Офицер: Офицер. Тактик. Стратег
Шрифт:
Но хочу предупредить тех, кто вернётся с целью продолжить подрывную работу. После суда и отбытия наказания они будут депортированы из страны навсегда и лишатся права въезда, так же как и их потомки.
Сталин говорил глухим спокойным голосом, но каждое слово вбивал словно раскалённый гвоздь. Делегаты слушали его затаив дыхание, но даже Новиков, человек не вполне знакомый со всеми реалиями, понимал, что сейчас осуществляется коренной перелом во всей политической жизни страны.
Последующие после пленума дни только показали правильность этого вывода. Мехлис был назначен главой Партконтроля и начал активную чистку аппарата. Несколько раз к этой работе привлекали и сотрудников Осинфбюро, а в один из дней, после вызова к Сталину, Кирилл заперся в лаборатории и, выгнав лаборантов, с чем-то долго возился. Закончив, оделся в гражданскую одежду и, показав охране приказ Власика,
А наутро Лазарь Моисеевич Каганович, спускаясь по лестнице своего дома, столкнулся с сутулым рабочим, как видно из обслуги, и, поморщившись от неприятного запаха, поспешил пройти мимо.
До работы он так и не доехал. Шофёр, увидев, что пассажиру стало плохо, сразу повёз того в больницу, но там лишь констатировали смерть от инсульта.
8
Александр Македонский герой, но зачем же стулья ломать?
ПРАВИТЕЛЬСТВЕННОЕ СООБЩЕНИЕ
18 октября в 10 часов 30 минут в Москве, в Больнице № 1 от паралича сердца скоропостижно скончался народный комиссар путей сообщения, член Политбюро Центрального комитета ВКП (большевиков) товарищ Каганович Лазарь Моисеевич.
«Известия» 19 октября 1936 г.
ХРОНИКА
Президиум ЦИК СССР назначил т. Ежова Н. И. на пост народного комиссара путей сообщения.
«Известия» 24 октября 1936 г.
Ближняя дача, Волынское
В тот не по-осеннему жаркий день на даче в Волынском [21] было людно. Кроме Самого с детьми тут были Предсовнаркома Молотов с женой и дочкой, нарком внудел Берия с женой и сыном, нарком обороны Ворошилов с семьей. Мехлиса, Микояна, Деканозова [22] , Меркулова пригласили одних, без жен. И, разумеется, здесь же был вездесущий Власик.
После смерти Надежды Аллилуевой Николай Сидорович Власик обеспечивал не только охрану Вождя – он отвечал за его питание, транспорт, надзирал за его детьми и даже занимался организацией праздничных демонстраций на Красной площади. Он был настоящий пестун [23] в первоначальном значении этого слова. И словно медведь, Власик с отчаянной, фанатичной яростью бросался заслонить, защитить Сталина от бытовых забот и проблем. Вот и сейчас он отчаянно разрывался, стараясь успеть и быть все время и всюду. Проследить, чтобы великовозрастные Вася с Тимуром не обижали маленького Серго или чтобы все эти три мушкетера не объединились и не начали дразнить маленьких Светланочек [24] . Проконтролировать, чтобы товарищ Жемчужина не сцепилась в который раз с Екатериной Давидовной, вновь и вновь демонстрируя извечную ненависть правоверных евреев к выкрестам [25] . Или же – спаси и сохрани! – чтобы они вместе не полезли к Нино, выхваляясь своей ученостью и образованностью, хотя супруга товарища Берии им сто очков форы даст по части разумности и практической сметки. Лично проконтролировать, чтобы паровую осетрину не поставили возле товарища Деканозова, который рыбу на дух не переносит, а бутылку саперави – в досягаемости от Хозяина и от Берии, но от второго дальше, чем от первого… Много, много забот у товарища Власика, а тут еще и новое дело: сегодня появится новый человек. Ну, то есть не новый, конечно, и давно уже знакомый, а все же, все же…
21
«Ближняя дача» Сталина располагалась недалеко от села Волынское, вблизи бывшего города Кунцево. «Ближней» дача стала именоваться по сравнению с прошлой дачей Сталина, располагавшейся в Успенском.
22
Деканозов (Деканозовишвили) Владимир Георгиевич (1898–1953) – советский партийный и государственный деятель.
23
Пестун – медвежонок 1–2 лет, оставшийся при матери и отвечающий за безопасность младшего поколения, ревниво их опекающий.
24
Имеются в виду сын Сталина Василий, приемный сын Ворошилова Тимур Фрунзе и сын Берии Серго 1921, 1923 и 1924 г. р. соответственно, а также дочери Сталина и Молотова, обе носившие имя Светлана, 1926 и 1929 г. р.
