Одураченный Фортуной
Шрифт:
— Разумеется, нет. Но ты считаешь, что это поможет?
— Да, вначале. Но должно последовать продолжение. Ты должен представить себя в новой роли. До сих пор она знала тебя, сперва по твоей репутации, а сегодня и по собственному опыту, только как повесу. Это само по себе заставляло ее тебя остерегаться. Представь ей себя в качестве героя, скажем, спасшего красавицу, попавшую в беду. Спаси ее от какой-нибудь грозной опасности, и ты удивишь ее своей доблестью и вызовешь у нее благодарность к тебе. Женщины любят героев. Так что веди себя соответственно и, быть
— А где я найду грозную опасность? — мрачно спросил герцог, подозревая, что его друг подшучивает над ним.
— Если ты будешь искать ее, то тебе придется долго ждать. Поэтому создай ее сам. Немного хитрости и изобретательности снабдит тебя всем необходимым.
— Можешь ты предложить что-нибудь конкретное, а не эти туманные намеки?
— Надеюсь. Только надо немного подумать…
— Так думай, черт бы тебя побрал!
Этеридж рассмеялся в ответ на горячность хозяина дома. Наполнив бокал вином, он посмотрел сквозь него на пламя свечей и залпом выпил.
— Во мне пробуждается вдохновение. Слушай.
И, склонившись вперед, он предложил план кампании, отличавшийся коварством и изобретательностью, служившими ему одновременно во славу и на погибель.
Глава девятая. ОЛБЕМАРЛ ПРЕДЛАГАЕТ
Нед Такер не оставил неподтвержденным предложение, сделанное им Холлсу. Поэтому он явился в «Голову Павла» спустя три дня, в воскресенье, и долго беседовал с ним в маленькой приемной к глубокой досаде миссис Куинн, решившей, судя по манерам и одежде незнакомого джентльмена, что он — лицо весьма значительное.
Такер нашел полковника несколько более уступчивым и менее упорным в желании служить исключительно правительству in esse. Дело было в том, что, не получив в течение этих дней ни слова от Олбемарла, Холлс начал склоняться к мысли, что Такер правильно обрисовал ему положение вещей. Надежды его таяли, а страх перед ежедневно растущим счетом за проживание и услуги в «Голове Павла» соответственно рос.
Полковник еще не поддался на уговоры Такера, но не стал обескураживать его, когда тот обещал прийти на следующее утро вместе с еще одним старым другом времен их службы парламенту. Верный своему слову Такер пришел в понедельник в сопровождении джентльмена несколькими годами старше его по имени Ратбоун, знакомство с которым полковник Холлс припомнил с трудом. На сей раз они явились с конкретным предложением, уполномоченные, по их словам, человеком, чье имя они пока не могут назвать, но если бы они его назвали, то оно уничтожило бы всякие сомнения Холлса.
— В этом, Рэндал, можешь положиться на наше слово, — заявил Такер.
Холлс кивнул и выслушал посетителей. Они предложили ему в случае успешного установления нового правительства положение, казавшееся ослепительным не только для человека, подобно ему, находившегося в отчаянной ситуации. И если, вступая в эту игру, ему придется поставить собственную голову, то предлагаемая ими ставка была немногим менее значительной.
Они продолжали искушать
— Небо на нашей стороне, — говорил Ратбоун. — Оно послало чуму, дабы расшевелить народ и заставить его подумать об избранных им правителях. Наши агенты обнаружили сегодня в городе четыре случая чумы: один на Вуд-Стрит, один на Фенчерч-Стрит и два на Крукед-Лейн. Власти надеются скрыть это от населения, но мы им помешаем. В настоящий момент наши проповедники оповещают об этом, сея ужас в сердцах людей, дабы направить их на верную дорогу.
— Понимаю, — усмехнулся Холлс. — Когда дьявол болен, его заменяет монах.
— Ты сам видишь, что все готово, и мина заложена, — убеждал его Такер. — Это твой шанс, Рэндал. Если ты упустишь его…
Он умолк, услышав стук в дверь, и вскочил, побуждаемый нечистой совестью заговорщика. Ратбоун также с беспокойством огляделся вокруг.
— Чего вы испугались? — спросил полковник, улыбаясь, чтобы успокоить их. — Это всего лишь моя добрая хозяюшка.
Миссис Куинн вошла в приемную с письмом, только что доставленным для Рэндала Холлса.
Полковник с интересом взял его и, увидев большую печать, слегка покраснел от волнения. Развернув письмо, он прочитал его под внимательными и беспокойными взглядами друзей и хозяйки.
Прежде чем заговорить, Холлс прочел письмо еще раз. Произошло неожиданное, причем как раз в тот момент, когда оно еще было в состоянии удержать его на краю того, что, как теперь он понимал, могло оказаться пропастью.
«Удача постигла Вас скорее, чем можно было ожидать, — писал Олбемарл. — Как я только что узнал из полученных писем, в Индии имеется вакантный пост для офицера. Он вполне достоин Ваших способностей, и там, за морями, Вам не будут грозить нежелательные расспросы. Если Вы сегодня заглянете ко мне в Кокпит, то получите дальнейшую информацию».
Холлс попросил друзей извинить его, взял из шкафа перо и бумагу и быстро написал несколько строк ответа.
Когда миссис Куинн удалилась, чтобы передать записку посыльному, и дверь за ней закрылась, оба заговорщика засыпали полковника вопросами. В ответ Холлс положил перед ними письмо Олбемарла. Такер схватил его и углубился в чтение, а Ратбоун заглядывал ему через плечо.
Когда Такер, наконец, положил письмо, его взгляд был серьезным и, печальным.
— Что же ты ответил? — осведомился он.
— Что я зайду сегодня к его светлости, как он того требует.
— Но с какой целью? — спросил Ратбоун. — Неужели вы примете назначение от правительства, которое обречено?
Полковник пожал плечами.
— Я уже говорил Такеру, что служу правительствам, а не создаю их.
— Но только что… — начал Такер.
— Это правда — я колебался. Но, как видите, на весы было брошено еще кое-что.
Они попытались спорить, но тщетно.
— Если я буду представлять ценность для вашего правительства, когда вы установите его, то вы будете знать, где меня найти, и, надеюсь, сочтете меня достойным доверия.