Одноклеточный
Шрифт:
– Я тут отличный сюжет про одного безумного дока поглядел, – похвалился оядзи. – Скупает органы у чернопаспортных, чтобы после их смерти сверхчеловека слепить. Ты тоже можешь себя продать.
– Я ещё сам себе нужен.
– Ну, смотри. Я же не прямо сейчас тебе предлагаю, а потом… Прославишься! – Кажется, папаша совсем выжил из ума. – Значит, у этого парня будет четыре сердца и два лишних ребра. И всё такое, самое лучшее. Эй, Мария! Давай с тобой в одного сверхчеловека объединимся?
– Бака, – проворчала та. – Хоть после смерти от тебя избавлюсь.
– А у меня полёты
– Ну что ты гонишь опять? – возмутилась офукуро. – Полёты у него. Видел же в прошлом месяце передачу, там прямо доктор сказал, что это говорит об отказе угловой извилины. Да у тебя уже не только угловая, все перепутались.
– Вот-вот. Давно говорю, давай заменим мёртвые участки в мозгах на чипы, а ты всё ворчишь.
– Что ещё за чипы? Которые электронным зверькам ставят, что ли?
– Я зверёк тебе? Вот кем, значит, ты меня считаешь!
– Нет, с ним невозможно уже разговаривать, – пожаловалась мне мать.
– Не хочешь чипы ставить, давай таблетки от склероза купим. Те, что активность гиппокампуса восстанавливают. И тогда из склеротиков превратимся в умников, факт!
– Может, тебе ещё и шляпу магнитную купить? Мыслитель нашёлся! Меньше надо было экстази лопать, лучше бы мескалином закидывался. Сколько я тебе говорила – не глотай по две таблетки за вечер? А теперь уж не надейся, что мозги прочистятся!
Этим она папашу проняла – тот обиделся и напялил наушники от голика, а потом изловил в Инете игрушку и выпал из реальности. Я так понял по отблескам по краю его виртуальных очков, что он уселся в кресло пилота челнока. Ладно хоть при нас не стал летать, а то бы мы одурели от рёва «двигателей».
– Мне пора, – сказал я. – Спасибо за угощение.
– Иэ… Егор, ты помнишь?…
– Про Генки? День и ночь, – кивнул я.
До того, как ехать к «Падшему небоскрёбу», я немного голик поглядел. Сначала образовательный канал, только в голове у меня ничего не держалось. Минут через десять я понял, что вообще думаю о Давиде и его семейке. Поэтому я переключил на канал с боевым сэнсэем и тупо махал руками и ногами, повторял движения. Это мне сейчас полезней будет, пожалуй.
К полудню я уже подрулил на стоянку перед рестораном. Тайфун немного ослаб, и дороги справлялись со снегом – было почти сухо. Собралось уже трое камайну. Тони встретил меня как-то по-другому, без ухмылки. И Аоки поглядела внимательно, словно приценивалась. Ещё тут Гриб был, как всегда озабоченный.
– Оссу, Егор! – сказали они вразнобой.
– Яххо! – Я заглушил мотор.
– Гриб тебе показывал физиономию касама с ультразвуковой пушкой? – спросил одзи. – Ничего пока не выяснил?
– Пока нет…
– Тебе от меня спецпредложение. Наведёшь на логово этого урода – станешь полноправным камайну. Никаких долгов не останется, ёси? Я уже везде потыкался, где можно. Никто его не видел и не знает, ни в одной базе данных его нет, даже среди полицейских.
Сэйдзи кивнул Грибу, и они откатились немного в сторону, хотели что-то своё обсудить. Аоки спрыгнула с седла и расстегнула куртку, покрутила полами у меня перед носом.
– Нравится? Вчера прикупила. Ты вообще заметил, что у меня новый наряд?
– Красивый.
По правде говоря, у Аоки столько разных шмоток, что этот суйкан она могла достать из шкафа. И не до нарядов мне сейчас было, даже Аокиных. Я поехал-то с камайну только затем, чтобы развеяться и забыть хоть на время о проклятом нагвале, Шраме и Генки с его выродком. Сидеть в квартире и таращиться в голик было бы совсем невыносимо.
– Замучилась рафидов давить. Представляешь, напичкали всякой электроники по самое не могу – тут тебе и погодные датчики, и разные медицинские сенсоры… Удары сердца отсчитывают, давление и температуру меряют. Чтобы, значит, не переохладиться. Ещё один поганый чип мои координаты на спутник скидывал.
– А стоило такую сложную вещь покупать, чтобы потом её раскурочить? – усомнился я.
– Так хорошая же кожа, и фасон удачный. Видишь, карманов сколько? Каждый для своего варебла, ключей и так далее. Для смарта кармашек удобный.
Я одобрил новый Аокин суйкан, а тут и Зид примчался, лужу разметал.
– Оссу, – сказал я. – Всё хочу спросить, как там мой «хорнет» поживает.
– Посыпался твой байк, – пожал плечами Зид. – Старый как мир! Как ты только ездил на нём? Вообще-то снаружи он как новый, но ездить на нём уже нельзя, расшибёшься.
– Бери себе «ёкай», Егор, – проговорила Аоки. – Он лучше.
– Это так, конечно… У меня с финансами проблема.
– Не грузись, – отмахнулась она. – Пользуйся.
Мы дождались Минору, Чипаню, Пеца и Тайшу и поехали на Полосу. А Флору запрягли предки, заставили уроками заниматься. У неё в школе занятия начались.
Тайфун порядком изменил Полосу – дороги-то там без подогрева, канализация работает кое-как, если вообще работает. Везде были снежные кучи, которые внутри на самом деле состояли из битого камня и всяких обломков. В общем, зимой тут не такой порушенный вид, как в другое время, потому что слой снега прикрывает хлам. Хобо и прочие бедняки в основном попрятались по подвалам и грелись у самодельных или краденых хибати.
Я думал, что мы опять поедем за наркотиками, но у Тони, видимо, был другой план. А может, они с Грибом нашли нового поставщика. Мы медленно катились по ухабистой дороге между огрызками небоскрёбов, а навстречу нам лилась странная музыка, не похожая на нихонскую. Стали попадаться местные парни на рэт-байках, с подружками за спиной. Нас они, понятно, не трогали. С чужаками – никаких конфликтов, иначе Полоса бы недолго прожила.
Мы углублялись в развалины, и вдруг дома кончились, и возникла ровная площадь с множеством бетонных «палаток» по краям. Отовсюду поднимались дымы переносных жаровен. Вокруг нескольких горящих бочек тусовались граждане с хот-догами и чем-то ещё съедобным, они поджаривали гохан прямо на открытом огне и громко ржали. Вывески кричали цветами и завлекали посетителей с наличкой – ресторан «Спутник», магазин «КГБ» и прочая экзотика. Кажется, тут в основном проживал анклав айна. Выходцы с русских островов на севере, осевшие на Полосе.