые участки кожи.
– Антон!!
– Лягается, дикая... Парень просовывает своё колено между её бедрами и приподнимает ногу, как бы насаживая девушку и отрывая её стопы от земли.
Варе нехотя, но приходится обхватить его руками, чтобы удержать равновесие.
– Антон!! Не надо!!!
– Её ногти больно впиваются в ему в шею и Горький громко шипит.
Вот же ж...
– Что тут происходит??!
– Громкий бас разносится по всей подземной парковке, оглушая бетонные стены. Створки лифта тихо закрываются, а Горький замирает, словно статуя. Варя вживую наблюдает за трансформацией его лица... Ледяная маска снова на своём месте. Глаза из бешенных вновь превратились в отстранённо-холодные...
Парень опускает свою ногу и, придерживая девушку за талию, позволяет ей снова почувствовать под собой твердую поверхность.
– Я спрашиваю, какого черта ты здесь творишь, ублюдок???!!
– Папа!
– даже не поворачивается.
– Какими судьбами?!
– Повернись ко мне, Гадёныш!!!
– Кричит гость.
Антон немного морщит лицо и, одернув одежду, разворачивается к мужчине. Варя ощущает, что рука парня всё так же не отпускает её талию.
Девушке, уже и так не сложно было догадаться, что это отец её мучителя.
Как две капли... Статный, подтянутый мужчина. Волосы чёрные, но уже отмеченные сединой. Разве что, лицо Горького-старшего изрезано благородными морщинами, которые ни чуть не портили его.
– Сынок!!!
– этот голос заставляет Антона вздрогнуть и обратить внимание на женщину, стоящую по левую руку его папеньки...
Какого хуя она здесь делает???!!! Он не хотел ничего вспоминать...
Его пальцы сжимаются на Вариной талии, доставляя той ощутимый дискомфорт...
– Какого ХЕРА ты её сюда притащил?!!!
– Варя закрыла ладонями свои уши. Голос Антона был полон ненависти. Она ещё никогда не слышала, чтобы он так кричал... Она ещё никогда не видела столько боли и презрения в его глазах...
Кто она?? Почему такая реакция?
Глава 32
"Ты! Никчемный щенок!! Какого хера ты там вытворял? Ей хоть восемнадцать есть?! Ты чем, блять, думаешь?! Яйцами?!"
Слова отца обидно били по мозгам. Как хлёсткие пощечины. Такое ощущение, что эта ночь никогда не закончится.
Горький набирает полные ладони ледяной воды и окунает в них разбитое лицо. Папаша добавил. Неплохо так. Теперь у него верхняя губа раздулась так, что сейчас выглядит словно он только что с косметических процедур... добрый Папа.
Неприятно то, что Варя оказалась свидетелем этой постыдной семейной драмы. Антону словно сорвало крышу, когда он увидел рядом с отцом эту женщину.
Сынок??! Сынок блять?! От этих слов у него челюсть аж захрустела... Она смеет называть его "сынок"??
Он практически кинулся на эту дамочку. И отнюдь, не с объятиями. Самое удивительное, что именно Замухрышка схватила его за рукав. Когда ему хотелось волком выть, чтобы достучаться до этих людей, чтобы оба катились оттуда к чертям собачьим. Он не хотел видеть эту женщину. Он кричал на ночной парковке о том, как ненавидит её, и о том, чтобы она ушла. Но женщина не слышала. Упивалась своими слезами и просила поговорить. Актриса... Почему она не говорила с ним, когда он звал её? Когда ему было плохо без неё? Когда отец еженедельно лупил его - маленького беззащитного пацана, вымещая на ребенке свою взрослую боль и обиду... Почему не говорила, Когда он рос..? Когда ещё готов был простить.
А потом появилась Елена. И её мелкий Игорек. Вот кому он действительно благодарен. Вот кого он считает своей матерью. Эта женщина стала спасением для него. Для его отца. Папа перестал пить.
Однажды, он снова рассердился на Антона. Он уже даже и не помнит за что. И папенька решил напомнить сыну, что такое наказание, по его мнению... но Елена, став невольным свидетелем особого воспитания, сразу расставила всё точки над и. Женщина не терпела таких методов. И поставила мужчине условие. Он больше никогда не будет поднимать руку на ребёнка. Иначе, больше её не увидит.
Отношения с отцом за последующие годы так и не наладились. Папенька пытался... совместный отдых, подарки, похвала... нет-нет, конечно, время от времени, парень и отхватывал от Горького старшего..., но это было уже в переходном возрасте. И сейчас, но крайне редко... И, в основном, по делу... Потому что, Антона нельзя было назвать беспроблемным ребёнком... Он всегда умел находить приключения на свою задницу. И теперь у него был соратник в лице Гарика...
Годам к шестнадцати, Антон наконец понял для себя одну вещь. Он любит Гарика и Елену больше, чем своих родных родителей. Про мать, он уже и думать забыл... а отец... Конечно же, он любил отца... но не так... не так, как мачеху и сводного брата... А его самые родные люди, его родители... они сломали ему психику. Бесперебойные кошмары и, порой, приступы агрессии... стали его спутниками по жизни. Он так боялся быть похожим на отца... И теперь. Получите. Распишитесь...