25
Супруга Молотова Жемчужина Полина Семеновна, как и жена Ворошилова Голда Давидовна Горбман были еврейками. Однако вторая крестилась и стала Екатериной Давидовной Ворошиловой, в то время как первая всю жизнь активно подчеркивала свою национальную принадлежность.
Сталин прохаживался по широкому двору, задумчиво посасывая уже давно погасшую трубку. После того, что он узнал из книг, предоставленных «попаданцем», стало абсолютно очевидным: успеть подготовиться настолько, чтобы встретить врага во всеоружии, возможно, но… И вот это самое «но» сейчас терзало разум Вождя. Связь, новое оружие, новые прицелы, даже новые штаты танковых и механизированных дивизий – все это можно создать, подготовить, собрать. Вот только где найти бойцов для этого изобилия? Где взять радистов, ремонтников, гэсээмщиков, даже грамотных артиллеристов – всех тех, о ком толковал действительно умный и знающий Новиков, если основная часть бойцов в Красной Армии – крестьяне? Если даже шоферов на автомобили в армии найти удается с трудом, и пушки на конной тяге – не от бедной жизни, а от того, что конюхов в любом полку найти можно, а вот шоферов – поищешь.
Немцам, англичанам, американцам хорошо. У них давно и сильно развитая промышленность, культура, хоть и капиталистическая, а все же… А здесь, на одной шестой земного шара, только вчера соху убрали. Да и то не везде.
Так что другой путь, предложенный Новиковым и продемонстрированный им же на Кагановиче, – горькая, но осознанная необходимость. Пусть даже этот путь идет вразрез с трудами классиков марксизма и великого Ленина.
Сталин поморщился. «Марксизм – не догма, а руководство к действию!» – так сказал он сам, но вот теперь… Какая-то эсеровщина получается.
– Коба, я вот все думаю… – откуда-то, словно из-под земли, возник Берия. – Я вот думаю: эсеровщиной это все отдает, нет?
Иосиф Виссарионович слегка удивился. Нет, не тому, что Лаврентий подумал о том же самом, а тому, что он выразил свои сомнения его же словами. Огладил усы, чиркнул спичкой, раскурил трубку.
– Я думаю – нет, не эсеровщина. Я так думаю: эсеровщина – это бессмысленный террор. Это когда неважно, сколько людей пострадает и к каким последствиям приведет. Вот что такое эсеровщина, Лаврентий. А то, что предлагает твой сотрудник, – Сталин намеренно слегка поддел Берию, прекрасно знавшего, что Осинфбюро подчиняется ему лишь номинально, – это совсем не эсеровщина. Это совсем другое. Я так думаю. И вспомни, Лаврентий, куда тянулись все ниточки от смертей Кирова и Куйбышева. – Вождь пыхнул трубкой, выпустив клуб ароматного дыма. – Очень верно заметил товарищ Новиков: дозированное, тщательно рассчитанное удаление ключевых личностей – метод политической борьбы. Возможно, даже классовой борьбы.
Тут Вождь замолчал, потому что прямо перед ним с шумом и треском выскочили из кустов Тимур и Серго. Молнией проскочили они через аллею и исчезли в зарослях. Через мгновение за ними выскочил потный и красный Василий. Он тоже намеревался проскочить через аллею и догнать обидчиков, но увидев отца, внезапно присмирел и остановился. Сталин поманил его к себе:
– Вася. Сейчас к нам приедет в гости один человек, – произнес Иосиф Виссарионович, не глядя на сына. – На твоем месте я бы постарался познакомиться с ним поближе. Если бы был на твоем месте… Пойдем, Лаврентий.
Василий замер, переваривая услышанное, а Сталин и Берия тем временем ушли в дом. Сыну Вождя нечасто доводилось получать от отца такие конкретные приказы. Говоря по правде, парень редко видел своего великого родителя, даже слишком редко. И потому после минутного раздумья Василий отправился к Власику, узнать его мнение о странном госте.
Новиков чувствовал себя не в своей тарелке. Одно дело общаться с сильными мира сего по службе, так сказать по делу, и совсем другое – общение в неформальной обстановке. В голове вихрем роились рассказы о том, как Сталин подпаивал и даже специально спаивал своих гостей, как хитро вел застольные разговоры.
– Кир, приехали, – сообщил Петр, сидевший, по обыкновению, за рулем. – Доставай спецпропуск.
Кирилл протянул в окно крепышу с кубарями сержанта госбезопасности пропуск на дачу Сталина. Тот принял плотный листок картона, не спуская глаз с Новикова, и протянул документ куда-то назад. Там, в полутьме караульной будки, кто-то невидимый изучил пропуск и вернул его охраннику, а тот в свою очередь – Кириллу. Улыбнулся одними губами:
– Все в порядке. Выйдите из автомобиля, пожалуйста.