Шрифт:
Часть первая
Глава 1
Я посмотрела на часы и подавила острый приступ раздражения. Муж опаздывал уже на полчаса, я замерзла, промочила правый сапог, и поясница разнылась, совсем некстати.
Чтобы я еще раз доверила ему встречать меня после урока в час пик! Не хотела же, но супруг уговорил, ссылаясь на мерзкую осеннюю погоду и мой ревматизм. К тому же я соблазнилась на возможность по пути заглянуть к дочери,
Ей богу, лучше бы сразу пошла к метро, а не торчала под козырьком остановки. Решено, визит к дочери подождет до выходных, ноги уже все равно мокрые, так что пятнадцать минут неспешной прогулки ничего не изменят.
Я набрала номер мужа и двинулась по пешеходному переходу на другую сторону улицы, когда по глазам вдруг ударил яркий свет, и последним, что я услышала, был дикий визг тормозов.
Обрывки мыслей плавали в темноте. Так бывает, когда ты только проснулся, еще не открыл глаза и не начал новый день.
…В среду у меня три часа вокала со способной девочкой из Щепкинского…
…Не забыть бы сказать мужу, чтобы снял шторы в спальне, давно пора постирать…
…Аринка не успевает по-английскому, надо поспрашивать у коллег насчет хорошего репетитора…
…Сын давно не звонил, как он там…
…Интересно, почему так холодно, опять Лешка стянул одеяло и превратил его в кокон?
Я открыла глаза и резко, захлебываясь, вдохнула ледяной воздух вместе с выплеснутой в лицо водой. Закашлялась, хватаясь руками за горло, и попыталась сесть.
Что это? Совсем не похоже на нашу привычную, уютную спальню в бежевых тонах, и я вовсе не на своей кровати, а на каменном полу, мокрая, окоченевшая и трясущаяся…
— Очнулась? — голос ледяной, как та вода, которой облили.
Я заморгала и прищурилась от бьющего в глаза света, едва различая склонившуюся надо мной высокую тонкую фигуру в каком-то балахоне. Господи, что за дурдом?!
Некто, тем временем, не дождавшись моего ответа, резко встряхнул меня за плечи, а потом влепил несильную, но звонкую пощечину, раз, другой… замахнулся и в третий, но я перехватила летящую в лицо руку. Хватит!
В глазах, однако, чуть прояснилось, и я разглядела, что фигура в балахоне — высокая светловолосая женщина, очень красивая, но очень недовольная. Незнакомка вырвала руку, выпрямилась и теперь смотрела на меня сверху вниз, как на раздавленную козявку — безразлично, но с некоторыми нотками презрительной жалости.
— Тебе не позволено умереть! Свет отвергнет тебя, как не исполнившую свой долг перед народом Ильриллиона! Вставай сейчас же!
— Что за чушь вы несете? — вырвалось у меня непроизвольно. Вставать я и не подумала, хотя сидеть с каждой секундой становилось все холоднее и жестче.
— Фиондэль, вы уверены, что она в своем уме? — обратилась женщина к кому-то, с брезгливой жалостью посматривая на меня. Так могут смотреть на больное животное, но никак не на человека! — Диндэниэль, конечно, всегда была глуповатой, но послушной. И вдруг, внезапно, такая позорная выходка. Не ожидала от этой девчонки ничего подобного.
Странно, кого это они обсуждают? Явно не меня, я уже и забыла, когда девчонкой была…
— У леди случилась истерика сразу после того, как она узнала… — о, тут еще кто-то есть? Какой необычный сон…
— Еще бы! — стервозно фыркнула блондинка. — Любая будет в ужасе от такой судьбы. Пополнить гарем этого монстра! — ее явственно передернуло.
А голос стал еще противнее, когда она продолжила вещать, явно, в расчете на мою совесть:
— Однако достойные дочери высоких домов, да еще из такой захудалой ветви, должны быть послушны своим владыкам! А эта мерзавка посмела принять яд! Как раз накануне церемонии! Ее возвысили до титула принцессы Первого Дома, и подумайте! Какая черная неблагодарность!
— Никто не ожидал такого, Высокая Леди.
Сбоку ко мне подобрался еще один высоченный и утонченно-изящный персонаж в белой хламиде, и, судя по голосу, это — было мужчиной. По лицу я бы затруднилась определить — все тот же нежный овал лица, правильные мелкие черты, огромные глаза и по-детски пухлые губы. Странный он для парня, слишком смазливый, но и девушкой не назовешь.
— Лекарь здесь вы, Фиондэль, и именно вы в ответе за то, чтобы восьминогие твари застали девчонку в подобающем для перевозки состоянии, — женщина поджала губы, и ее лицо исказилось в некрасивой гримасе.
Недовольство теперь изливалось не на меня, а на “лекаря”. Интересно, эта дамочка, вообще, положительные эмоции испытывать умеет?
Существо неопределенного пола пару минут усиленно размышляло, рассматривая меня со всех сторон, словно товар оценивая. Потом, наконец, просветлело лицом:
— Успокаивающее заклятье в комплексе с заклятьем немоты, Высокая Леди, и девочка благополучно доедет до спальни своего нового господина! — выдало оно с такой радостью, что даже чуть подпрыгнуло. — Если правильно рассчитать воздействие, темный даже успеет возлечь с ней на ложе, а потом…
“Леди” величественно кивнула, и в ее глазах снова театрально мелькнуло что-то похожее на жалость. Мелькнуло и тут же пропало.
— Делайте, Фиондэль. Свет примет ее жертву и душу.
Меня тем временем трясло все сильнее. Если первые несколько реплик я воспринимала не иначе, как сон, то с каждой секундой призрачность окружающего вызывала все больше и больше сомнений. Во сне не может быть так холодно и мокро. Во сне не может чесаться кончик носа, на котором застыла капля. Во сне не может мелко пульсировать шишка на голове.