Офицер. Макс Вольф Книга 3
Шрифт:
Плечи Салли непроизвольно передернулись.
— На курсах подготовки в летной Академии я проходила тестирование на совместимость с нейрошунтами. До сих пор в дрожь бросает. Нас подключали через переходные разъемы к обычному атмосферному шаттлу всего на две-три минуты. Его не запускали, лишь проводили простую проверку бортовых систем. Но мне этого хватило до конца жизни.
— И как это было? — Томми с любопытством уставился на стоящую рядом невысокую девушку.
Он даже позабыл о парочке сексапильных крошек в дальнем конце
Что не удивительно. Любой живущий в Содружестве испытывал интерес к пилотам-линководам и всему тому, что с этим связано.
Они считались уникальными личностями, намного отличающимися от обычных жителей. Почти волшебники в мире простых обывателей.
Уметь управлять огромными межсистемными кораблями одной лишь силой мысли… Это вызывало подлинный восторг. Каждый ребенок в детстве мечтал стать линководом. И почти все они, став взрослым, испытали чувство разочарования после получения отрицательных результатов тестирования. Слишком мал процент тех, кто способен без последствий сливать свой разум со сложными механизмами. Психика выдерживала далеко не у всех.
— Не знаю, это трудно описать, — ответила Саллин. — Как нырнуть в глубокий бассейн, наполненный ледяной водой и пытаться там что-то делать. Руки, ноги не чувствуешь, повсюду непонятное шевеление и оглушительная тишина. Ты ничего не видишь, ничего не слышишь, не можешь дышать и не можешь двигаться. Потом мир внезапно взрывается невероятным объемом информации. Она вкачивается в тебя и ты ничего не можешь с этим поделать. Как будто начинают насильно кормить, только вместо еды поступают пакеты данных.
Техник пораженно покачала головой.
— Должно быть не слишком приятно.
— Это мягко сказано. Я отключилась на первой минуте. Остальные кадеты не лучше. Из всей группы не прошел никто. Со всего выпускного потока подходящими признали одиннадцать человек. До конца обучения дошло всего трое. Пятеро сошли с ума, трое покончили с собой, после того как отказались разрывать контакт и провели принудительное отключение. Как видите, не слишком хорошая статистика.
— Капитан Северин — линковод, — припомнил Мэл. — И вот этого я всегда не понимал. Он в одиночку может управлять крейсером, но кроме него на борту почему-то еще куча народа. Зачем они нужны, раз он может справиться сам?
Таким незамысловатым способом десантник попытался намекнуть на бесполезность флотских корабельных офицеров. Коих он иногда терпеть не мог из-за слишком вызывающего поведения.
Салли Сторм хмыкнула.
— А если с ним что-то случится? Кто тогда поведет корабль? А? Это же боевой межсистемник, тут всякое может произойти. Как существуют дублирующие системы, так существует и запасной вариант для пилотирования.
— Прямое подключение самое потрясающее изобретение, какое только человечество делало, — невпопад заметил Томми.
Наступила короткая пауза, затем беседа продолжилась, переключившись на преимущества и недостатки использования нейрошунтов.
Так получилось, что друзья совершенно забыли о первоначальных целях своего наблюдения.
О них сразу вспомнили, стоило широкоплечему сингарийцу облечься в новый бронескаф и начать разгуливать по ребристому полу грузового отсека…
Тяжелый харанский крейсер «Злая Звезда». Система 33-11РЛ-83Д, близлежащее пространство планеты Камасати.
Путь до искомой точки занял восемь дней. Включая период разгона в системе Биржи Найма, откуда мы улетели настолько быстро, насколько это получилось.
Мастер-оружейник Старк успел почти вовремя, изготовив заказ в день нашего отбытия. Да, пришлось попросить капитана крейсера немного попридержать старт, иначе не выходило.
Комбинезон, винтовка, бластер и бронескаф, сделанные индивидуально под меня, с увеличенными характеристиками, намного обгоняющие стандартные образцы военного снаряжения стоили того, чтобы из-за них немножко нарушить правила…
— Вышли из гиперперехода, начинаем сближение с точкой назначения, — в рубке раздался безжизненный голос бортового искина.
Я посмотрел на капитана Северина, его закрытые глаза, расслабленная поза в откинутом назад кресле создавала впечатление сна, что, естественно совершенно не так.
Позади раздался шум открытия гермостворок, на мостик ступила Кэйтрин.
— Мы уже завершили прыжок? — спросила она, окидывая взглядом помещение с пультами, развернутыми экранами, вместе с людьми за ними.
Моя голова качнулась в подтверждении. Я не стал ее поправлять. Почему-то обычные люди обожали применять слово — «прыжок», относя его к путешествиям между звездами. На самом деле, так говорить неправильно. Все пилоты использовали понятие — «переход», из-за его более верного значения.
Что, впрочем, не обязательно, я и сам грешил этим.
— Когда подойдем к планете? — продолжила расспросы сингарийская ученая.
— Приблизительное время сближения — один час, — сказал я, взглянув на один из светящихся мягким оранжевым светом голографических дисплеев справа от себя.
К счастью вопросов насчет того, почему крейсер не появился сразу на орбите планеты не последовало. Об этих особенностях Кэйтрин знала.
Перед самым выходом в обычное пространство, за миллионные доли секунды, масс-детекторы корабля проверяли наличие поблизости от точки выхода посторонних объектов для предотвращения столкновения. Если что-то мешало, то гипердвигатель автоматически продолжал работать, унося межсистемник чуть дальше.
В звездных системах частого посещения для финиширования выбирали определенный кусок пустого пространства. Без специального маяка все гиперпереходы старались заканчивать несколько в стороне от любых планетойдов, во избежание катастроф.