Одни несчастья

Пьянкова Карина Сергеевна

Он осторожно обнял меня за плечи.

И больше мне ни до кого не было дела. Совершенно ни до кого. Я не думала ни о боссе, которая так и осталась лежать под упавшей гардиной. Ни о рыжем полицейском. Они сами справятся, они сильные. А я могла только стоять, вдыхать запах своего самого любимого, единственного во всем мире мужчины.

— Ну что ты, Джули, что ты, — успокаивающе пробормотал он. — Все хорошо. Все живы. Все целы. Все будет замечательно.

Разумеется, будет. Все будет. У него будет все хорошо в Ямато. Карьера In the Dark продлится еще много лет, и количество поклонников только вырастет. Он найдет себе подходящую

девушку, красивую, разумную, покладистую, которая родит ему детей, думаю, троих, ведь он всегда хотел иметь большую семью. И у этой девушки будет желтый цвет кожи и разрез глаз такой, как у любой другой в Ямато. Ее наверняка одобрят его родители и братья, а она, так же, как и я, будет весело смеяться, когда Такео в очередной раз упадет, и, утешая его, скажет, что он поет лучше всех. Так и сложится его судьба… А я… Не знаю, что станется со мной. Но тоже все будет правильно. Как и должно быть.

Но сейчас, в этот момент… Он только мой.

— Поедем со мной, — тихо попросил он меня. В голосе слышалось столько надежды, что хотелось сказать «да». Но я не могла.

— Нет… — сумела достаточно твердо ответить я. — Не могу. Нельзя. Уезжай. И никогда не возвращайся больше… Наши отношения не имеют будущего. Не имеют смысла. Пора заканчивать.

У меня хватило сил самой разорвать объятия и не отвести взгляда, даже несмотря на то, что его боль рвала мне сердце на части.

«Трудно станет жить без солнца… Но главное, я буду знать, что оно есть и светит».

ЭПИЛОГ

Наверное, все это показалось кому-нибудь очень странным, но после того как всех нас осмотрели целители, полицейские перерыли все в офисе и забрали тело Ричарда Дэниэлса, заодно убедившись, что от человека в нем нет ничего, начался очередной рабочий день. Для всех. О’Нил и Саммерс укатили в свой участок, причем физиономии у них были невероятно кислые. Артур Дэниэлс собирался как можно быстрей навести порядок в совете директоров, лишившемся своего председателя. Впрочем, что-то подсказывало мне, что Арчи не станет долго держаться за статус уважаемого бизнесмена. Кровь фейри ведь с безуминкой, верно?

А мы с Лиллен и миз Коллинз остались тут же, на безнадежно разгромленном рабочем месте. Переоделись, умылись, захлебнулись кофе и слаженно принялись изображать полнейшее, поистине глянцевое благополучие. Вполне достоверно. Вот только когда я глядела в зеркало на свое отражение, видела волчью тоску в собственных глазах. Такео уезжает. Навсегда. Но ведь это не важно? Я же все равно буду жить дальше. Работать. Улыбаться. Люди не умирают без любви. Люди умирают без кислорода. Поэтому в то утро я была немного сонной, но такой же счастливой и жизнерадостной, как и всегда. Разве что Адамс временами ободряюще похлопывала меня по плечу. За это хотелось ее убить.

В полдень, когда мое бедное сердце ныло так, что казалось, я вот-вот потеряю сознание, начальница нанесла мне последний удар. Удар милосердия. Будто недостаточно я перенесла за эту ночь. Будто мне все еще не хватает боли. Дженнет неожиданно заявила, что я должна буду присутствовать на пресс-конференции In the Dark, потому как больше некому. Мол, все репортеры журнала заняты окончательно и бесповоротно, а послать нужно хоть кого-то.

Можно подумать, будто In the Dark — это самая актуальная тема мира моды.

— Но, Дженнет, я же не журналист! — справедливо возмутилась я, вообще

не понимая, к чему весь этот фарс.

— А как же твой магистерский диплом? — саркастично поинтересовалась главный редактор, которой сочувствие было совершенно чуждо. — Ради тебя я позволила разнести половину офиса, так что будь добра, отрабатывай, Джулия.

Крыть было нечем. Но в тот момент я едва удержалась от того, чтобы нахамить всевластной миз Дженнет Коллинз. Почему бы просто не оставить меня в покое? Зачем нужно еще больше мучить? Если уж и должна я отрабатывать долг перед журналом, то, ради милости Господней, почему именно так и именно сейчас?!

Однако босс оставалась непреклонна, как инквизитор на допросе еретика. И стояла на своем.

Пришлось смириться. Когда Дженнет на чем-то настаивала, оставалось только смириться и сделать, как она хочет. Иначе будет куда хуже.

Начальница и Адамс неодобрительно осмотрели меня и заявили, что в таком виде я позориться не буду уж точно, потому как я — лицо «Фейри стайл».

— Да хоть задница! — убито выпалила я, тут же осознав, что первый раз за много лет употребила бранное слово. Тем более на работе. Волшебная пыльца окончательно осыпалась с крылышек феи Джули, и оказалось, что они серые и непривлекательные.

Лиллен довольно хохотнула и пошла в нашу служебную гардеробную за чем-то, что могла бы одобрить главный редактор. В итоге меня упаковали в пышное платье молочного цвета с невообразимым количеством подъюбников, что-то в стиле шестидесятых. Оно мне показалось слишком уж похожим на подвенечное, и я окончательно расклеилась, хотя думала, что хуже уже не будет. Вот и еще один урок жизни: как бы отвратительно ни сложилась ситуация, всегда может быть еще отвратительней.

Мне поручили взять у участников группы интервью, но я собиралась отсидеться в последнем ряду, просто записывая то, что будут спрашивать другие. Список обычных вопросов, которые задавали знаменитостям, был заучен наизусть, все, что нужно, я услышу и так. Вот и хорошо. Вот и славно… Он даже не поймет, что я там. Не увидит.

А миз Коллинз улыбалась так, будто знала все тайны мира. И еще чуть-чуть. Вот уж точно, ведьма.

Первый раз за много лет мне было дико неудобно идти на каблуках. И платье казалось невозможно нелепым. Это кружево, эта пышная юбка… Зачем?! Хотя наверняка выглядел наряд прекрасно, я видела это в глазах встретившихся мне мужчин и женщин. Первые облизывали взглядом, вторые испытывали всю гамму чувств, от любопытства до изумления. Раньше это неплохо потешило бы мое самолюбие, теперь же мне было безразлично. Только бы меня не увидел никто из ребят или Айко… Хотя… некоторые охранники тоже меня в лицо знают. Отвратительная ситуация.

В зале, где должна была пройти пресс-конференция, я выбрала, как и хотела, место в последнем рядом у прохода, чтобы при необходимости ускользнуть без единой задержки. Никогда до этого мне не приходилось сбегать, поджав хвост. Все бывает в первый раз…

Участники группы вошли в зал ровно в назначенное время. Жители Ямато вообще удивительно пунктуальны… И все шестеро музыкантов выглядели так, будто готовились появиться в романтическом девичьем сне. Сияющие, улыбающиеся, молодые и красивые, причем привлекательность их казалась не «глянцевой», а такой близкой и настоящей, что дух захватывало. И Такео, разумеется, был лучше всех.