Одолень-трава
Шрифт:
если люди мне не врут,
на базарах продают
приворотливое зелье
на любовь и на веселье,
а без этого питья
жить с тобой не стану я».
Царь, напившись с горя пьяным,
повелел найти Ивана
и доставить во дворец,
как
Отыскали дурня слуги,
как обычно, без натуги,
и доставили во двор
на серьёзный разговор.
Говорит Кокот Ивану:
«Слышал я, за океаном,
коли люди мне не врут,
на базарах продают
приворотливое зелье
для любви и для веселья,
для семейного венца
и счастливого конца.
А без этого отвара
мы с царь-девицей не пара.
Если понял что-нибудь,
отправляйся живо в путь».
Сколько Ваня ни рядился,
не ругался, не молился,
у царя один ответ:
«Чтобы к пятнице в обед
по царёву повеленью,
государеву хотенью.
ты хоть мёртвый, хоть живой
колдовской принёс настой.
А тогда, коль нету мочи,
дам тебе путёвку в Сочи,
отдохнёшь дней двадцать пять,
а пока, изволь, молчать.
А не то за разговоры
я тебя казню, как вора».
«Что ж, – в сердцах сказал дурак, –
прогуляюсь, коли так».
* * *
Снова Ване собираться,
в путь-дорогу снаряжаться
наступил урочный час.
Не объедешь ведь приказ,
не сотрёшь рукой законы.
Вспомнил он про Одолёну,
пожалел, что сплоховал,
адресок не записал.
Хоть и знает от кого-то,
что растёт среди болота
Одолень – волшебный цвет,
но болотам счёта нет.
Да и точные науки
доставляют дурню муки.
В первый раз на полпути
он не знал куда идти.
Заскучал от горя Ваня:
«Хоть бы что-нибудь в кармане –
хлеба ль сахара кусок».
Сунул руку – милый Бог,
а в кармане-то цветочек,
одолень-травы кусочек,
не находка – благодать,
можно жить – не умирать.
Сразу стал теплее вечер.
Развернул Ванюша плечи
и сказал скорей слова:
«Одолей врага, трава,
помоги достать мне зелье
для любви и для веселья».
Обратившись на восток,
бросил на землю цветок.
И тотчас, как куст зелёный,
появилась Одолёна
вся в сиянье, как луна,
опьяняет без вина.
«Что за горе, за невзгода, –
говорит она, – погода,
может, в тутошних местах
на тебя наводят страх,
или, может быть, преграда
поднялась не там, где надо,
или мучают цари?
Что им надо? Говори!»
Говорит Иван девице:
«Царь Кокот решил жениться,
шлёт меня за океан,
там, коль это не обман,
продают на рынке зелье
для любви и для веселья,
для семейного венца
и счастливого конца.
А без этого настоя
царь Кокот гроша не стоит:
не жених, а просто пшик,